Мысленное сравнение с Августой было не в пользу Каролины, о чем сама Каро и не подозревала. Она тоже разочаровалась в любовнике, хотя вынуждена была признаться самой себе, что продолжает его любить, несмотря ни на что.
Основательно выговорившись, Байрон словно освободился от тяжкого груза. С одной стороны, Джорджа даже брала досада, что его откровения, приукрашенные и излишне трагичные, не были восприняты как нечто ужасное, а сама Каролина не вешалась на шею и не пыталась в очередной раз покончить жизнь самоубийством, с другой — он почувствовал, что освободился от прошлого груза и теперь может начать какую-то новую жизнь.
— Ты с ума сошел, доверять секреты леди Каролине! О них завтра будет знать половина Лондона!
— Пусть знают! Это болото не мешало бы хорошенько встряхнуть.
— Продав Ньюстед, я могу жениться и не слишком выгодно.
— Пока ты его продашь, долги превысят стоимость имения.
Друг был прав, финансовое положение Байрона становилось просто катастрофическим. Ньюстед были готовы купить, но не готовы платить за него деньги, а долги стремительно росли, поскольку экономить поэт не умел, управлять имением тоже, а под предстоящую продажу большого имения охотно ссужали кредиторы, рассчитывая на большой куш в будущем.
Финансовые дела были подобны воронке, в которую Байрона затягивало стремительно. Хобхауз высказывал опасения не зря, все шло к тому, что продажа единственного, что у поэта было, кроме собственного таланта, позволит лишь расплатиться с кредиторами. Конечно, Байрону бы перезаключить договора с арендаторами, некогда заключенные Злым Лордом на совершенно невыгодных условиях, а потому не приносящие ни малейшего дохода, как-то наладить саму жизнь в богатейшем имении, но, во-первых, это вовсе не соответствовало натуре самого Байрона, он был негодным хозяином, во-вторых, в надежде продать Ньюстед как можно скорее он не занимался имением совсем. В результате Ньюстед, который мог приносить большие деньги, только увеличивал долги своего хозяина.
Проклятый брак
— Августа, я должен жениться!
— Конечно, Джордж, к сожалению, но должен.
— Я бы очень хотел просто жить с тобой в небольшом домике, чтобы ты, а не чужая женщина, была хозяйкой и распоряжалась всем.
— К сожалению, это невозможно. Ты прекрасно понимаешь, что против нас восстанет весь свет. К тому же у меня семья.
Августа лгала сама себе, она не слишком стремилась быть хозяйкой в доме трудного в повседневной жизни, очень капризного и нервного брата. Очарованная Байроном в первые месяцы, за время недолгой жизни в заснеженном Ньюстеде она прекрасно поняла трудности его характера и, хотя любила Джорджа, вовсе не была готова постоянно терпеть его довольно тяжелый нрав.
— Я сделал предложение Аннабелле Милбэнк.
— О! Покажи письмо.
Байрон отдал незапечатанное послание, в тайне надеясь, что сестра порвет его. Он терпеть не мог решительных действий в личных отношениях, не любил любых выяснений отношений, предпочитая, чтобы все разрешалось как-то само собой, а тут приходилось делать решительные шаги!
До того как написать Аннабелле откровенно, он все же посоветовался следи Мельбурн, вызвав у той неоднозначную реакцию. Во-первых, наставница Байрона не подозревала, что он возобновил активную переписку с ее племянницей, и это явилось неприятным сюрпризом для леди Мельбурн. Во-вторых, она вовсе не была уверена, что брак станет счастливым для Аннабеллы и для самого Байрона, слишком они разные.
В-третьих, со времени знакомства поэта с ее племянницей многое изменилось, прежде всего сам Байрон. И дело не в многочисленных слухах о нем, а в том, что знала о поэте леди Мельбурн.
— Уж лучше бы сходил с ума с Каро!
Лорд Мельбурн с изумлением вгляделся в лицо супруги:
— Ты жалеешь, что у Байрона закончились отношения с этой дикой кошкой?
Леди Элизабет не могла пожаловаться супругу на поэта откровенно, это означало бы выдать доверенную ей тайну, хотя та уже давно была в Лондоне секретом Полишинеля. Но одно дело знать, и совсем другое произносить это вслух. Каролина не умела именно этого — говорить так, чтобы никто не обвинил тебя в распространении слухов. Леди Мельбурн умела, а еще она умела просто молчать, даже о том, о чем болтали все вокруг.
Байрон намеревался отправиться в Сихэм проведать Аннабеллу. Это означало бы предложение.
«Я не знаю, что говорить и что думать по поводу этой поездки».
Леди Мельбурн читала письмо со смешанным чувством еще и потому, что в него были вложены несколько других — от Августы и от Аннабеллы. Байрон снова поступал довольно подло, не задумываясь об этом. Он прислал бывшей любовнице и наставнице письма от двух женщин, написанные вовсе не для чьих-то чужих глаз, чтобы та сравнила и поняла, что Августа не глупее Аннабеллы и что они совершенно разные, но чем-то похожи.
Саму леди Мельбурн поразило другое, она вдруг подумала, что столь же легко Байрон сможет показать кому-то и ее собственные письма! Несмотря на то что она всегда была осторожна, сознавать, что твои необдуманные слова могут стать достоянием гласности…
Байрон пытался убедить леди Мельбурн, что Августа талантлива, леди такого не нашла, а потому промолчала, однако она решила, что поэта и впрямь пора поскорей женить, чтобы остепенился. Может, Аннабелле все же удастся справиться с трудным характером Байрона?
Леди Мельбурн не скоро, но все же приняла решение в пользу беспокойного поэта, она написала племяннице, что была бы рада узнать, что они готовы принять Байрона в Сихэме. Аннабелла откровенно обрадовалась и пригласила поэта в гости.
Но Байрон, сделав шаг, испугался и был почти готов сделать обратный. Пока еще не произнесено решительное слово, можно отступить. Он сообщил, что некоторые обстоятельства не позволяют приехать, мало того, вообще дал понять, что намерен прекратить переписку!
Мистер Милбэнк был вне себя: этот чертов поэт снова морочил голову их девочке! Аннабелла не в том возрасте, когда можно подождать год-другой, она взрослая и вполне самостоятельная девушка, с тяжелым, твердым характером, никому не позволительно так играть ее чувствами.
Мать с отцом видели, что сама Аннабелла если не влюблена в Байрона, то выбросить его из головы не способна. Это удручало, потому что скандальный поэт вовсе не казался Милбэнкам выгодной или достойной партией для их дочери. И рекомендации леди Мельбурн вовсе не говорили в его пользу.
Проблема была еще в том, что у самого Ральфа Милбэнка дела шли вовсе не блестяще, немногим лучше, чем у Байрона. Нет, Милбэнк не имел долгов, но и большого дохода тоже. Еще пару лет назад он вполне мог дать за дочерью приличное приданое, а ныне нет, неурожаи двух последних лет и большие расходы на предвыборную кампанию самого сэра Ральфа (о чем он искренне сожалел) сильно подкосили его финансовое могущество. Аннабелла быстро превратилась из богатой невесты во вполне средненькую, о чем Байрон, конечно, не подозревал, утверждая, что ему безразлично состояние и приданое будущей супруги.
