О белый журавль, моим зовам внемли! Дай ты мне сильные крылья свои. В дальних краях я не задержусь, Только слетаю в Литанг и вернусь!
Что же происходило в те годы на "Крыше мира"? В 1682 г. умер Пятый далай-лама, или Великий Пятый, но о его смерти и одновременно о восшествии на престол Шестого далай-ламы официально было объявлено лишь спустя пятнадцать лет (!), в 1697 г. Специалисты полагают, что даже панчен-лама ничего не знал о кончине правителя Тибета.
Судя по всему, инициатором сложной интриги был энергичный и амбициозный Санчжагьяцо, которого многие современники не без оснований считали сыном Пятого далай-ламы. Молодой человек занял пост регента лишь за три года до смерти духовного и политического лидера, в возрасте 27 лет, и откровенно боялся отстранения от власти. Скрыв правду, он в течение длительного времени управлял Тибетом якобы с одобрения и под контролем медитирующего далай-ламы.
Наконец зимой 1696 г. в Лхасу прибыло китайское посольство, которому было предписано в том числе добиваться встречи с Пятым далай-ламой. Ранее армия цинского императора Канси разбила войско Галдана — правителя Джунгарского ханства. Ойраты, попавшие в плен, рассказали об активных контактах Галдана и регента Санчжагьяцо, а также о давней кончине далай-ламы. Прибывшая миссия из Пекина известила тибетское руководство об одержанной победе и вручила письмо императора, в котором содержались обвинения в утаивании факта смерти далай-ламы и тайной поддержке Галдана.
В начале 1697 г. она покинула Лхасу с ответным посланием. В нем регент спешил сообщить императору о чудесном появлении очередного перерождения — пятнадцатилетнего юноши, находившегося якобы, как и Пятый далай-лама, в состоянии постоянной медитации. По его версии, произошло это мистическое событие совсем недавно, и выход из медитации должен был произойти в конце года. Неудивительно, что такого рода действия и разъяснения регента вызвали за пределами Тибета серьезные подозрения относительно точности определения Шестого далай-ламы. Последующие события их лишь усилили.
Шестой далай-лама, на которого выбор пал еще в середине 80-х гг., появился во дворце Потала уже в юношеском возрасте, что наложило отпечаток на его благочестие. До 1697 г. он воспитывался на юге Тибета, где успел вкусить прелести вольготной и безмятежной жизни. После переезда во дворец ему явно не хотелось расставаться с прежними привычками. Неоднократные попытки регента и панчен-ламы уговорить его принять окончательное посвящение в монахи ни к чему не привели. Молодой человек отказался даже от менее строгих обетов, данных им ранее, и принял образ жизни светского правителя, не обремененного какими-либо обязательствами. Согласно сведениям католических миссионеров, побывавших в Лхасе в начале XVIII в., он активно занимался благоустройством Поталы и его садов, писал стихи, популярные в народе, любил женщин и вино. Государственными делами в это время ведал могущественный регент.
В своем творчестве Шестой далай-лама воспел любовь к женщине и глубокие душевные переживания. Его поэзия стала совершенно новым явлением в тибетской литературе:
По ночам я сна лишился, С той поры, как сердце у тебя оставил. Если днем мы рук соединить не можем. Ночью пусть душа от мук любви страдает!
Когда наступали сумерки, молодой человек переодевался в скромное платье и через потайную дверь покидал дворец. Он тщательно готовился к этим выходам и старался соблюдать, как ему казалось, все меры предосторожности, чтобы незамеченным попасть в город:
Старая собака с пожелтевшей мордой. Ты — умнее людей! Не говори никому, что я ушел в ночь. Не говори никому, что я вернусь на заре!
Поэт отчетливо понимал явную нелепость происходившего и совершаемых им опрометчивых поступков, но был не в силах обуздать нахлынувшие чувства:
В душе я признаю, Что все то, что говорят обо мне люди, правда. И тем не менее я, добрый молодец, неуверенным шагом Снова иду в дам моей любимой, хозяйки гостиницы.
Далай-ламе долго сходили с рук его частые ночные отлучки, о которых многие знали или догадывались, но предпочитали молчать. Тем не менее скандала избежать не удалось. Однажды утром охрана Поталы обнаружила четкие следы, которые вели из города в покои "живого бога":
Когда я жил в нижней части Лхасы. Был я гуляка Данзанг Бангпо. Ныне то, что было тайным, стало явным. Выдачи меня следы на снегу.
Слишком велико оказалось расстояние между холодными стенами дворца и милыми сердцу поэта тихими улочками Лхасы:
Я отправился искать любимую под покровам ночи, А на рассвете пошел снег. Тогда я жил в Потале И был Цаньян Джамцо.
Обстановка в Тибете между тем резко обострилась. Надежды регента на действенную помощь со стороны Джунгарского ханства не оправдались, и вскоре он был казнен по приказу монгольского правителя Лхавзан-хана. Заручившись поддержкой китайского императора, ряда влиятельных тибетских теологов-интеллектуалов и представителей политической элиты, летом 1706 г. Лхавзан-хан пригласил к себе Шестого далай-ламу, публично обвинил его в многочисленных прегрешениях и объявил низложенным.
