на холодный камень, а сами принялись мастерить костер из щедро раскиданного повсюду мусора.
— Сигнал подают… — заговорил над ухом Коллин. — Проклятье, отдаю тебе должное, ты и впрямь оказался прав.
— И что с того?! — не успокаивалась Серая. — На кой-нам сдались какие оборванцы если за них не платят ни монеты? Уходим отсюда, пока не заметили!
Страх выступить против полудюжины вооруженных солдат почти заставил меня плюнуть на все и поискать другой способ отомстить Клеберу, но тут на набережную вышла толстая фигура в дорогом камзоле.
С такого расстояния не было видно золоченой бляшки с перекрещенной десницей, но лишние подбородки стюарда я узнаю и с километра.
— Замполит? — голос Пегги звучал как-то стыдливо. — Если мы уйдем, все эти люди, их ведь…
— План остается прежним. Сегодня никто ни на какую каторгу не поплывет.
Серина запротестовала:
— Но в этом больше нет смысла, мы не получим…
— Получим. — я ткнул в жирную фигурку, властно шествующую вдоль «поезда» из узников. — Это стюард барона. Если притащить его в Хребет и заставить рассказать про серебренные рудники, которые утаил Клебер…
Я обернулся к рыцарю:
— Ты ведь хочешь вернуться в Хребет?
Помедлив, он кивнул.
Вариантов схитрить и осуществить какой-то безумный план не оставалось. В этот раз в дело вступала старая-добрая резня.
Едва сигнальный костер задымил в небо, безмолвная набережная огласилась глухим топотом и звуком пронзаемой плоти. Клинок Коллина пробил ближайшего гвардейца насквозь повергая остальных в смятение.
Никто из плащей не ожидал, что в заброшенном складе кто-то мог их поджидать.
Послышались вопли, крики, приказы… Не имея возможности противостоять рыцарю в равном бою, охранявший стюарда боец хватился за арбалет. Оставляя Серину прятаться за стеной в одиночестве, я выскочил со склада, дабы успеть прежде, чем стрелок успеет взвести тетиву и положить болт.
Ибо рыцарь-рыцарем, а, но даже легкого ранения окажется достаточно. Пегги может сильна и крепка, но ее едва хватает чтобы прикрывать спину Коллина, одна она не справится.
Я был уже в шаге от стрелка, уже почти протаранил его, когда путь преградил стюард. Жирная и холеная туша — такой себе соперник даже по моим скромным меркам. Однако пока я уворачивался от спрятанного в его рукаве кинжала, пока бил в промежность и оставлял падать на влажную мостовую…
— Стоп, стоп мужик, не надо! — я поднял руки, глядя на направленный в меня арбалет. — Все нормально, слышишь, давай без экстрима, окей?!
В страхе за свою жизнь я не нашел ничего лучшего, кроме как тянуть время, пока Коллин и Пегги разбирались с другими. К счастью, мужик отчего-то медлил, смотря на меня поверх самострела. Седая щетина, морщинистое лицо, болезненно бледный вид… Черт, так это же он!
— Мужик, я же тебя спас, верно?! Я сам тебя пырнул, я же тебя и… Тьфу, то есть забудь! Просто убери арбалет, я все объясню! И вообще, это мои арбалеты, я их покупал! Нельзя в меня из него...
— Ты у меня землю жрать будешь, сученок…
— Да погоди ты, я же…
— Замполит, назад!!!
Крик Пегги заставил вздрогнуть. Брюнетка наконец разделалась с соперником и сумела приблизиться, сжимая в руке трофейный шестопер. Оборачиваясь на нее, я обнаружил стюарда, чей кинжал метил мне прямо в спину.
Из-за его толстой туши брюнетка была слишком поглощена идеей о спасении никому не нужного лейтенанта и не могла видеть седого и его арбалет. Как он переводит прицел на более опасную цель. Как сжимает спусковую дугу.
Твою-то мать…
Глава 17: Горячая штучка.
Пасмурное небо отражалось в холодных зеленых глазах. Тело Пегги покоилось в луже крови, на уровне груди виднелось алое пятно. Ее губы были неподвижны, но в моей голове звучал голос, повторяя раз за разом: «предатель».
— Я аптекарь, а не волшебница… — в сотый раз оправдывалась Серина, собирая раскиданные инструменты в кошель. — Не смей на меня так смотреть!
Она не решалась поднимать взгляда с земли, прячась за рутиной и протирая ножницы. Но дрожащий голос выдавал ее с головой.
— Ты сделала все что могла. Пробитое сердце уже не спасти.
— Сердце не задето, это все легкие, она захлебнулась собственной…
— Тебе показалось. Она умерла сразу, не мучаясь. Это сердце.
Брехня. Я слышал ее хрипы, видел, как она силилась вырвать болт из своей груди. Но разбивая арбалет о седую голову, вбивая его череп в мостовую, я пропустил момент, когда стало слишком поздно.
Серая наконец подняла голову, блестя влажными глазами.
— Уверен? Точно? Ты ведь не врешь?
— Не вру.
С большим трудом мне удалось не отводить взгляд. К счастью, на выручку пришел Коллин. А вернее, стюард, на котором он вымещал эмоции.
— Я все скажу, сир, только прекра…
Слова оборвались звериным воплем и приглушенным плачем. Уединившись со стюардом на складе, Коллин себя не сдерживал.
Убьет ведь, дурак… Впрочем, а почему бы и нет? Нахрен мне этот стюард нужен? Ах да, Хребет ведь…
Последний раз посмотрев на остывающее тело очередной девушки, имевшей несчастье завести со мной знакомство, я двинул на крики и плаксивые вопли. Срать я уже хотел и на Хребет, и на награды, и даже на месть. Но позволить Пегги погибнуть зазря я тоже не мог. Пусть ее смерть будет иметь хоть какой-то смысл.
Освобожденные узники собачились меж собой, деля содержимое карманов мертвых гвардейцев и решая, что делать с тем единственным, кто сдался. Кто предлагал перерезать глотку, кто утопить, а самые «добрые» — потребовать с семьи выкуп. В какой-то момент мне захотелось заново разжечь костер, дабы подать знак притаившейся за горизонтом галере, чтобы они забрали всех эти придурков.
И их ради этих людей Пегги пошла в бой? Ради них подставилась? Хотя, кого я обманываю, она погибла ради того, кто хуже всех них вместе взятых. Ради меня.
Заброшенный склад встречал всхлипами и высокой фигурой, нависающей над мешаниной синяков, что еще недавно была статным стюардом.
— Выйди покурить.
— Что?!
Рыцарь обернулся, его глаза, красные от злобы, напугали бы и черта. Но я не дрогнул.
— Оставь нас на минуту.
— Минуту?!
— Шестьдесят секунд, блин! Ты глухой или тупо… — я выдохнул, беря себя в руки. — Серина просит тебя помочь с Пегги. Мы должны похоронить ее. Нормально, по-людски, понимаешь?
Коллин стиснул челюсти и уже собирался
