Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
– Ну, хорошо, и что ты планируешь делать дальше?
– А дальше надо брать Шуру и колоть его по всем пунктам.
– Хочешь пойти по уже проторенной дорожке – засада на каком-нибудь заброшенном складе – дальнейшая моральная обработка? – предположил Володька. – Слушай, а тебе не кажется, что он подозрительно легко согласился заплатить шантажисту?
– Почему ты считаешь, что Шильдиков согласился на мои условия так уж легко? Во-первых, он пробовал поторговаться. Во-вторых, Шура, скорее всего, не свои личные бабки выложит, а грындинские, ну, или они как-то поделят свои расходы. Я сегодня утром наблюдала весьма экспрессивный разговор двух наших патологоанатомов на пороге морга. А потом их эмоции как-то улеглись. Скорее всего, шеф похорохорился-похорохорился – и сдался на волю обстоятельств.
– Собственно, а какой у него еще был выход? Если Шура отказался бы платить, то им обоим оставалось бы только ждать «приглашения на два лица» в следственный изолятор, – сострил Кирьянов. – Но это, понятное дело, не вариант. Знаешь, как прокуратура мечтает засадить этого Грындина? Ведь ясно же, что золотишко и камешки у ювелира он притырил. Так какой у тебя, Таня, план на этот раз?
– Надо назначить Шильдикову встречу в светлое время суток, но в малолюдном месте.
– Думаешь, он испугается пойти на свидание с шантажистом при свете луны? Вряд ли. Он вон какие дела проворачивал – и не боялся! Выкрасть ночью гроб с покойником – это ведь не шутки!
– Испугается – не испугается, не в том дело. Понимаешь, Шура должен выложить деньги, причем отнюдь немаленькие, за фотографии своих «ночных забав». Но это раньше, когда-то, негативы снимков существовали только в единственном экземпляре. А сейчас цифровые фотографии можно копировать несметное число раз, поэтому никто не выложит тебе денежки за одну из множества копий. Все основано чисто на доверии.
– Но ведь Шура в принципе согласился, – заметил Кирьянов.
– Он написал, что ему нужны гарантии.
– Уверен, это для понта.
– А я так не думаю. Знаешь, Володя, я тут недавно одним делом занималась, суть которого сводилась к шантажу. Мой клиент хотел сначала заплатить, но в последний момент передумал и обратился к моим услугам. Он мне сказал одну очень интересную фразу – если бы шантажист показал ему свое лицо, он бы ему заплатил. Но тот предложил общение через камеру хранения на железнодорожном вокзале.
– И в чем разница? Бабки ведь одни и те же.
– Мой клиент решил для себя, что только при личной встрече можно заключить джентльменское соглашение. Один платит за компромат, а второй получает деньги и обещает забыть о самом существовании компрометирующей информации. Все чисто и прозрачно. А вот опосредованно, через ячейку, – это как-то не прокатывает, это не по-джентльменски.
– В чем-то он прав, – согласился Кирьянов.
– Так вот, единственная гарантия, которую мы можем дать Шильдикову, – это назначить встречу днем, и в таком месте, где его не огреют по башке и не отберут все деньги. Правда, я пока не придумала, где все это устроить.
– Место найти можно, проблема в другом…
– В чем? – поинтересовалась я.
– В том, чтобы получить санкцию на задержание Шильдикова. Он ведь к взятке Нежинского вроде бы не имеет отношения? Вот если бы твоя клиентка написала заявление…
– Боюсь, что подвигнуть ее на это будет не просто. Знаешь, если все так безнадежно, то Наталья, вдова таможенника, может заявить, что она сомневается в результатах вскрытия своего мужа. По ее заявлению можно провести эксгумацию тела Виктора Кузнецова, тогда обнаружится фальсификация результата вскрытия. А кто его делал? Шильдиков. Правда, тогда Наталью и детей придется взять под защиту.
– Так, Таня, давай не будем пока что смешивать эти дела. Я уже нашел способ, как подсунуть твою схему Наркоконтролю. Главное, чтобы она попала в нужные руки, и я над этим работаю. Если Шильдиков впоследствии сам расколется и заявит, что кто-то подкинул ему идею насчет атипичного гриппа, это будет неплохо. Но опережать события не стоит. Таня, ты все-таки поговорила бы с Краснощековой. Скажи ей, что пока что она ничего криминального не совершила, а вот в дальнейшем у нее могут возникнуть проблемы… Вот расскажет патологоанатом, куда делось тело ее мужа, и у следствия неизбежно возникнет вопрос – почему вдова молчала? Нет, она, конечно, может прикрыться справкой из психушки…
– Не думаю, что этот вариант ее устроит. Я поговорю с Валерией Юрьевной. Мне кажется, я найду аргументы, способные убедить ее, что заявить о пропаже трупа ее супруга насущно необходимо.
– Вот так-то лучше. – Кирьянов задумался. – А если Шильдиков не пожелает колоться?
– Пожелает. Я знаю, как развязать ему язык. Есть один простой, но в его случае – безотказный способ, – я выдержала интригующую паузу, а затем пояснила: – Шура без курева жить не может! Если не давать ему сигарет в течение двух-трех часов, он мать родную продаст, а уж начальника своего – тем более. И потом, Владимир Сергеевич, я ведь знаю, что твои люди умеют работать. Они еще и не такие орешки раскалывали.
– Ну что ж, будем действовать следующим образом. Ты сейчас едешь к своей клиентке, убалтываешь ее любым способом, она пишет заявление, а я пока подумаю, где бы устроить встречу с патологоанатомом. У меня есть один вариант на примете, правда, его еще надо обмозговывать и обмозговывать…
– Что за вариант? – заинтересовалась я.
– Заранее ничего не скажу. Вдруг что-то не срастется…
* * *
Я вышла из здания горуправы, села в «Ситроен» и позвонила Краснощековой, чтобы узнать, дома ли она. И хорошо, что я это сделала – Валерия Юрьевна как раз собиралась ехать на страусиную ферму, но, услышав, что в расследовании наконец-то наметились подвижки, она, не раздумывая, изменила свои планы. Я догадывалась, что уговорить клиентку написать заявление будет проблематично, уж очень ей не хотелось выносить сор из избы. Но у меня была одна задумка, как решить эту непростую задачу.
Вчера минуло девять дней со дня смерти Семена Семеновича, и его вдова сняла траур. Сегодня она была в брючном костюме приятного бордового цвета и в светлой блузке. Эта одежда ее сильно молодила. Я не стала долго ходить вокруг да около, а рассказала о темных делишках патологоанатомов без каких-либо предисловий и купюр.
– Так что единственным местом, куда можно было спрятать драгоценности, оказалось тело… тело вашего мужа.
Услышав мое резюме, Валерия Юрьевна резко встала, через секунду опустилась в кресло и снова встала.
– Уму непостижимо! – процедила она сквозь зубы. – Я не понимаю, я не знаю, как же такое возможно?! Что-нибудь святое в людях осталось или нет?! Извините, Татьяна Александровна, я вас покину ненадолго.
Краснощекова на ватных ногах поднялась на второй этаж. Я подумала, что она собирается выпить лекарство. Так бывало всякий раз – как только наш разговор подходил к кульминации, она принимала антидепрессанты. Они ее расслабляли, а через какое-то время она входила в раж, начинала «креативить», а потом постепенно скатывалась в меланхолию. Я собиралась поймать нужный момент, чтобы заговорить о необходимости поставить в известность компетентные органы относительно похищения тела ее почившего супруга. У меня не было сомнений, что Краснощекова спустится вниз уже в другом настроении. Прошло пять минут, десять, пятнадцать, но вдова все не возвращалась. Переборщила с дозой, что ли? Я заволновалась за нее и уже хотела отправиться на второй этаж на разведку, но тут услышала ее шаги.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
