утвердился в ее глазах, как наглый самоуверенный психопат.
Зачем он докапывается? Иллюзий по этому поводу Аня не питала. От внимания таких людей жизнь обычно становится только хуже, а не лучше.
— Значит, всё это барахло можно выкинуть? — Илья ткнул ногой велосипед, тот самый, что мог осчастливить Вадика. — Чего ты ломаешься? Я, рили, тебе это шмотье купил.
— Зачем?
— Увидел тебя в магазе, как ты пялишь на всё это барахло, решил, что мне ничего не стоит купить. Может, захотел порадовать тебя.
Аня залилась краской. Было нестерпимо стыдно, что он видел, как ей хочется того, что она не может себе позволить. От унижения она не знала, куда деваться. Дернулась поднять покупки и уйти, кинув ему скорее риторический вопрос:
— С чего тебе меня радовать?
— Камон, раскусила, — он наклонился и быстро сцапал машинку, опередив Аню. — Решил стать волонтером. Сейчас модно благотворительностью заниматься… Мать её! — выругался Илья, заметив, что перепачкал чем-то руку. — У меня время-деньги, детка, давай в машину. Я тебя подброшу.
Аня в замешательстве глядела, как Илья поднял со снега остальные подарки, бросил на заднее сидение машины, туда же впихнул и новенький велосипед, и набитый пакет. Вытер руки салфеткой. — Сделаем селфи с твоим довольным семейством, и я поставлю себе галочку в инсте. А то говорят, что я бесчувственный урод.
— Так и есть, — пробормотала Аня под нос.
Илья отошел к мусорке, чтобы выкинуть салфетку.
Внутри у Ани еще происходила вялая борьба: уйти без подарков она не могла, ехать с Ильей — тоже.
Но Илья уже открыл перед ней дверцу и подтолкнул в салон.
Аня села и неожиданно провалилась в уют и комфорт роскошной машины.
— У тебя вроде другая была? — не удержалась она от вопроса, сразу пожалев о нем: не надо было с ним заговаривать.
— Лолка, это тот же 222-й мерин, просто хромовой пленкой покрыли.
Мерседес сорвался с места, но бешеная скорость в салоне не ощущалась. Она скорее осознавалась по тому, как мелькал пейзаж за окном.
Город наплывал со всех сторон бетонными массивами. Почему-то пахло морем. А море пахло мечтой Матфея…
Аня жила на окраине. Многоэтажки постепенно отступали. Небо хмурилось ранними зимними сумерками. На краю горизонта едва теплился розоватый след заката. Облысевшие деревья сиреневыми тенями падали на белый пух снега, пытаясь укутать в нем свою наготу.
Встали в пробке.
На тротуаре маленькая девочка, сидя в санях, смотрела круглыми глазами на пар, идущий изо рта, старалась поймать его обратно в себя, но пар летел всё выше, а из девочки выходило новое облачко.
Аня проследила взглядом за облачком, оно поднималось, становилось все бледнее, пока не растворилось в небе.
Небо пересекала чёрная полоса дыма. Она тянулась со стороны Аниной улицы.
Уже в который раз за день кольнуло нехорошим предчувствием.
Аня тряхнула головой, отгоняя тревогу — глупо грести под себя все несчастья мира.
Однако напряжение не отпускало. Аня нетерпеливо заерзала в кресле. Хотелось скорее убедиться, что все в порядке.
Дым бежал за ними, или это они догоняли дым? Эту забавную логику, Аня переняла у Вадика. Как-то они ехали в машине, он смотрел в окно, а потом обеспокоенным шепотом спросил: «Аня, почему за нами бегут деревья? Они тоже хотят на машинке покататься?»
Илья свернул во дворы. Запетляли по узким улочкам, запрыгали на выбоинах и ухабах. Вывернули из-за единственной высотки.
Показался источник дыма. Пожар. Горел старый деревянный дом. Её дом. Горело с той стороны, где была их квартира.
У дома толпился народ. Илье пришлось припарковаться в соседнем дворе. Не дожидаясь, пока он остановится, Аня выскочила из машины.
Люди, задрав головы и тыкая пальцами, увлеченно комментировали происходящее. Кто-то снимал пожар на телефон.
Аня стала звать Арину с Вадиком, прорываясь через зевак и внимательно вглядываясь в незнакомые лица.
— Из квартиры вышли дети?! — то и дело громко допытывалась она. — Кто-нибудь вышел из квартиры?!
В ответ лишь пожимали плечами, отворачивались или, повернув к ней камеру, обеспокоенно спрашивали:
— А там разве кто-то живет?!
Наконец, Ане повезло, и она увидела знакомое лицо. Соседка стояла, прижимая к груди сумку, под ногами у неё лежал узелок. Побледневшая женщина раскачиваясь, невнятно бормотала что-то себе под нос. Аня бросилась к ней.
— Теть Алл, мои вышли?!
Соседка посмотрела на Аню отсутствующими глазами и отвернулась. Аня, схватив ее за плечи, встряхнула и снова задала вопрос. Та взглянула уже более осознанно, резко скинула ее руки и злобно выплюнула:
— Из-за вас, алкашня, все и погорели! А у меня там ковер Лизаветы висит на стене, между прочим, царский!
— Они вышли?! Вадик?! Арина?!
— А я почем знаю? Чай не нянька этим заморышам! Никого не видала!
Аня, сжав зубы, бросилась в подъезд.
— Куда, горемычная?! — театрально закудахтала ей вслед женщина в фиолетовом платке.
В коридоре висела плотная пелена едкого дыма. Аня, как когда-то учили на уроках ОБЖ, а позже в меде, натянула на лицо шарф и старалась дышать через него.
Не помня себя, она взлетела на второй этаж. Глаза слезились, горло драло.
Стала стучать. Тишина. Достала ключ. Руки слушались плохо. Ключ не хотел попадать в замочную скважину.
Повернула на два оборота и дернула дверь.
Шпингалет! Дети закрылись на шпингалет, как она их учила!
— Нет! — Аня закашлялась и замолотила по двери — Вадик! Арина! Откройте! Это я! Откройте немедленно!
Никто не откликался.
Тогда, разбежавшись, Аня, что есть силы, врезалась в железную дверь. Плечо хрустнуло.
Когда она пошла на второй заход, кто-то схватил её за локоть.
Аня обрадовалась: наверное, пожарные приехали, сейчас ей помогут. Но радость сменилась разочарованием.
— Камон, Аня, — сказал через мокрый платок Илья. — Дверь железная — это бесполезно. Прекрати!
— Там Вадим и Арина! — Аня смотрела на Илью сквозь слёзы и завесу дыма: не совсем же он чудовище, он же пошел за ней сюда, а вдруг поможет? — Помоги мне, Илья! Они же совсем дети! Нужно что-то делать!
— Да я х.з. Нужно валить отсюда. Лучше дождаться пожарных.
Но она уже его не слушала, отмахнулась и всем телом ударила в дверь
— Можно попробовать залезть в окно… — небрежно бросил он ей в спину.
— Точно, окно!
Аня помчалась вниз. Выскочила, хлопнув дверью перед носом Ильи. От свежего воздуха согнулась в приступе кашля. Усилием воли выпрямилась, сбросив куртку, побежала к окну. Попыталась вскарабкаться на стену. Но, кажется, она все-таки выбила руку, и она висела бесполезной плетью.
— Ты не полезешь, — категорично заявил Илья и, схватив её за талию, оттащил от стены дома.
Она в ярости замолотила по нему кулаками:
