Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
– Мы требуем справедливости, мастер, – за главного говорил Брок Кант, старший офицер стражи.
Судя по недоброму взгляду, которым он одарил меня, пресловутая справедливость заключалась в моем уничтожении. Пора паковать оставшиеся вещи и продавать лавку за бесценок: спокойно пожить хотя бы неделю мне не дадут.
– Какой именно?
Гордон приподнял полы и повернулся так, чтобы мужчины видели, он при оружии. Длинный кинжал в умелых руках сослужит добрую службу.
– Суда над ведьмой. – Брок ткнул в меня пальцем.
– На каком основании? – нахмурился инквизитор.
Глаза его заиндевели.
– На основании того, что она добивается казни невиновного человека и магией привязала к себе нашего товарища.
Алан, опять Алан! Действие приворота давно закончилось, если бедняга питал какие-то чувства, то исключительно по собственной инициативе.
Гордон положил левую руку на пояс и уточнил:
– Правильно ли я понимаю, вы указываете мне, что делать, сомневаетесь в компетентности Второго отдела? Напоминаю, госпожа Рур полностью оправдана.
– Она и вас опоила! – с горечью пробормотал офицер.
Сердце ушло в пятки, когда рука ближайшего стража легла на спинку стула. Сейчас Брок отдаст команду, и меня выволокут из таверны. Гордон не сможет им помешать. Он один, а их шестеро. Ладони похолодели, их покрыла легкая изморозь – магия откликнулась на грозившую хозяйке опасность. Сдерживала, убаюкивала дар. Выпустить его наружу я всегда успею, лучше не провоцировать агрессивно настроенных мужчин. Им нужен только повод, чтобы свершить самосуд. Эх, слишком рано я успокоилась, поверила, будто все позади!
Гордон медленно поднялся, заставив стоявшего рядом офицера попятиться. Одинокая фигура инквизитора внушала трепет. Не знаю, каким образом он добивался подобного эффекта. Чувствовалась огромная внутренняя сила, убежденность в своей правоте и безграничности собственных возможностей.
– Господа, – старший следователь не повышал голоса, но все посетители поневоле притихли, обратились в слух, – мне кажется, на сегодня достаточно спиртного.
Брок переменился в лице. Он всегда был упрямым, даже упертым, поэтому не продвинулся по службе, вот и теперь не промолчал, а ринулся в бой.
– Вы намекаете, будто мы пьяны?
Офицер, словно бык, наседал на Гордона. Тот не шелохнулся, только скрестил руки на груди.
– Я попытался найти смягчающие обстоятельства и спасти вас от гауптвахты, но раз вы совершенно трезвы, с вас другой спрос.
– Послушайте, вы…
И тут Брок допустил ошибку, фатальную ошибку: он поднял руку. Уж не знаю зачем, то ли просто активно жестикулировал, то ли действительно собирался ухватить инквизитора за грудки. Так или иначе, сделал он это при свидетелях, а Гордон не стерпел грубости. Офицер взвыл, когда старший следователь заломил ему руки за спину и, толкнув, нагнул над столом.
– Да нет, это вы послушайте, милейший, и ваши товарищи, которых командир распустил настолько, что они возомнили себя наместниками императора. – Гордон надавил сильнее, фактически вжав лицо Брока в доски. – Еще одна выходка, и в Перекопе состоится заседание военного суда. Займутся всеми, в том числе теми, кто молча сочувствовал смутьянам. Судьи не прибудут одни. Полагаю, вам знакомы карательные отряды? Гвардейцы покажутся цветочками. Понятно?! – рявкнул инквизитор, заставив присутствующих дружно вздрогнуть.
Лишенный возможности членораздельно ответить, офицер замычал.
– Теперь насчет сегодняшнего.
Старший следователь отпустил жертву. Покрасневший Брок судорожно оправил ворот рубашки и зыркнул на товарищей: молчите, мол, не смейте болтать о случившемся.
– Так как временно исполняющий обязанности командира стражи находится под следствием, наказание выберу я. Жалобы бесполезны, мэр в курсе временного чрезвычайного положения. Предполагаю, – инквизитор обвел взглядом стражников, ненадолго уставившись на каждом, – у вас возникнет желание подкараулить меня на улице. Не советую, гауптвахтой не отделаетесь. А теперь свободны, не портите мне обед.
Бормоча проклятия, Брок ринулся вон так, словно за ним гнались жители Мрачных чертогов Мары. Следом нерешительно потянулись остальные.
– Вот и новые враги! – тяжко вздохнув, проводила взглядом спины солдат.
– Шавки! – отмахнулся Гордон. – Стоит наступить на хвост, сразу лижут сапоги. Не бойтесь, Клэр, – он ободряюще улыбнулся, – они вас не тронут, позабочусь лично.
Вот «лично» меня и смущало.
Не чувствуя вкуса, доела кусок пирога и поспешила распрощаться.
* * *
Я расставляла флаконы по полкам, когда звякнул колокольчик. Не знаю, на что я надеялась, когда вновь занялась медициной. Отныне мою лавку обходили стороной, но все равно каждый день открывала ее и готовила свежие настои. Нежданный посетитель удивил. Обернувшись, я к облегчению увидела не солдат или Гордона, а одну из соседок. Она в нерешительности мялась на пороге. Глаза бегали, руки комкали концы повязанного на голову платка.
– Доброго дня!
Широко улыбнулась и, поправив передник, направилась к потенциальной покупательнице.
– Чем могу помочь?
– Мне…это… – Бедняжка жутко волновалась. – Жар у ребеночка.
– Который заболел?
Тут важно не переборщить с дозировкой, сначала узнать возраст.
– Младшенький. А ты правда любовница инквизитора?
Подобного вопроса я точно не ожидала и едва не осела на пол. Вот тебе и таверна, вот тебе никто не смотрит! Сплетню разнесли по всему городу. Хотя лучше уж любовница, чем ведьма.
Отойдя от первоначального изумления, поинтересовалась:
– Кто тебе сказал?
Прежде мы были с соседями на короткой ноге, решила пока не переходить на «вы».
– Да так, люди говорят, – Агнешка уклонилась от ответа. – Стихи, мол, читает, за ручку держит, вот Брока поколотил. Кто подумать мог, тщедушный, вроде, а как котенка! Маг, да? – В глазах женщины блеснул живой интерес. Понятно, по какой надобности она действительно ко мне заглянула. – И как в постели? Не обижает?
– М-м-м, я не ответила взаимностью.
В провинции лучше оставаться высоконравственной особой.
– Ну и дура! – вторично удивила соседка и бочком прошла вглубь лавки. – Тебе каждый день мужики на голову падают? На ведьму и вовсе никто не взглянет, проклятая ты. А так, может, ребеночка бы сделал, все женская радость.
Воистину, простота иногда хуже воровства, а некоторым лучше бы молчать. Мать сполна испила «женской радости», ни года спокойно не прожила. Да и унизительно. Словно третий сорт, который из жалости почтили вниманием на ночь, а потом уехали, женились на другой. Отец, конечно, остался холостым, ледяной колдун ведь, но Гордон же завет семью. И не со мной.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
