Дерби накалило атмосферу. По ипподрому шлялся убийца, но кому какое дело до убийцы, если возле стартовых боксов какая-то суматоха!
— Вот увидите, выиграет Сабин! — пророчил кто-то сзади замогильным басом.
— Заткни пасть! — посоветовал прорицателю кто-то другой.
— Старт, — сказал наконец рупор. — Ведёт Сабин, второй — Атаракс, на третьем месте Олигарх…
До конца скачки не было слышно ни единого слова — такие эмоции взыграли в зрителях.
— Куда он едет?!
— Что он себе вообразил?!
— Тихо вы! — зашипела Мария. — Не просидел на старте, надо же…
— Атаракс!! — вопил пан Здись за нашими спинами. — Я же говорил!!
— Вы говорили, что Гарант…
— С Атараксом! Атаракс уже выиграл!! На последнем повороте Сарновский показал фортель, несравненным мастером которого в своё время был Мельницкий. Разогнавшиеся кони вошли в поворот по широкой дуге. Сарневский вышел на бровку, срезал расстояние и оказался почти первым, вместе с Атараксом. Косматка рванулась следом за ними. У экранов монитора народ сбился в плотную кучу. Выиграл все же Макарий, на полголовы от него отстала Косматка, а за ней Гарант…
— Слишком поздно финишировал! — сердился Вальдемар. — Просидел! Я поставил на Янтаря, мог бы и выиграть…
Через толпу пробрался пан Януш и уселся в кресло возле Моники. Он был один, без Гжеся.
— Я выиграл, поставил на тройку. Пока что у меня получается триплет, и квинта очень неплохо идёт… То есть я вам не то хотел сказать! Я его видел! Показал! Этого убийцу! Представляете себе, он стоял почти со мной рядом, смотрел скачку. Потом обернулся и поглядел прямо на меня!
В радостном тоне пана Януша прозвучал и лёгкий ужас.
— Не знаю, узнал он меня или нет, но сразу бросился в толпу, а тот молодой человек, который меня охранял, пошёл за ним…
— О Боже… — простонала Моника и сорвалась с места.
— Сидите! И что?
— Ничего. Собственно говоря, он даже не пошёл, а стал пробиваться сквозь толпу с большими усилиями. Он сказал, что предпочитает караулить бандита, а не меня, потому что таким образом будет исключена всякая неожиданность…
— И куда они стали пробиваться? В какую сторону?
— Понятия не имею, люди заслонили…
Моника снова застонала и упала в кресло. Я встревоженно посмотрела на толпу и поняла, что толчея ликвидирует всякую возможность что-либо увидеть. Даже если что-то где-то и происходит, все равно ничего не разберёшь. Я не сомневалась, что Гжесь — профессионал и сам справится. Пан Януш все ещё был очень возбуждён, неизвестно, чем больше — присутствием убийцы или своим выигрышем. Возле буфета раздались возмущённые выкрики, кто-то резво пробирался к выходу. Рупор информировал, что начинается церемония награждения победителей, народ мчался к паддоку. Я вскочила с места и бросилась в холл. Моника проталкивалась сразу за мной.
Движение на лестнице шло исключительно сверху вниз. Трое каких-то мужиков спускались с бешеной энергией, словно бульдозером сметая со своего пути все препятствия. Чудо, что никто не упал. Я протолкалась к окну и выглянула в паддок. Участники церемонии награждения уже сгруппировались среди газона. Вишняка с Макарием поставили фотографироваться, кто-то надевал на Макария розетку, а тот мотал головой. Вдруг со стенки в паддок соскочил какой-то тип, на что сперва никто не обратил внимания, потому что все были заняты церемонией. Его заметили только тогда, когда он галопом помчался прямо через весь паддок к воротам, едва не повалив по пути пани Зосю. Внизу раздались вопли, трое с лестницы тоже прыгнули в паддок и тоже помчались галопом, обогнув собравшихся на торжество. Первый уже перескочил через сетку с другой стороны паддока, упал в толпу и тут же пропал у меня из поля зрения. Те трое добежали до сетки и точно так же перепрыгнули её. Люди окончательно рассердились. Директор делал вид, что ничего не видит. Макарий плевать на всех хотел, он совершал круг почёта по паддоку. Его вёл счастливый и смущённый Вишняк, а у ворот нарастал скандал.
— Удрал, — сказал за нашими спинами Гжесь чрезвычайно мрачным тоном. — Наверное, у него это получилось.
Моника вздохнула, не скрывая облегчения. Для неё явно лучше было, чтобы злодей удрал, чем сделал Гжесю что-нибудь плохое. Я очень даже разделяла её чувства, но встревожилась.
— Ну хорошо, а что с паном Янушем? Этот гад его видел? Узнал? Вы, надеюсь, будете его теперь караулить, как пасеку?
— Пока не знаю. Трудно оценить, узнал его убийца или нет, но он наверняка о чем-то догадался. У таких типчиков очень развиты инстинкты. Он сразу стал уходить. Прежде чем я успел показать его нашим людям, он уже был внизу. Слава Богу, что ему в башку не взбрело стрелять.
— На стоянке кто-нибудь есть?
— Разумеется, но вы сами знаете, что там творится. У него наверняка есть машина, только черт знает, где она. За ним поедут, если успеют…
Суматоха у ворот нарастала. Торжественная церемония уже покидала паддок, от неё оторвался председатель попечительского совета, все ещё с рукой на перевязи, и торжественным шагом двинулся в сторону ворот. На полдороге он сообразил, что ему придётся перелезать через сетку, эта мысль, очевидно, у него восторга не вызвала, и он пошёл в обход. Однако слухи распространялись быстрее ветра, и до нас они тоже дошли.
— Бандит человека убил! — возвестил глас народа.
По другой стороне паддока к воротам понёсся врач, а за ним медсестра. Стоящая со стороны турфа машина «скорой» стала объезжать паддок вокруг. Лошади, которые участвовали в шестой скачке, уже начали выходить из-под арки, таким образом толпа получила сразу два зрелища.
Через пятнадцать минут глас народа поправил лично пан Кшись.
— Никого не убили. Выживет. Но факт, ножом пырнули, чуть руку не отрезали. «Неотложка» уже вызвана, потому что наша «скорая» не может уезжать.
Председателю попечительского совета не позволили сразу спрятаться в директорской ложе, где в этот момент слышались хлопки пробок от бутылок с шампанским.
— Почему его пырнули? Кто жертва?
— Какой-то олух под мухой. Беглец ему наступил на любимую мозоль, он рассердился, поймал убегающего и держал его, хотя сам не знает зачем. Может, хотел дать в рыло, может, пару ласковых сказать.
— А люди? Не помогли ему?
— Люди не сообразили, в чем дело, а при виде ножа все скорее отпрянут, чем приблизятся. Зато поймали троих следующих и держат их там накрепко. Полиция уже вмешалась.
— Он удрал на машине? За ним гнались?
— Вот этого я уже не знаю. Несколько автомобилей как раз отъезжало, но так всегда бывает после большого приза…
— Ерунда получилась, — недовольно оценил положение Гжесь, когда мы выпустили из своих когтей пана Кшися. — Но, даю вам слово, я не предполагал, что этот тип будет так спокойно стоять и смотреть скачку. Я только и мог, что подать знак, потому что в такой толчее Ничего больше не сделаешь. А те трое, которых поймали, это наши, полиция поможет им выпутаться…
