согласиться: определенная выгода у вас тоже имеется. Давайте не будем запускать все по второму кругу.
– Ладно, не будем, тогда по делу: зачем отделили бассейны барной стойкой?
– Чтобы никто не видел, что делается в бассейне короля. А что не так?
– Очень глупо. Так больше подозрений, стража будет внимательнее бдеть, когда ничто не будет отвлекать ее внимания. Наоборот, нам нужно сделать два бассейна в визуальном доступе.
– Зачем? Достаточно и десяти минут, чтобы король потерял волю, а потом он и сам не захочет никуда вылезать.
– Да уж. Молодец, нечего сказать. А эти проклятые десять минут вы сами будете держать короля в воде? Или, может быть, рот ему заклеете и свяжете, чтобы не вырывался?
– Об этом я не подумал.
– Что бы вы без меня делали? Тогда, значится так: барную стойку посередине переносите влево или вправо, чтобы два бассейна были в видимости друг друга. Будем нагнетать веселье и эйфорию, стражники отвлекутся на конкурсы, им будет не до короля. Конкурсы я буду думать, а вы соображайте насчет чертей. Оркестр должен быть обязательно, музыку сделаем погромче, тоже помощь, устроим как можно больше суеты и неразберихи. Авось и прокатит.
– Хорошо, я отдам последние распоряжения и вернусь во дворец. Еще сутки– и все будет готово.
– Вот и славно, мы с советником уже сейчас вернемся, у меня еще дел выше головы.
ГЛАВА 18
Несколько слов и о душевных переживаниях… и не только
Бригитта худела на глазах: за последние несколько дней у нее было так мало времени на еду и столько всевозможных поручений, что мощный торс демоницы стал понемногу таять. Округлые щеки потеряли свою округлость, стали прорисовываться скулы, прежде аппетитный зад утратил свою округлость, а любимое алое платье, которое четко сидело на монументальной фигуре, стало болтаться из стороны в сторону.
Вот и сейчас – она летала по коридорам и лестницам замка, перепрыгивая через две–три ступеньки, тратя запасы скопленных за длительное время жиров, пропустив и завтрак, и обед. Сзади нее прыгал сосредоточенный Дуся, одним только присутствием бесивший и заставляющий увеличивать темп – быстрее, быстрее. Авось и отстанет…
И чего привязался? Зачем Лана приставила его к ней? Во всех важных вопросах Бри привыкла рассчитывать только на себя. Папулик не в счет. Папулика она любила, жалела и командовала им почем зря.
Достигнув определенного возраста, она научилась управлять своим грозным папочкой, причем иногда так виртуозно, что умный герцог даже этого не замечал. … И все было бы неплохо, но был у Сантана один непреложный пунктик – все, что касалось морального облика дочери, он блюл, бдел и стращал.
Бригитта фыркнула. Очень надо. Единственный раз сорвалась с этим красавцем грешником, и то не по своей воле, а любопытства для… И красавчик Андрас поначалу заставлял ее нежную и трепетную душу сжиматься, но это тоже в прошлом. Дурой Бригитта не была, самолюбие имела, и давешний подслушанный разговор сразу отвратил ее от чар молодого красавца.
Эх! Можно было бы путешествовать по королевству, смотреть разные города или мотаться туда–сюда с Земли в Адус, или заняться чем–нибудь интересным– и никакие демоны были бы ей не нужны. Скажем честно: последние несколько лет для Бригитты были просто невыразимо скучны. Ее деятельная натура требовала новых впечатлений, ее гормоны требовали всплеска, а развернуться было негде.
Зато сейчас– красота! И шоу, и игра в шпионов, и расследования пропажи чертей – все это было увлекательно и безумно интересно. Бесил только рядом бегущий Дуся, в котором Бригитта не видела никакого толка. Она была уверена, что сама сможет найти потерявшийся оркестр и костюмы и делить славу с тощим демоном ей не хотелось.
Они обследовали уже добрую половину замка, но пока никого не нашли. И тут Бригитта вспомнила о подземном ходе–лабиринте. Как она могла забыть? Еще девочкой она часто играла там в прятки с теми придворными, которых приставил к ней ее папа, и почти всегда выигрывала. Кто как не она лучше всех знала хитрое сплетение коридоров, специальные потайные ниши и скрытные и полезные тупички?
– За мной,– она резко развернулась и почти побежала вниз по лестнице,– я, кажется, знаю, где они могут быть.
Дуся устремился следом. Следовало сначала спуститься в подземелье – это была относительно жилая часть замка, а потом углубиться еще ниже. Как и у всех замков, подземный ход был нужен для того, чтобы его обитатели смогли выбраться на случай осады неприятелем. Хвала Тьме в правление Адиуса Девятого вот уже тысячу лет междоусобных войн среди представителей королевства не было, поэтому тайный подземный ход ветшал, ветшал и доветшался до дикого неприглядного состояния.
Распахнув входную железную дверь, Бригитта с Дусей аккуратно стали спускаться вниз по скользким, плесневелым ступенькам. Как бы в Адусе не было жарко и сухо, на такой глубине все равно стояла влажность. Пахнуло спертым застоявшимся воздухом, темнота была абсолютной, пришлось подождать несколько минут пока глаза не привыкли и не стали видеть в этой почти непроницаемой тьме.
– Эй, черти! Вы здесь?– заголосила с лестницы Бригитта.– Если здесь – выходите.
В ответ – тишина. Было видно, что Дуся начал нервничать: он испуганно оглядывался, сучил ножкой и даже стал нервно «хмыкать».
– Что – боишься?– вкрадчиво спросила Бригитта.– Тут страшно, и скользко, и мерзко.
–Н–нет,– дрогнувшим голосом ответствовал демон,– просто неприятно. С детства не люблю полную темноту. У меня глаза не такие зоркие, как у других, я плохо вижу, поэтому иногда теряюсь.
– Тогда жди здесь,– распорядилась Бри,– я спущусь одна, быстренько пробегусь туда–сюда и вернусь. Дверь не закрывай, у нее замок иногда заедает. Все как–то недосуг было приказать его смазать.
– Нет, я не отпущу вас одну. А вдруг там враги? А вдруг с вами что–нибудь случиться? Я тогда не смогу оправдаться перед герцогом. Мы пойдем вместе, а на дверь поставим распорку, чтобы она не закрылась.
– Вот еще, я сама справлюсь. Зачем ты мне там будешь нужен, если ничего не видишь? Еще и с тобой возись.
– Маркиза, я не буду вам в обузу, я все равно пойду с вами. Вы – слабая девушка, мало ли что может случиться? Я не могу отпустить вас одну.
Бри чуть не расхохоталась ему в лицо. Это она–то слабая? Да она этого задохлика одной рукой положит. Вон ножки какие тонкие и слабые. Да, пожалуй, одного
