— Что с ней, доктор? Что с ней? — испуганно воскликнул король Витторио.
А доктор Тибальти, держа свою руку на пульсе Констанции, шептал:
— Раз, два… семь… двенадцать…
— Что с ней, доктор? — повторил свой вопрос король, встряхнув старика.
Тот опустил бледную руку Констанции на простыню.
— Если она сейчас, ваше величество, не умрет, то будет жить.
Король тут же опустился на колени, склонясь прямо к лицу Констанции.
— Дорогая, дорогая, не уходи, останься, будь здесь, не умирай!
Наконец Констанция открыла глаза.
— Пить… пить… — прошептала она.
— Доктор, она просит пить. Тибальти, обрадованно потирая ладони, улыбнулся королю.
— Ну вот, кажется, все будет хорошо. Самое страшное позади.
— Да, доктор?! Она будет жить?! Тибальти кивнул.
— Вы можете просить у меня все, что пожелаете, доктор, я для вас ничего не пожалею.
— Пить… пить… — вновь повторила Констанция. Наконец, король и доктор посмотрели друг на друга уже другими глазами.
— Она хочет пить, ваше величество.
— Да-да, я слышу, а что ей дать?
— Дайте ей немного вина, ваше величество. Король плеснул в золоченый бокал немного вина и приподняв Констанцию, поднес бокал к ее губам.
Она жадно сделала несколько глотков, затем прошептала:
— Спасибо.
— Правда, не стоит обольщаться, ваше величество, эта болезнь очень коварна, и мы ее еще не победили. Она все еще очень сильна и еще предстоит долгая борьба.
— Да-да, Тибальти, я понимаю.
Сразу же после короля Витторио из Турина в Риволи прибыла королева и наследник. Но король Витторио почти не встречался со своей супругой и сыном. Все его время занимала Констанция, он всецело был поглощен борьбой за ее жизнь. И поэтому он проводил все время в спальне Констанции, только изредка спускаясь на первый этаж своего дворца и там встречаясь с королевой и сыном.
Вот и сейчас королева с сыном сидели в гостиной. Королева просматривала письма, что-то подчеркивала, писала. А наследник, тринадцатилетний Витторио, сидел, склонившись над низким столиком, и сам с собой играл в шахматы. Он зло улыбаясь, переставлял фигуры, поворачивал доску к себе то черными, тобелыми, недовольно морщился. Он, как и его отец, не любил проигрывать.
Время от времени королева отрывалась от бумаг и с любовью смотрела на своего сына.
«Боже, какой он уже большой! Настоящий юноша, скоро станет мужчиной. Боже, до чего же он похож на отца, такое же гордое лицо, такой же надменный взгляд, такие же капризные губы» .Подросток будто бы почувствовал, что на него смотрит мать, и приподнял голову. Мать и сын встретились взглядами.
— Ты его ненавидишь? — спросил Витторио, кивнув головой вверх, туда, где на втором этаже были комнаты Констанции. — Я ненавижу его, ненавижу. Народ умирает, королевство разорено, селения сожжены, а он лечит эту женщину, — каким-то странным мужским голосом заговорил тринадцатилетний Витторио.
— Замолчи! Замолчи, сын! — воскликнула королева.
— Почему я должен молчать, ведь об этом говорят все на каждом углу. Когда мы ехали с тобой в карете в Риволи, на нас смотрели подданные и перешептывались: «Несчастная королева, несчастный наследник…»
— Да замолчи, замолчи, Витторио! — воскликнула королева, вскакивая из-за стола. — Он твой отец, он король, а мы должны все ему подчиняться.
— А если он мой отец, — мальчик тоже вскочил из-за стола, чуть не опрокинув доску с шахматами, — тогда он дожен вести себя как подобает королю и отцу.
Возможно, Витторио сказал бы и еще что-нибудь обидное, но в это мгновение дверь распахнулась и в гостиную вошел король Пьемонта Витторио. Он был небрит, под глазами темные круги, как следствие бессонных ночей.
Королева и наследник уселись. Король, дойдя до середины гостиной, на несколько мгновений задержался.
Он взглянул сначала на королеву, потом на сына, склонившегося над шахматной доской.
Король Пьемонта Витторио подошел к своему сыну и с улыбкой на губах посмотрел на доску.
— Надо ходить ферзем, — сказал он, положив руку на плечо сына.
Подросток поднялся и перешел на другую сторону стола. Король посмотрел на жену.
— Мне кажется, ты не должна быть здесь.
— А где я должна быть? Король покачал головой.
— Но и ты не должен быть здесь.
— Я король — и знаю, что делаю.
— Нет-нет, ты не знаешь, что вершишь, Витторио, — королева встала из-за стола и отодвинула бумаги в сторону.
— Через четверть часа здесь будет военный совет, соберутся мои министры и военачальники.
— Да-да, соберутся, — заметила королева, — но ты должен быть не здесь, не в Риволи. Ты король, и ты должен быть со своей армией.
— Я знаю, где должен быть, я знаю, где мое место.
— Войска французов уже давно перешли границу, они воюют на нашей территории.
— Я знаю об этом, зачем ты мне напоминаешь? — король Пьемонта Витторио смотрел на королеву зло и недоброжелательно.
— Ты, король Пьемонта, превратился в раба этой женщины, ты выполняешь любую ее прихоть, ты служишь ей, а не королевству.
— Что?! — прохрипел король, готовясь броситься на королеву, его руки сжались в кулаки, королева стояла с гордо поднятой головой. — Ты даже ни разу не спросила, как она себя чувствует, что с ней, можно ли ей помочь?
Королева молчала, король тоже молчал, не зная что сказать.
— Чего же ты от меня ждешь, Витторио? Какими силами я должна обладать, по-твоему, и почему я, королева, должна смотреть на то, что происходит, совершенно спокойно?
Король опустил голову и прижал ладонь к груди, будто ему не хватает воздуха, будто он задыхается.
— Я ездила в монастырь и привезла для нее лекарство, — королева вышла из-за письменного стола, подошла к секретеру и вытащила большую керамическую банку с мазью. — Вот, возьми, это для нее.
Король Витторио, как бы не веря, подбежал к королеве, принял банку и застыл на месте. Его губы подрагивали, казалось, этот сильный мужчина вот-вот заплачет.
— Спасибо, спасибо тебе, — чуть слышно прошептал король, открыл крышку и заглянул во внутрь банки. — Спасибо, ты даже не можешь представить, как я тебе благодарен.
Наследник тринадцатилетний Витторио, повернулся к родителям и смотрел на них презрительным взглядом.
«До чего же они дошли, — думал мальчишка, — они забыли о королевстве, забыли о том, что гибнут люди, разрушаются города, горят деревни. Они вообще занимаются черт знает чем».
