Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Горихвостка – одна из самых распространенных и многочисленных наших птиц. Она гнездится по всей России, от самого Крайнего Севера до Кавказа включительно. (В Крыму гнездится очень сходная с ней белокрылая горихвостка[193] – с белыми продольными полосами на крыльях.) Нет почти такого сада – даже среди многолюдных городов, в котором не водилось бы горихвосток; про парки уже и говорить нечего. Впрочем, горихвостка водится не в одних только садах и парках: нередко ее можно встретить также и на лесных опушках, вдали от человеческого жилья; лесной чащи она избегает.
В местах своего летнего пребывания горихвостка ведет довольно открытую жизнь. Во время пения она сидит обыкновенно на виду и близко подпускает к себе наблюдателя, так что ее нетрудно хорошо рассмотреть, в особенности в бинокль. Еще удобнее наблюдать ее в то время, когда она слетает на землю, чтобы схватить какое-нибудь насекомое. Также нередко можно видеть горихвостку сидящей на заборе, на живой изгороди, на поленнице, на которых иногда помещается и ее гнездо.
Песня горихвостки большей частью состоит из одной только строфы, довольно короткой (не длиннее, чем у зяблика), но весьма звучной и красивой, с грустным оттенком. Словами выразить эту песню очень трудно. Особенно характерно в ней начало – весьма громкое и очень высокое «ии», за которым следует перелив из ряда более низких тонов; окончание строфы неопределенное – почти каждый раз иное. У некоторых горихвосток – мастериц пения – встречаются иногда в песне отдельные свисты, почти соловьиной силы и красоты, но это редко. Некоторые из них являются также и весьма недурными пересмешниками, прекрасно подражающими голосам других певчих птиц. Такая горихвостка-пересмешник начинает свое пение обыкновенно чужими голосами, оканчивает же всегда своей, характерной для нее, фразой.
Выше было упомянуто о характерном «фюить», которым горихвостка извещает обыкновенно о своем прилете. К этому громкому, далеко слышному свисту (в общем сходному с «фюить» пеночек, но только несравненно более громкому и резкому) нередко прибавляется «тэк-тэк», что особенно часто делается во время вывода птенцов, когда к гнезду приближаются человек, кошка или вообще какое-нибудь существо, в котором горихвостка почему-то подозревает злое намерение. Когда беспокойство этой птички достигает высшей степени, тогда издается одно только «тэк-тэк» много раз кряду, и лишь изредка вставляется с большими промежутками «фюить». Чем ближе приближается враждебное существо к гнезду, тем чаще следует одно за другим «тэк-тэк-тэк» и тем реже «фюить».
Горихвостка принадлежит к числу самых ретивых пернатых певцов. В самый разгар весны она поет чуть ли не круглые сутки: умолкая лишь в десятом, одиннадцатом часу вечера (у нас, на севере), снова начинает петь около полуночи, так что просто удивительно, как мало требуется отдыха для этой маленькой певуньи. Во время пения горихвостка сидит всегда неподвижно – обыкновенно высоко на дереве, стройно вытянувшись – причем, как было уже упомянуто, ее нетрудно и увидеть.
Самым характерным отличием горихвостки от всех остальных наших пташек является ее беспрестанное потряхивание хвостиком – именно потряхивание, а не размахивание, как, например, у трясогузки.
Вскоре по прилете горихвостки приступают к выводу детей. Плохенькое, рыхлой постройки гнездо помещается большей частью в дупле дерева; за недостатком же дуплистых деревьев – также в углублениях стен, в поленницах, в оставшихся свободными скворечницах и т. п., иногда же и просто на земле, в каком-нибудь углублении, прикрытом свесившимися ветками куста. Самочка несет пять-семь хорошеньких, бледно-голубовато-зеленых, яичек, гладких, без всяких крапинок, и высиживает их попеременно с самчиком.
Когда молодые горихвостки вылетят из гнезда и выучатся сами кормиться, родители приступают ко второму выводу.
Кормятся горихвостки различными насекомыми, во всех стациях их развития; ловят на лету бабочек, мух, а также собирают с земли личинок, гусениц, куколок и т. п. Осенью, при недостатке насекомых, горихвостки кормятся также и ягодами.
Уничтожая большое количество насекомых, в числе которых попадает не мало и вредных для садовода и сельского хозяина, горихвостка является полезной для человека птицей, не говоря уже о том, как мило украшает собой это хорошенькое и красиво поющее существо наши сады, парки и рощи.
В клетке горихвостка встречается не часто. Говорят, что она очень надоедает своим беспрестанно повторяемым, беспокойным «фюить», хотя я вовсе не могу этого сказать про горихвостку, которая жила у меня одну зиму в клетке. Клетка для свежепойманной горихвостки должна быть с верхом, как для соловья и жаворонка; обсидевшуюся же птицу можно держать в любой клетке. Кормить ее следует так же, как и соловья.
В Польше, кроме обыкновенной горихвостки, местами гнездится еще и другая – горихвостка-чернушка[194]. Если на нее смотреть спереди, то она кажется совсем черной. На лбу у нее нет белого пятна, но крылья – с белым. Хвост ржаво-красный. Эта горихвостка очень любит распевать свои песенки (гораздо менее звучные, чем у обыкновенной горихвостки), сидя на коньке крыши или на дымовой трубе. Чернушка иногда залетает в Лифляндию[195]; также ее встречали в окрестностях Киева и под Одессой.
Варакушка[196]
(рис. XV)
В окно повеяло весною…Засвищут скоро соловьи:И лес оденется листвою.
А. ПлещеевУже утомившийся деньСклонился в багряные воды,Темнеют лазурные своды.Прохладная стелется тень…
В. ЖуковскийПокончив с дневными трудами, сельский житель, перед отходом ко сну, вышел посидеть на крылечке – подышать смолистым ароматом распускающейся березовой почки, освежить голову ласкающей прохладой весеннего вечера, послушать, не донесется ли из прибрежных кустов щелканье со дня на день ожидаемого «певца любви». Из соседнего леса изредка доносятся последние строфы певчего дрозда. В саду и в ближней роще допевают свои вечерние песни малиновки и горихвостки – все реже и реже – полусонливо… Вот и они умолкли. «Лазурные своды» темнеют все более и более. С песчаной отмели реки долетел тоскливый свист спугнутого кем-то куличка-перевозчика – долетел, повторился эхом в березовой роще и потерялся в клубах тумана, поднявшегося из сырой лощины. Вслед затем, как бы в ответ, из глубокой, широко размытой и поросшей ольховыми и ивовыми кустами канавы, раздалась отрывистая, свежая, полная весеннего задора песня: «Ти-ти-титити, рю-рю-рю-рю (как сверчок), титирю, тирю», – далее разнообразные прищелкивания, громкие свисты и затем какое-то пестрое негромкое бормотание-щебетание, плохо слышное издали. Сельчанин, собравшийся уже было уходить восвояси, остановился и стал прислушиваться к этой странной песне. Заинтересовавшись пением таинственной ночной певуньи, он захотел поближе расслышать неясное издали бормотание птички. Подойдя осторожно к тому месту заросшей канавы, из которой раздавалось пение, он ясно мог расслышать, что упомянутое бормотание состоит из пестрого смешения разнообразных птичьих голосов и особого грудного ворчания или храпения. В общем, вся песня была интересна до чрезвычайности, временами она звучала необыкновенно светло и красиво, временами напевалась как бы про себя, втихомолку. То пела варакушка[197].
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
