поклон, теперь уже адресованный Ким:
– Добро пожаловать, госпожа.
Так ее еще никто не называл, поэтому Ким смутилась, а потом и вовсе отступила за спину Хассу. Ну какая она госпожа? Просто девочка из долины Изгнанников.
– Идем, – Хасс повел ее внутрь.
Жрец не пошел следом, вместо этого закрыл за ними дверь и со счастливой улыбкой начал спускаться во двор.
– Здесь так…внушительно, – прошептала Ким.
Открыв рот от изумления, она осматривала гигантский зал. Здесь могла уместиться целая деревня из долины! А под расписными сводами потолка хватило бы места и для главной башни монастыря Россы, – это кто?
Она остановилась возле статуи, изображавшей женщину в длинных одеяниях. В ее руках пульсировал ослепительно белый камень, настолько совершенный и прекрасный, но Ким не смогла остановиться и осторожно приложила к нему ладонь, отчего свет только усилился.
– Это богиня Иль Шид, хранительница Мол-Хейма. Она символизирует ум, спокойствие и плодородие.
– А что символизирует этот камень? – Ким уже приложила к нему обе ладони, наслаждаясь тем теплом, что струилось через пальцы.
– Нас, – тихо сказал кхассер и аккуратно убрал прядь пшеничных волос, упавшую ей на лицо.
Сердце наполнилось томительным предвкушением и сорвалось в неистовый пляс, когда он притянул ее к себе и поцеловал. Она ответила. Обвила руками крепкую шею, встала на цыпочки, чтобы быть к нему еще ближе.
Лишь на миг ее смутило, что Иль Шид наблюдает за ними своими бесконечно мудрыми, добрыми глазами.
Ничего. Она богиня плодородия. Она поймет.
Спустя некоторое время с улицы донеслись крики!
– Нельзя! Это возмутительно! Кто ее сюда запустил?! – ругался старый смотритель, отвечающий за порядок вокруг храма. – Это просто уму не постижимо! А ну-ка стой!
– Что там происходит? – Ким настороженно прислушалась к громким голосам и возне, доносившейся снаружи.
– Пойдем, посмотрим, – Хасс поправил одежду, потом взял Ким за руку и повел к выходу. Ему нравилось сжимать в своей ладони ее, теплую и хрупкую. Нравилось ощущать биение сердца на кончиках пальцев. Он чувствовал себя нелепым, до одури влюбленным юнцом. И это тоже ему нравилось.
Едва они миновали высокие двери, как Ким завопила:
– Лисса! – и бросилась по ступеням вниз.
По двору, ловко уворачиваясь от служителей храма, носилась гнедая вирта. Она дразнила их, то подпуская ближе, то отскакивая в самый последний момент, попутно умудряясь прихватывать цветы с ухоженных клумб.
– Поймаю! – задыхался старый смотритель, но ответом ему было лишь звонкое, насмешливое ржание. В полнейшем изнеможении он плюхнулся на лавку и прохрипел, – Высеку!
Лисса сделала победный круг по двору и припустила к своей маленькой хозяйке, которая бежала навстречу, не скрывая слез радости.
