Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
– Да вы дадите человеку слово сказать? – взвилась Аллочка. Софья, отчего-то так внезапно погибшая, не могла ее не заинтересовать. – Рассказывайте, женщина! Так отчего же ваша работодательница погибла?
Женщины оглянулись, казалось, они только сейчас заметили, что с ними рядом сидит еще кто-то, и тетушка в клетчатой юбке заговорила:
– Так я и говорю – оттого, что очень уж за молодостью гонялась. Самой, главное дело, уже пятьдесят семь лет было, в марте исполнилось… или в мае? Не в марте, потому что аккурат после восьмого марта я ей стол-то готовила… или в мае, после Дня победы?…
– Да уже не важно это, – теряла терпение Аллочка. – Ей было пятьдесят семь, и что?
– Так и то! Самой вон сколько, стареть никак не собиралась! – возмущенно продолжала бывшая экономка. – И ведь что только не придумывала – и на массажи каждый день ездила, и какие-то процедуры с лицом вытворяла, и даже какой-то специальной кислотой ей лицо жгли, потом вся кожа слезала, и она опять точно девочка становилась. А шея-то – вся в гармошку!
– И это ее и погубило? Наверняка, у нее был зоб. В последней стадии. Я слышала, он даже задушить может, – сообщила «пуховая» тетка.
– Да не было у нее никакого зоба, – отмахнулась женщина.
– Женщина! – не вытерпела Аллочка и повернулась к «пуховой». – Вы мне весь интерес перебиваете. Следите за очередью… продолжайте, пожалуйста, очень поучительная история.
– Так и вот…
– Следующий, проходите! – крикнула медсестра из Фомкиного кабинета.
И тут тетка в клетчатой юбке поднялась. Аллочка дернула ее за подол, и та плюхнулась обратно:
– Куда вы все спешите? – возмутилась Аллочка. – Все там будем! Я ж вам говорю – рассказывайте, что случилось с вашей Софьей?
Женщина растерянно захлопала глазами, но в двери уже шмыгнула женщина в пуховой кофте, и «юбка» села. И не слишком расстроилась, видимо, ей хотелось язык почесать.
– Так вот, я и говорю: молодилась моя-то, молодилось, и довыпендривалась на свою голову. Как-то тоже поехала в больницу…
– Сюда?
– Да нет, она по всяким больницам таскалась, все болячки у себя искала, хотела их вовремя пресечь, чтоб уж окончательно ничего молодости-то не мешало. Ну, и поехала. Туда-то, как человек отправилась, на машине, а из больницы, говорит, выхожу, – а на моей машине все колеса спущены, говорит, стою, как тумба! А она и впрямь немножко на тумбочку смахивала. Служба дорожная приехала по ее вызову, а время-то идет. Софья ждать не любила. И вдруг подходит к ней молодой человек. Краси-ивый – жуть! «Давайте, предлагает, я вас подвезу за приемлемую плату». А моя-то дурочка и обрадовалась! «Да, конечно, но я могу заплатить по полной, я, мол, дама состоятельная, в деньгах не нуждаюсь». Ну не дура, а?! Конечно, парень обрадовался и довез ее до самого подъезда. А уж коль моя-то Софьюшка, больная на всю головушку, сообщила ему о своем состоянии, он возьми и напросись к ней в гости. А та и рада! «Приходите, говорит, я как раз собираюсь эклеры испечь!» Ой, а сама-то не знает, с какой стороны к плите подобраться, печь она желает! Конечно, меня заставила, и я, как проклятущая, весь вечер в эти плюшки сгущенку вливала.
– И что? Пришел он?
– Отчего же не прийти, пришел. Только я его не видела, меня Софья еще заранее домой отпустила, чтоб я перед глазами не мельтешила. А вернулась я уже на следующее утро. Софья моя сияет вся. «Мария, говорит, похоже я нашла свою судьбу!» А я ей говорю – дескать, какая ж, к черту судьба, ежели вы ему в матери годитесь? Причем родили вы его уже престарелой! Ой, что тут началось! «Да ты кто такая, чтоб меня судить? Я любой молодой фору дам!» Короче, очень нервничала Софьюшка.
– И что? Уволила?
– Да куда ж она меня уволит? Я ведь…
– Следующий! – снова высунулась из кабинета голова медсестры.
– Я! – вскинулась тетка.
– Да сидите, рассказывайте, успеете еще к врачу, – не пустила ее Аллочка.
Видя такое дело, из кабинета уже вышел сам Фома:
– На прием есть кто-нибудь? – грозно спросил он и уставился на Аллочку. – Не понял…
– Что ты не понял? – разозлилась та. – Видишь же, с человеком беседую. Сейчас она мне кое о чем расскажет, а потом про болячки свои тебе доложит. Посиди пока, чаю попей.
Фома послушно кивнул и исчез за дверью.
– И что? Он стал к ней ходить? – снова вернулась к разговору Аллочка.
– Да что там ходить… – уже без энтузиазма продолжала женщина. – В следующий раз Софья к свиданию готовилась, готовилась, я блюда разные хитрые ей стряпала, стол накрывала, как в книжке нарисовано, и снова она меня отправила домой. И еще, главное, предупредила, что у меня завтра выходной, приходить не надо. Я и ушла. Вернулась через два дня… Я ее и нашла, Софьюшку-то, на кровати она лежала, уже мертвая. Ни крови, ничего, только шея была как шнурком передавлена. Я милицию вызвала. Так я и говорю – нечего гоняться за молодостью! Вот ежели бы Софья выглядела на свои годы, к ней никакой бы молодой мужик не прилепился! И не убили бы ее.
Аллочка покачала головой – может, и в самом деле, преступник наказывает женщин, «убегающих» от своего возраста? Наказывает…было бы за что!
Она так сильно задумалась, что даже вздрогнула, когда рядом с ней устало плюхнулся в кресло Фома:
– Ну и что ты из нее вытрясала?
– Спрашивала, кто убил ее хозяйку, – уныло ответила Аллочка.
– И у нее тоже кого-то убили? – Фома уже ничему не удивлялся.
– Ее хозяйка тоже приходила к тебе на прием. И мы теперь точно знаем, что ее убил молодой человек. Понятно?
– Конечно, понятно. Знаем точно – молодой человек. Куда уж точнее!
– Ты, знаешь что… лучше пуловер возьми, Варька просила передать, а то подумаешь еще, что я тут специально кого-то выслеживаю! – Аллочка передала ему пакет и отправилась на выход с гордо поднятой головой.
Молодые Неверовы вернулись поздно, но сестры их прихода даже не заметили, так громко они спорили.
– Ну и на фиг я напялю этот балахон? – Аллочка отбрасывала платье прочь. Платье предлагала ей Гутя. – Ты в этой хламиде еще в десятом классе на выпускном была, а я, значит, надену его, как новое.
– А тебе какая разница? Ты зато в нем очень стройная.
– Я и в другом стройная, если ты еще не знаешь. Только тебе на новое платье денег жалко.
– Жалко. Потому что у нас их нет, этих денег, на платья твои. А если не нравится, можешь надевать свое, черное, которое тебе Родионов подарил.
– Зачем я заранее вдовой наряжаться стану? Оно у меня уже того, похоронное.
– И как часто ты его думаешь надевать? – скривилась Гутя. – Похоронное оно! Постираешь, и за свадебное сойдет.
– Ну уж! Вообще, – фыркнула Аллочка и унеслась к себе в комнату – огорчаться.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
