– Я бы сказала, лучше, чем обычно, – пробормотала она. Приподнявшись на локте, Лукас пытливо посмотрел на нес сверху вниз.
– В самом деле? – спросил он, довольно улыбаясь.
– М-м-м… – Меган откинула голову в его сторону… – По помнится мне, ты собирался продолжать, пока у меня не хватит сил стоять.
– Я так сказал?
– Будто не помнишь!
– А ты думаешь, твои ноги выдержат?
В глазах у нее промелькнул бесовский огонек.
– Думаю, несколько нетвердых шажков как-нибудь осилю.
Лукас поймал ее губы и погрузился в медовую сладость.
– Гм… – Он поднял голову. – Выходит, я по-прежнему должен работать?
– Выходит, – ехидно передразнила его Меган.
– Думай, что говоришь. – Он легонько шлепнул ее по голым ягодицам. – А то я сейчас израсходую весь свой огромный талант.
Она повела плечом.
– Тогда, я полагаю, мне сразу же придется завести кого-то взамен тебя согревать мою постель.
– Ах! – вздохнул Лукас и схватился за сердце. – Вы убиваете меня, миледи. Что я должен сделать, чтобы вновь заслужить вашу благосклонность?
Меган перевивала пальцами его волосы, пытаясь подавить улыбку.
– Замолчать и поцеловать меня, мужлан.
– С радостью. – Он наклонился к ней, чтобы вновь увлечь ее в водоворот необузданной страсти.
Меган томно потянулась. Ее рука лениво поглаживала Лукаса по широкой груди. Они лежали поперек постели, как много часов назад, когда, изнуренные, упали на мягкий как пух матрас.
– Проснулся? – спросила она, свешивая ноги через край.
– Сомневаюсь, что я жив, – простонал Лукас и легонько шлепнул ее по голым ягодицам.
Она наклонилась и ущипнула его за внутреннюю сторону бедра.
– Ой! – Он отдернул ногу и отодвинулся. – За что?
– Ты решил, что ты мертв. Вот я и хотела проверить, как у тебя с чувствительностью. Теперь ты убедился, что еще не умер.
Лукас фыркнул.
– Спасибо.
Меган ухмыльнулась и, упершись локтями ему в груда, положила подбородок на сложенные руки.
– А теперь что? – насторожился он, наблюдая за ней сквозь полузакрытые веки.
– Я голодна.
– Только не сейчас, – сказал он, позволив себе протяжный страдальческий вздох. – Сделай мне поблажку. Ладно? Не думаю, что мужчины созданы для того, чтобы терпеть столько наказаний за одну ночь.
Меган ущипнула его за плечо и села.
– Чурбан! Я хочу есть. Для одной ночи мне достаточно того, что я от тебя получила. – Она соскочила с кровати и стала разыскивать свое белье и вещи, которые вчера побросала в спешке. – А куда подевался мой дурацкий халат? – пробормотала она себе под нос.
– Может под кроватью? – предположил Лукас.
Она встала на четвереньки, но упавшие волосы заслоняли ей поле зрения.
Тогда он протянул руку, и забрав горстью длинные пряди, отвел от лица.
– Спасибо, – сердито сказала Меган. – Ага, вижу! – Она проползла несколько шагов и, сунув руку под кровать, вытянула кипу сильно помятого белого батиста. Поднявшись на ноги, она отбросила в сторону белье и завернулась в халат.
– Ты куда собралась? – сказал Лукас, видя, как она бодро замаршировала к двери.
– Вниз, – ответила Меган. – Там с вечера оставалось полшарлотки, помнишь? Я сейчас достаточно голодна, чтобы съесть целый пирог, – добавила она и, бросив через плечо вызывающий взгляд, покинула комнату.
– Чертовка! – Лукас вскочил с кровати и побежал следом в чем мать родила.
Когда он добежал до двери кухни, Меган уже держала пирог в руке и стонала от удовольствия сквозь полный рот теста, яблока и корицы.
– Ты не хочешь поделиться?
Меган покачала головой, отделяя вилкой новую порцию.
– О, послушай, дорогая. Я тоже голоден.
– Очень печально, – сказала она, заталкивая в рот большой кусок.
Лукас шагнул к буфету. Она отступила на шаг. Он торопливо выдвигал ящики, перекапывая их содержимое. Наконец он отыскал среди столовой утвари одну вилку и, повернувшись, грозно поднял руку, будто владел могучим мечом.
– Я хочу пирога, Меган. – Она изогнула бровь:
– Вы просите или приказываете, сэр?
– Приказываю.
Меган с недоумением подняла другую бровь.
– Так иди и бери, – сказала она.
Лукас двинулся прямо на нее. Он предпринял обходной маневр слева и, когда Меган попыталась увернуться, схватил ее за талию одной рукой, а другую – с вилкой – занес над пирогом. Меган пронзительно закричала, стараясь отодвинуть пирог как можно дальше. Она изогнулась, убирая от него остатки шарлотки.
Он приготовился вонзить вилку в вожделенную добычу, но промахнулся и задел Меган. Когда зубцы скользнули по ее руке, поцарапав кожу, она возмущенно закричала и, вскинув свою вилку, ткнула его в верхнюю часть бедра.
Лукас вскрикнул, однако продолжал удерживать ее за талию.
Меган сопротивлялась, пытаясь освободиться от него и не повредить пирог. Ловко вывернув руку, она нацелила вилку в другое бедро.
Лукас позволил себе отступить, зажав рукой ранку.
Он отошел подальше и отнял руку от бедра. На коже проступили четыре капельки, расположенные на одной линии.
– Ты проткнула мне ногу, – сказал он обвиняющим тоном.
– Ты первый меня оцарапал, – оправдывалась Меган, поднимая свою руку в качестве доказательства.
– Только слегка. А ты пронзила меня насквозь. – Лукас прислонился к столешнице и сполз на пол. Он сидел, удивленно уставившись на свою ногу. – Не могу поверить, что ты действительно меня проткнула. И чем! Вилкой!
– О, все не так уж страшно. – Меган положила шарлотку на столешницу, прямо у него над головой, и опустилась рядом с ним на колени.
– Как бы не так, – канючил Лукас. – От такой раны можно умереть! – Сейчас он напоминал капризного ребенка, которому не удавалось добиться своего.
– Ну что ты ноешь, как малое дитя? – насмешливо сказала она.
– А что, если рана нагноится?
Меган возвела глаза к потолку. И она слышит такое от мужчины, у которого шрамов на теле больше, чем у нее волос на голове! Один, белый и выпуклый, в верхней части правого плеча – она была абсолютно уверена – остался от пули.
– О, да не тревожься ты так, ради Бога. Позволь мне взглянуть. – Она придвинулась ближе, рассеянным жестом отбрасывая назад свои волосы.
Лукас медленно убрал руку с бедра, открывая красные пятнышки чуть больше булавочной головки. Всего-то, подумала Меган, хотя вместе с уколом вины в ней заговорила совесть.
