Она метнула нож, и мишень слегка покачнулась от удара.
Собственное мастерство ее радовало, потому что это восстанавливало слегка пошатнувшуюся уверенность в себе. Врагам не удалось в прошлый раз схватить ее, так почему это так беспокоит ее теперь?
Потому что она влюблена.
Ей не хотелось вспоминать о том, что он настойчиво утверждал, будто давно уже стал другим человеком. Нет никакой необходимости прогонять от себя Гейбриела. «Мы могли бы просто продолжать поддерживать такие же отношения, как сейчас. Оставались бы друзьями, сосредоточившими внимание каждый на своем долге. И притворялись бы, что вовсе не влюблены друг в друга? Какое лицемерие!»
* * *
Бедный полковник Найт. Такому мужчине, как он, никогда нельзя ни в чем отказывать. Что бы ее высочество ни позволяла ему, этого было явно недостаточно.
Уж Алекса-то сразу замечала взгляд изголодавшегося по плотским утехам мужчины. И сейчас она пристально смотрела на Гейбриела, остановившись на пороге утренней гостиной. Тот наблюдал в окно, как София скачет на коне на тренировочном поле. Поскольку этот великолепный мужчина пока еще не заметил, что она здесь, Алекса позволила себе внимательно обвести взглядом его высокую мощную фигуру. Она немедленно почувствовала сильное влечение к этому человеку. Сегодня на нем была гражданская одежда, которая не могла скрыть его достоинств. Алексу охватила дрожь при одной мысли о том, как, должно быть, хорошо с ним в постели.
Его сильные, мускулистые ягодицы вызвали грешные мысли о том, какими сильными рывками он мог бы вторгаться в ее плоть и какое удовольствие она могла бы от этого получить. Натренированные бицепсы, очертания которых просматривались сквозь широкие рукава сорочки, заставляли думать о том, как долго и как крепко он мог бы обнимать ее, если бы ей посчастливилось заманить его в свою постель.
Но не это было главной целью ее визита. Она бы, конечно, ничуть не возражала, но сегодня ей требовалось лишь заставить его подумать о такой возможности…
«Дорогой мой зверь, ты зря страдаешь по ней», — подумала Алекса, подходя к нему.
К сожалению, ложиться с ним в постель было поздно. Он упустил свой шанс.
Вчера она получила от Кемаля указания, а также небольшой пузырек чистого лауданума. Из него она уже отлила немного в бутылку красного греческого вина, которое любит София и которое хранится в ее апартаментах. Остальное она оставила для телохранителей.
Однако с полковником Найтом такой избитый трюк мог бы и не сработать. В отличие от других у него не было причин доверять ей.
Поэтому было бы разумнее всего распрощаться с ним совсем. Она ждала удобного случая и, кажется, наконец дождалась.
Хорошо, что он влюбился в Софию, подумала Алекса, ревниво взглянув на него! Держась руками за подоконник, он стоял неподвижно, все еще глядя в окно. Она полюбовалась его чеканным профилем и загоревшей кожей, которая казалась живой и теплой даже при этом тусклом освещении. Почувствовав ее приближение, он взглянул на нее проницательными, синими как кобальт глазами.
— Добрый день, полковник, — с улыбкой поздоровалась она.
Он отвернулся от окна и изобразил вежливый поклон.
— Здравствуйте, леди Алекса. Как поживаете?
— Честно? — Она остановилась перед ним, положив пальцы на оконный переплет, и прошептала: — Мне очень страшно.
Он нахмурил брови.
— Почему? Вам кто-нибудь угрожает?
— Нет, но ведь вы поймали этого ужасного человека в саду, а я знаю, что он собирался причинить вред Софии. Она мне как сестра.
— Очень мило, что вы так беспокоитесь о ее высочестве, но будьте уверены, я не допущу, чтобы что-нибудь плохое случилось с ней или с вами.
— Вы, наверное, очень храбрый, — пробормотала она, опустив ресницы. Польстив мужскому самолюбию, можно было многого добиться.
Он усмехнулся.
— Вы все еще хотите послушать о том, что я думаю о событиях в ночь нападения? — спросила она, искоса взглянув на него.
— Это важно. Вы сейчас свободны?
— Да, — ответила она, кивнув. — Давайте сядем, и я расскажу вам все, что помню.
— Хорошо, — сказал он и взглянул в окно, но Софии нигде не было видно. Наверное, она умчалась на другой конец скакового круга, стреляя на ходу по мишеням из пистолета.
Алекса, сердце которой учащенно билось, медленно отвела полковника к кушетке, на которой они уселись.
— Похоже, вас что-то беспокоит, — заметила она нежным голосом.
— Нет, ничего…
— Принц… — пробормотала она с понимающей улыбкой.
Он насторожился, удивленно приподняв брови.
— Я не слепая, полковник, — сказала она, осторожно потрепав его по руке. — В ее высочество рано или поздно каждый влюбляется. Не вы первый и не вы последний.
Он взглянул на нее, потом отвел взгляд и, положив одну руку на подлокотник, другой потер подбородок. Немного помолчав, он настороженно посмотрел на нее.
— Она что-нибудь вам говорила?
— О чем это? — с наивным видом поинтересовалась Алекса.
— О том, например, что собирается выйти за принца замуж. Или почему она в таком плохом настроении.
— Вы ведь знаете, что я не могу предать доверие Софии, — сказала она.
— Конечно, — кивнул он, опустив взгляд. — Извините. Мне не следовало спрашивать.
— Не беспокойтесь. — Она легонько прикоснулась к его плечу. — Я не возражаю. Откровенно говоря, мне хотелось бы чем-то помочь. Мне не нравится, что вы мучаете себя. Гейбриел… можно мне называть вас так? — прошептала Алекса. — Для Софии всегда на первом месте будет забота о благе Кавроса.
В его темно-синих глазах промелькнуло разочарование.
— Поверьте, я это понимаю.
— Вас, возможно, утешит, что она сказала, будто вы целуетесь гораздо лучше принца.
Он в гневе повернулся к ней.
— Она позволила ему поцеловать ее?
Алекса сделала вид, что испугалась, и, охнув, прижала пальцы к губам.
— Мне не следовало говорить этого!
— Нет… я рад, что вы сказали мне, — сказал он, отстраняясь от нее. — Это очень полезная информация. — Он чуть наклонился вперед, оперся локтями на колени и уставился на ковер.
— Ну что ж, — робко продолжила Алекса, — я действительно слышала, что принц планирует навестить ее высочество, когда мы приедем в Каврос. Я не думаю, что это является секретом, полковник, — сказала она и ласково провела рукой по его плечу. — Он лучшее из того, на что она может рассчитывать. Вы не должны видеть в этом ничего личного.
— Разумеется. С чего бы? — сказал он, избегая встречаться с ней взглядом и, судя по всему, не замечая, что ее рука осталась на его плече. — Я всего лишь телохранитель.
