Получив на растерзание Генкин спортивный костюм, главный редактор прокричал мне из-за двери:
— Знаешь, я думаю, голова у твоего супруга цела-целехонька.
— Как же, кровищи-то вон сколько натекло.
— Это с меня натекло… с моей ноги. В горячке, наверное, на стекло от шампанского наступил. Дай какое-нибудь старое полотенце, а то я весь палас перепачкал.
Накопав в шкафу полотенце, я обеспокоенно влетела в кабинет, даже не уточнив, успел ли Сергей натянуть на себя спортивный костюм. Тут же выяснилось, что одеться он успел и теперь стоял посреди комнаты, как цапля, поджав окровавленную ногу и изо всех сил пытаясь не замарать ковер. Мог бы не стараться: светлый ворс и так уже был украшен во многих местах некрасивыми бурыми пятнами.
Обмотав раненую ступню полотенцем, Генералов прошкандыбал на кухню, где я взялась оказывать ему первую медицинскую помощь. Рана оказалась в общем-то пустяковой, и мне удалось обойтись йодом и тугой повязкой. Затем пострадавший перебрался на диван в столовой, а я принялась за уборку, потратив уйму времени на чистку паласа специальным моющим раствором.
Мое появление в столовой после трудов праведных не вызвало у главного редактора восторженных эмоций.
— Кстати, а чего это твой муж про табуны голых мужиков говорил? — выдавил он терзавший его вопрос.
Ну, Генка! Вот ведь поганец! Везде ухитрится мне напакостить! Никак припомнил, зараза, обнаженный торс Верещагина в моей гостиной. Пришлось выкручиваться на ходу:
— Э-э-э, думаю, у него от удара в глазах двоилось, а может, даже троилось или четверилось…
Не знаю, поверил ли мне Генералов, но неприятный инцидент удалось замять.
Отправляя утром прихрамывающего главного редактора на работу, я вручила ему дискету с электронным письмом для Верещагина. В нем я поведала депутату про покушение, про вынужденное пребывание под домашним арестом и про спешный отъезд за границу подальше от непонятных событий.
В среду вечером Иван с Лариской доставили мне на смотрины Марину. Девушка уже изменила прическу и цвет волос, и издали ее вполне можно принять за меня. Во всяком случае, подслеповатая бабулька-консьержка, заступившая сегодня на смену, без сомнений вручила ей мою квитанцию на оплату света. Конечно, при ближайшем рассмотрении любой человек, хорошо меня знающий, без труда заметит подмену. Но, надеюсь, неведомый убийца не относится к узкому кругу особо приближенных. А если еще правильно нанести макияж… В общем и я, и Марина остались довольны друг другом, и нашим внешним сходством в том числе. Девушка рассказала, что является мастером спорта по карате и, кроме этого, прошла курс специальной подготовки в школе для элитных телохранителей.
Программа занятий в такой школе ничем не уступает тренировкам спецназа.
— Все же, — не удержалась от комментария я, — против лома нет приема. Вы сильно рискуете.
— На самом деле риск минимален, — улыбнулась Марина. — Я ни на секунду не буду оставаться одна. Рядом всегда будет парочка моих коллег для подстраховки. Ну скажите, кто заподозрит в стройных красотках профессионалов?
В этом она права! У нее самой комплекция точь-в-точь как моя собственная. А способна я максимум на легкую оплеуху противнику, если, конечно, не считать знаменитый удар дубиной по Генкиному уху.
Марина настояла на проживании в загородном коттедже, мотивируя свой выбор тем, что это облегчит задачу преступнику. А следовательно, увеличивается вероятность того, что он заглотнет наживку.
Для сотрудников компании я беру отпуск. Поэтому у Марины нет необходимости светиться на работе, где любой расколет ее в два счета. Но и сиднем сидеть за городом ей тоже смысла нет. Если убийца действительно существует, то его может отпугнуть охраняемая территория. Он, скорее всего, будет караулить жертву в уединенных местах, подобных лесной дороге. Единственный разумный компромисс — это ежедневные выезды девушки за пределы поселка. Прогулки по магазинам должны чередоваться с посещениями фитнес-центра, салона красоты, ресторанов. Для правдоподобия она даже поужинает несколько раз с Оглоедовым и Антониной.
Неожиданно всплыла проблема с автомобилем. Моя раскуроченная «Мазда» по-прежнему отдыхает в гараже, и реанимировать ее в кратчайшие сроки не удастся. Скрепя сердце Иван согласился выписать доверенность на вождение своей машины, поскольку других вариантов быстро разжиться приличным транспортным средством у нас не было.
Марина получила от меня массу мелких указаний по поводу моей любимой одежды, ответов на телефонные звонки, кормления Бандита и тому подобное. К концу вечера она уже знала, какие блюда я на дух не выношу, сколько сахара кладу в кофе и какими закоулками объезжаю дорожные пробки.
Напоследок я выдала девушке полторы тысячи долларов аванса, и та откланялась. Лариска с Иваном остались сторожить меня до утра.
До конца недели никаких новых неприятностей не приключилось, что позволило нам в субботу загрузиться в самолет и покинуть родные пенаты. Для перелета в Лос-Анджелес, а именно там у Ивана должны были состояться переговоры с представителями какой-то серьезной компьютерной компании, пришлось сделать пересадку в московском аэропорту. Лететь американскими авиалиниями оказалось гораздо комфортнее, чем отечественными, на которых мы добирались до Москвы. И самолет был поновее, и сервис намного круче. Но, несмотря на это, летела я с тяжелым сердцем. Что, если Марина и ее компаньонки не рассчитают свои силы? Этот крест мне потом придется нести до конца дней. А тот факт, что этот самый конец дней может оказаться совсем не за горами, оптимизма нисколько не прибавлял.
Лариска и Иван с головой погрузились в чтение, а я принялась бесцельно пялиться в иллюминатор. Далеко внизу пестрили разноцветные лоскутки полей, изрезанные местами тонкими ниточками рек и автомобильных дорог. Погода нам благоволила: лишь изредка под крылом проплывали невесомые перышки облаков.
Мои мысли хаотично блуждали по дальним закоулкам мозговых извилин. Куда бегу? Как я, взрослая образованная женщина, позволила втравить себя в подобную авантюру? То, что отъезд спасет мою шкуру, весьма сомнительно. Зато общая ситуация в мое отсутствие вполне может ухудшиться. Вдруг налоговики нароют в бухгалтерских документах что-то серьезное? Да и дело Киселевой пока не закрыто. Стараниями Иевлева папу могут взять под стражу в любой момент. Хотя в нынешней ситуации связать нашу компанию с депутатом Верещагиным весьма проблематично. А ведь через нас топить собираются именно его. Но кто знает…
Между тем одинокие перышки облаков в иллюминаторе сменились крупными хлопьями сахарной ваты.
От сладких детских воспоминаний мне стало совсем скверно, и, немного поколебавшись, я заказала себе коньяк. Иван с Лариской, разумеется, тут же поддержали мое начинание, и вскорости жизнь приобрела более радужные оттенки, а еще через пару часов мы провалились в царство Морфея.
Лос-Анджелес встретил нас несусветной жарой. Я, разумеется, предполагала, что во второй половине июля в Калифорнии достаточно знойно, но такой кошмар мне даже не снился. Какой, интересно, шутник придумал назвать столицу штата городом ангелов! Что до меня, то ему куда больше подошло бы название Лос-Девилос, поскольку только дьяволы могли по собственной воле и без принуждения поселиться на раскаленной сковородке в пышущем жерле вулкана. Двадцать-тридцать минут на открытом солнце — и никакая больница не откачает.
