когда нет! — прошипел «Заведующий». — Ваша юрисдикция здесь не распространятся, — сложил руки на груди, намекая, на окончание разговора.
— Посмотрим, на вас тоже найдется управа, — процедил сквозь зубы полицейский. — Уверен, если копнуть поглубже, появится множество вопросов к вашим методам лечения! — ухмыльнулся. — Два дня и она, — кивнул в сторону неподвижной Евы. — Должна быть в меняемом состоянии, — развернулся на пятках, покидая кабинет размашистым шагом.
«Заведующий» замер над хрупкой фигуркой, внимательно буравя ее взглядом. Почесал задумчиво подбородок.
— Твою ж мать! — ругнулся, доставая телефон. Подошел к окну. Ева приподняла осторожно веки, наблюдая за сухощавой спиной высокого мужчины в белом халате.
— Тара! — зло процедил в трубку. — Я все-таки врач высшей категории! — недовольно махнул рукой. — Больше у меня нет ни желания, ни возможности идти у тебя на поводу! — присел на подоконник, и Ева быстро опустила глаза вниз, чтоб не дай бог не быть разоблаченной. — Ни один мой пациент, даже самый буйный, столько транквилизаторов не получал, сколько твоя подопечная! Все Тара! — закричал на женские протесты. — Не понимаю почему ты решила так жестко с девочкой обойтись, но с этого момента ее лечением займусь лично я! — стукнул по подоконнику кулаком. — Ты права, еще посмотрим, кто за это ответит! — сбросил резко звонок. Посидел минуту, всматриваясь куда-то в даль. Неожиданно, вскочив со своего места, в два шага оказался перед Евой. Присел на корточки. Взял ее ладошку в свою. Хорошо, что она до сих находится в заторможенном состоянии, иначе не смогла вытерпеть прикосновение:
— Зря я не осмотрел тебя лично, — прошептал, поглаживая ледяные пальчики. — Что-то здесь не так… — отпустил ее руку. — Не верится мне, что ты действительно сумасшедшая, — встав, подошел к двери. — С этого момента, тебе станет легче… Грейс! Можешь увозить ее в палату, — крикнул в коридор.
Санитарка почти сразу же появилась. Пыхтя как паровоз, покорно взялась за ручки кресла.
— Доложи на пост, чтоб отменили лекарства.
— Какое? — спросила женщина.
— Все!
40
— И сколько ты еще будешь здесь сидеть, мозолив мои бедные глаза? — спросил Адам ранним утром, ставя на плиту чайник. — Совсем не волнуешься? — резко развернулся к собеседнику, выказывая всем своим видом еле скрываемое переживание.
— Уже надоел? — грустно хмыкнул молодой мужчина, сидя за столом. — Мы же двенадцать лет не общались, — уткнулся лбом в скрещенные запястья. Усталость перемежалась с еле подавляемым желанием рвануть с места в неизвестность, лишь бы вернуть то, что так опрометчиво вновь потерял. В последние дни он сам становится похожим на одержимого маньяка, выслеживающего жертву.
— Прекрати нести чушь! — Адам сел на против. — Не надоел, ты же сам это знаешь! — в голосе послышались нотки сочувствия. Старый вояка тоже не находил себе места, хоть и пытался это скрыть под наигранным недовольством.
— Тогда почему гонишь? — Дарен бросил измотанный взгляд на отца. Мужчина машинально для себя отметил, как осунулось лицо сына. Глубокие морщинки собрались в уголках глаз, словно паучьи лапки. Темная щетина сильно отросла. Последние недели его сыну дались очень тяжело. Чего лукавить они всем дались тяжело. Эта маленькая Заноза ворвалась в их жизни словно вихрь, сметая и разрушая привычный уклад. Судьба странная штука. Четырнадцать лет назад так же внезапно переплела их пути, а спустя два года жестоко их развела, перемолов в прах чувства. Что за злой рок вновь решил над ними посмеяться, вновь сведя Дарена с Евой. Даже предоставила им призрачный шанс на счастье. Ведь могли же они стать счастливыми! А потом вновь все кувырком. Адам отчасти понимал девушку. В отличии от сына он видел, как хрупко могло быть их воссоединение, если б Ева не решилась на отчаянный шаг. Это могло бы стать замедленно бомбой. Никто не мог заручиться, что однажды девушка не наткнулась бы на Лоу. А так она разом попыталась решить проблему. Адам только не мог с ней согласиться в отношении Дарена. Сын имел право знать о ее намерениях, а не гоняться за ней сломя голову.
— Я схожу с ума, а ты сидишь словно бездушный истукан! — Тилл старший неожиданно вскочил с места, метаясь по кухне. — Дарен! — навис над поникшем мужчиной. — Ты хоть думаешь о том, что с ней могли сделать за это время?
— Прекрати! — вспылил сын. — Ты даже себе представить не можешь какого мне! Я же держал ее в этих самых руках! — выставил перед собой чуть подрагивающие ладони. — Окровавленную, бесчувственную, а потом ее у меня забрали! А я ничего не мог сделать! — почти закричал, вскакивая с места. — Эта гребаная Тара Рид! Она лечила Еву последние пять лет, знала, как облупленную, а затем ворвалась в палату, разыгрывая комедию словно Заноза действительно сумасшедшая! К тому же буйная! — обессиленно плюхнулся обратно на табуретку. — Я, может, мог бы в другой ситуации поверить этой докторше, — презрительно сморщился. — Отец! — вскинул глаза, в которых плескалось отчаяние. — Я слышал, как этот мерзавец признался Еве в том, что убил ее мать, а после закопал в подвале собственного дома.
— Тогда чего мы ждем? — Адам развел руки, ввергая сына в смятение.
— Последние слова Занозы пред тем, как ее забрали были о рюкзаке… — вытянул длинные ноги под столом. — Естественно, я сразу после больницы направился в место, где нашел Еву, но его там уже не было, — вскинул грустные глаза на отца. — Мои люди ищут, — ответил, опережая готовый слететь с уст старого вояки вопрос. — Как только рюкзак найдут, я буду действовать дальше.
— То есть, ты хочешь сказать, что ели рюкзак не найдут, Ева будет гнить в психушке? — возмутился мужчина, упирая руки в бока.
— Нет… не знаю… — потер виски пальцами. На душе кошки скребли. Он ведь даже не знает в какую больницу увезли девушку. Пытался выяснить, но натыкался на молчание. Хоть самому врываться в каждую, проводя там обыск, но тогда, есть вероятность, что его тоже закроют в не столь отдаленном месте и Еве он точно уже не сможет помочь.
Адам устало махнул рукой в сторону сына:
— Как был бесчувственным олухом, так им остался, — направился к выходу.
— Ты куда? — удивленно крикнул в след.
— Достали вы меня все! Пойдем проверим! — донеслось из коридора.
Старый вояка с двумя лопатами в руках вышел из сарая. Сын недоуменно вскинул брови, но не проронил ни слова, покорно следуя за воинственно настроенным отцом. Конечно, именно с этого необходимо было начинать. Если найдутся доказательства, Эдварду будет не отвертеться. И никто не сможет больше закрыть глаза на Евины слова. Придется разбираться.
Уже привычным жестом Адам щелкнул выключателем у черного входа, разгоняя полумрак пустующего
