Хорек? Неужели кто-то из тех, кто его избивал? Этот тип украл его мобильник? Зачем он тогда ответил?
— Здравствуйте, меня зовут Оливия Рённинг, я… А Том рядом? Стилтон?
— Да.
— Где?
— В Верином фургоне. Что вы хотели?
Верин фургон? Той самой Веры? Которую убили?
— Как он себя чувствует? Я видела в Интернете, как его избили…
— Он нормально. Вы его знаете?
— Да.
«Ложь во благо — почти правда, — подумала Оливия. — Но я выкручусь».
— Он помогает мне по работе. Где находится фургон?
Хорьку нужна была помощь с раненым Стилтоном. Прежде всего он нуждался в бинтах и пластыре. Оливия могла помочь. Так что он рассказал, где стоит фургон, и попросил Оливию поторопиться.
Девушка отыскала у себя набор первой помощи и бросилась на улицу к машине. Почему, она не до конца понимала. Из-за сочувствия раненому? Возможно. Скорее это был бессознательный порыв.
Стилтон показал, в каком шкафчике стояла мазь. Вера сама использовала ее для лечения разного рода ран. Хорек достал стеклянную банку с желтовато-коричневым, похожим на воск содержимым. На этикетке от руки было написано «Смола для ран» и был указан состав.
— «Канифоль, овечий жир, пчелиный воск, экстракт лещины», — прочел Хорек надпись на этикетке.
— Да мажь просто.
Полуголый Стилтон сидел на койке с окровавленным полотенцем на голове. Из-за удара о стену он получил приличную рану на затылке. Показал на другие раны. Снаружи, где кровотечение уже остановилось. Хорек взглянул на странную субстанцию в банке.
— Ты веришь в эту бодягу?
— Вера в нее верила. Рецепт достался ей от бабушки, перед тем как та повесилась.
— О, черт, это заметно.
«Что заметно?» — подумал Стилтон.
Хорек начал его обмазывать.
Приблизившись к фургону и осторожно заглянув вовнутрь через окно, в свете медной лампы Оливия увидела необычное зрелище. Худощавая маленькая остроносая фигура на корточках перед раздетым Стилтоном. Фигура обмазывала раны на груди Стилтона какой-то желто-коричневой мазью из старой стеклянной банки. На мгновение ей захотелось отмотать все назад, поехать домой и купить новое мороженое.
Тук-тук!
Хорек открыл дверь.
— Вы Оливия?
— Да.
Хорек шагнул обратно в фургон и, держа банку в руках, продолжил мазать Стилтона. Оливия поднялась на пару шагов и вошла. Она поставила аптечку. Стилтон посмотрел на нее.
— Здравствуй, Том.
Он не ответил.
Перед этим по дороге в лес Оливия обдумывала свой порыв. Почему она поехала сюда? И главное, как к ее приезду отнесется Стилтон? Знает ли он о том, что она приедет? Он же должен был догадаться, когда этот Хорек сказал, где находится фургон? Или Стилтон был слишком не в себе, чтобы догадаться? Не вторгнется ли она в его личное пространство, просто так придя туда? Они же виделись только там, в отсеке для мусора. Девушка смотрела на Стилтона, который сидел, опустив глаза. Злился?
— Что случилось? — спросила она. — Тебя…
— Проехали, — прервал ее Стилтон, не поднимая глаз.
Оливия не знала, уйти или сесть. Она решила сесть. Стилтон мельком взглянул на нее и лег на койку. Ему было гораздо больнее, чем казалось со стороны. Он был вынужден лечь на спину. Хорек накрыл его пледом.
— У тебя тут есть что-нибудь обезболивающее?
— Нет. А, вон там. — Стилтон указал на свой рюкзак.
Хорек раскрыл его и достал нераспечатанную банку.
— Что это?
— Диазепам.
— Это же не обезболивающее, оно…
— Две таблетки и воды.
— Оʼкей.
Оливия осмотрелась, увидела пластиковую бутылку и налила воды в немытый стакан. Других у Стилтона не было. Хорек взял стакан и начал помогать Стилтону глотать таблетки, одновременно шепча Оливии:
— Диазепам — успокоительное, а не обезболивающее.
Девушка кивнула. Оба посмотрели на Стилтона. Он закрыл глаза. Оливия опустилась на соседнюю койку. Хорек устроился на полу, прислонившись к двери. Оливия снова огляделась.
— Он здесь живет?
— Наверняка.
— Вы не в курсе? Вы не знакомы?
— Мы знакомы, он живет то в одном, то в другом месте, сейчас он живет здесь.
— Это вы нашли его?
— Да.
— А вы тоже бездомный?
— Нет, на самом деле нет. Я живу в Щеррторпе, в студии, кооператив, сегодня она уже точно стоит своих пяти лимонов.
— Так вы художник?
— Эквилибрист.
— Что это означает?
— Что я работаю в разных сферах. Капитал, ставки, вклады и кредиты, в перерывах я много времени посвящаю искусству: Пикассо, Шагалу, Диккенсу…
— Диккенс же был писателем?
— Да, главным образом, но в молодые годы он делал гравюры, серьезные вещи, мало кому известные, но отличные!
Тут Стилтон искоса посмотрел на Хорька.
— Мне надо отлучиться.
Хорек вышел. Когда дверь за ним закрылась, Стилтон полностью открыл глаза.
— Это ваш приятель? Хорек?
— Старый стукач. Скоро узнаешь, как он раскрыл убийство Пальме. Зачем ты пришла сюда?
Оливия толком не знала, что ответить. Аптечка первой помощи? Но это всего лишь предлог.
— Я не знаю. Хотите, чтобы я ушла?
Стилтон молчал.
— Хотите?
— Я хочу отдохнуть. От берегового дела. Ты звонила и спрашивала, работал ли я с делом Джилл. Работал — и вышел на Джеки Берглунд. Джилл работала на нее, в «Ред Вельвет», факты убийства и беременности Джилл снова вывели меня на береговое дело. В итоге ни к чему меня это не привело. Теперь мы все обсудили?
Оливия смотрела на Стилтона. Она понимала, что должна уйти. Но она хотела поведать ему еще кое о чем, и, вероятно, другого шанса у нее не будет.
— Пару недель назад я ездила на Нордкостер и встретила наверху у Хасслевикарны очень странного мужчину. На берегу. Можно я расскажу?
Стилтон внимательно смотрел на гостью.
На улице в темноте у фургона стоял Хорек и втягивал в себя что-то сосудорасширяющее. Не похоже на него. Одно время у него был личный трубопровод, идущий из Колумбии прямо в нос, но когда врачи заменили его носовую перегородку на пластину, он решил сбавить обороты и перейти на что-то более щадящее.
Хорек украдкой посмотрел в овальное окошко и увидел что-то оживленно рассказывающую Оливию.
