Основные требования, предъявляемые к глобальному руководству, сегодня сильно отличаются от тех, которые были во времена Британской империи. Военной силы, даже подкреплен ной экономической мощью и изощренной стратегией высшей элиты, уже недостаточно, чтобы обеспечить имперское доминирование. В прошлом сила контроля превышала силу разрушения. Требовалось меньше усилий и затрат, чтобы управлять миллионом людей, чем для того, чтобы убить миллион человек.
Сегодня наоборот: сила разрушения превышает силу управления. И средства разрушения становятся более доступными для большего числа действующих лиц — как для государств, так и политических движений. В результате при абсолютной безопасности для немногих (особенно для Америки) безопасность для всех становится лишь относительной, коллективная уязвимость ставит во главу угла интеллектуальные качества умного совместного руководства, подкрепленного силой, которая считается законной. Теперь глобальное лидерство должно сопровождаться социальной сознательностью, готовностью к компромиссам, касающимся собственной суверенности, культурной привлекательностью, не сводящейся к гедонистскому содержанию, и подлинным уважением к разнообразным человеческим традициям и ценностям.
С наступлением глобальной эры доминирующая держава не имеет другого выбора, кроме как проводить внешнюю политику, подлинно глобалистскую по своему духу, содержанию и масштабу Ничего не может быть хуже для Америки и в конечном счете для всего мира, чем восприятие американской политики в постимперскую эру как самонадеянно имперской, увязшей в колониальном прошлом вопреки наступившему постколониальному времени, эгоистически безразличной в условиях беспрецедентной глобальной взаимозависимости и уверенной в собственной культурной ценности в религиозно разделенном мире. Кризис американской сверхдержавы стал бы тогда смертельным.
Необходимо, чтобы после 2008 года второй шанс Америки был реализован более успешно, чем первый, потому что третьего шанса не будет. Америке нужно безотлагательно сформировать внешнюю политику, действительно соответствующую обстановке, сложившейся в мире после окончания холодной войны. Она еще может это сделать при условии, что следующий американский президент, сознавая, что «сила великой державы уменьшается, если она перестает служить идее», ощутимо свяжет силу Америки с устремлениями политически пробудившегося человечества.
