Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
Господин Долгоруков едва дождался следующего утра. Но поскольку наносить визиты ранее одиннадцати часов было не принято даже в провинции, Всеволоду Аркадьевичу пришлось еще промаяться несколько часов, покуда стрелки карманного хронометра не показали без четверти одиннадцать. Терпеть Сева уже более не мог, посему почти бегом покинул свой нумер и гостиницу «Европейская» в целом, нанял извозчика и велел тому мчаться на Вознесенскую улицу.
Ах, как трепетало его сердце, когда он входил в уже знакомые ворота! Когда стучал в дверь медным кольцом. Когда прислушивался к легким шагам за дверью. Он был почти счастлив, когда увидел лицо Ксении. А когда ее глаза засияли, увидев его, он был счастлив без всяких «почти».
– Вы!
– Я.
– Рада вас видеть.
– А уж я-то как рад, если бы вы знали…
Улыбка не сходила с его лица. Наверное, он выглядел глупо, как и всякие влюбленные мужчины, которые пребывают в надежде, что к ним испытывают те же самые чувства, какие испытывают они.
– Проходите.
– Благодарю вас.
Дом уже не казался таким маленьким. Вообще, и убранство трех комнат, и штофные стены, и полы под неприхотливыми коврами, и потолок – все казалось лучшим и приятным из всего, что он когда-либо видел.
Ну а уж про хозяйку нечего было и говорить. И в самом деле, такой хорошенькой женщины он еще в своей жизни не встречал. Это было верно, как то, что «дважды два – четыре». Как то, что небо голубое, а трава зеленая. Хотя женщины в его жизни, скажем так, «имели место быть», и нехорошеньких среди них явно не наблюдалось. Но Ксения Михайловна! Она была само очарование. Мечта. Греза. Идеал. И как всякий идеал, требовала преклонения и восхищения, к чему Долгоруков был совершенно готов.
– Как ваши дела? – спросил Всеволод Аркадьевич лишь для того, чтобы хоть что-то сказать. Ведь говорить что-либо совершенно не хотелось; хотелось любоваться прелестной женщиной, смотреть, как она ходит, сидит, говорит, и слушать звук ее голоса, как самый лучший звук в мире.
– Благодарю вас, все хорошо. – Ксения Михайловна довольно улыбнулась, похоже, понимая, что сейчас творится в душе мужчины. Женщины вообще понимают мужчин лучше, нежели мужчины женщин. – Колено уже не болит, и, надо полагать, завтра я смогу выходить.
– А вот с этим, я полагаю, торопиться не следует, – с трудом выдавил из себя Всеволод Аркадьевич, присаживаясь в предложенное кресло. – Это я вам как друг говорю. – Смутился и поправился: – Надеюсь, что как друг.
– Конечно, конечно, – прощебетала Ксения Михайловна с очаровательной улыбкой. – Вы, милый Всеволод Аркадьевич, можете в этом даже не сомневаться…
«Милый»… За это слово он был готов расцеловать Ксению Михайловну, но у него хватило смелости лишь тихо и с чувством произнести:
– Благодарю вас…
Несомненно, с ним творилось нечто невообразимое; он не мог даже представить, что такое возможно. Кажется, он даже в юношеские годы был много смелее с женщинами, нежели теперь, совершенно растерянный, не знающий, как и что говорить и куда девать руки.
– Я собиралась пить чай, – сказала Ксения Михайловна. – Составите мне компанию?
Он согласно кивнул. И только теперь вспомнил, что сегодня воскресенье, что Ксения Михайловна отпустила прислугу до понедельника, а стало быть, они с ней одни в доме. Что знакомство их не случайное, как не бывает ничего случайного в жизни вообще. И что ей – а она дала понять это вполне определенно – приятно его видеть, как и ему ее. Ну, может, приятно несколько по-иному, но все же приятно, и это заметно и крепко греет душу. А это значит, что шансы у него имеются и что с этой женщиной он может быть вполне счастлив.
Затем они пили чай, и Всеволод Аркадьевич, немного придя в себя и разговорившись, рассказывал о своей жизни в Москве (естественно, то, что можно, и ни словом не упоминая своей принадлежности к «Клубу «червонных валетов»), а Ксения Михайловна, в свою очередь, говорила о себе, все более и более мрачнея. Не понимающий, в чем дело, Долгоруков скоро напрямую задал вопрос, что так беспокоит «моего дорогого друга».
– Ведь мы же с вами друзья, а друзья должны делиться друг с другом как радостью, так и своими бедами и несчастиями, – сказал он довольно банальную фразу (больше ничего не пришло в голову), – и помогать друг другу в их преодолении.
– В моей ситуации вы вряд ли сможете мне помочь, – печально отозвалась Ксения Михайловна, благодарно глядя на Севу и доверительно кладя свою ладошку на его руку.
– И все равно, вы должны со мной поделиться, – тоном проповедника, склоняющего язычницу в свою веру, произнес Всеволод Аркадьевич. – По крайней мере, вам после этого станет немного легче.
– Ну, хорошо, – словно решившись сделать то, что было сделать совсем не просто, – произнесла Ксения. – Полтора года назад я… полюбила одного женатого человека.
Она с опаской посмотрела в глаза Долгорукова, но, не заметив ни презрения, ни осуждения, а только одно желание понять и помочь, с облегчением продолжила:
– Он военный человек, занимал и занимает весьма высокое положение в обществе, давно женат и имеет трех дочерей-погодок. Мы познакомились с ним в Петербурге, где я в то время жила, а он служил в резервном пехотном полку какой-то там пехотной бригады. Влюбились я в него с первого взгляда, как молоденькая институтка, хотя к тому времени уже имела печальный опыт «общения» с мужчинами…
– Поверьте, мужчина мужчине рознь, – со значением заметил Сева, имея в виду, конечно, в числе «хороших» мужчин себя.
– Я знаю, Всеволод Аркадьевич, – ответила Ксения. – И среди нас, женщин, попадаются всякие штучки, – добавила она, имея в виду, конечно, себя в числе «хороших» женщин.
Какое-то время женщина молчала. Было видно, что ей трудно говорить и что она, похоже, уже сожалеет, что завела этот нелегкий разговор. Поэтому Долгоруков улыбнулся и мягко произнес:
– Продолжайте, прошу вас.
Она вскинула на него взор, наполненный слезами:
– Вы очень милый, хороший человек…
Женщина еще немного помолчала, собираясь с мыслями. Затем, как бы нехотя, продолжила:
– Он тоже полюбил меня… По крайней мере, мне так казалось… И он так говорил. Очень часто. Мы ведь, женщины, любим ушами…
– То есть? – спросил Долгоруков.
– Вы не знаете? – Ксения Михайловна усмехнулась, что получилось у нее с какой-то горчинкой. – Женщины в отличие от мужчин очень часто любят ушами. И в этом их слабость, которой опытные мужчины умело пользуются. То есть женщину легче всего заворожить словами. Про чувства, нежность, любовь, страсть и все такое. И затем подчинить себе…
– А мужчины?
– А мужчины любят глазами. Им ведь интересна женщина внешне: ее лицо, глаза, фигура… Разве не так?
– Пожалуй, что вы правы, – согласился Сева.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
