пожал ей руку и заверил, что все будет хорошо. Он проводил их на летное поле и посадил на борт небольшого самолета, направлявшегося на острова Теркс и Кайкос. Это произошло так быстро и просто, что Анна оказалась в воздухе, не успев даже испугаться или встревожиться.
На островах молодой человек в светоотражающем жилете велел ей ждать частный рейс, не заходя в терминал. Она не представляла, что делает, и понимала, что очень рискует. Они ждали на взлетно-посадочной полосе, которая была совершенно пустой, если не считать группки подозрительных людей за забором. Когда один из мужчин оперся на него рукой, забор задрожал, и испуганные дети прижались к ней. Анна поняла, что если Джордж не сотворит чудо, им придется плохо.
Рев двигателя над головами заставил всех троих посмотреть вверх: прекрасный, как ангел, белый самолет летел по ясному синему небу.
— Это за нами? — с удивлением спросила Кьяра.
— Похоже на то, — ответила Анна, глядя, как частный самолет марки «Лиаджет» заходит на посадку.
— Мы что, знаменитые? — удивился Фрэнк.
Через несколько минут, поднявшись выше редких облаков, дружелюбные пилоты даже позволили Фрэнку подержать штурвал, пока сами делали какие-то записи. Еще через час они оказались в Панаме. Когда пропеллеры самолета все еще вращались, у трапа их уже ждал молодой человек в форме. Погрузив пассажиров и багаж в джип, из которого неслась карибская музыка, он повез их к таможне. За контролем они увидели лукаво улыбающегося Джорджа. Анна, которая к тому моменту говорила на пяти языках, специально освежила свой испанский по учебнику, готовясь к проблемам на границе. Она напряглась под взглядом людей в форме.
Джордж кивнул им.
— Bienvenida! Добро пожаловать! — Пограничники расступились, пропуская Анну прямо в объятия мужа.
Через пару дней в уличном кафе Джордж познакомил Анну с человеком, который пригнал для «спасательной операции» частный самолет. Джон, очень толстый и очень веселый преступник из Канады, был великолепен в белоснежном льняном костюме, хотя и вытирал постоянно платком пот со лба. Он приехал в Панаму, чтобы спрятаться, а потом сделал ее своей основной базой. Этот человек знал каждого политика, копа и гангстера в стране, а самым ценным из них платил.
Анна, Джордж и дети жили в Панаме, пытаясь понять, что делать с паспортом. Внешне бизнес Джорджа выглядел вполне пристойно, но на самом деле ему пришлось потратить кучу денег инвесторов, чтобы вывезти семью в безопасное место. При этом он положил глаз на одного клиента в США и уже некоторое время его обхаживал. Деньги этого клиента позволили бы возместить все потраченное и сделать новые успешные инвестиции.
Теперь все зависело от американца.
Глава 30
Панама, 1985 год, 3 часа утра
Громкий резкий звук вырвал Анну из глубокого сна. Номер в мотеле освещали только уличные фонари да неоновые вывески за открытым окном. Джордж уже проснулся и стоял у дверей спальни, осторожно выглядывая в маленькую гостиную. Анна запахнула халат и подошла к нему. Снаружи всё стучали, так, что деревянная дверь тряслась.
Заглянув в глазок, Джордж нахмурился и открыл дверь, подперев ее плечом. В номер немедленно ворвались трое мужчин в черном.
— Policia! — Один из них, высокий и стройный, выступил вперед и продемонстрировал значок. — Jenes que venir con nosotros.
— Вы должны пойти с нами, — перевела Анна для Джорджа, который напряженно смотрел на вошедших. Было очевидно, что это не обычная полиция, а что-то вроде спецназа.
Две маленькие сонные головки высунулись из дверей второй спальни.
— В чем дело? — спросила Анна по-испански.
— В нем. — Полицейский указал на Джорджа. — Вы должны пойти с нами.
— Мы не можем бросить детей. — Анна посмотрела на испуганных Фрэнка и Кьяру.
— Вы возьмете их с собой. Одевайтесь.
Их сунули в машину без опознавательных знаков. Дверцы захлопнулись, и машина помчалась по пустынным улицам, а потом остановилась перед длинным каменным зданием. Двое потащили Джорджа по ступеням, и он исчез в здании.
Через два часа за узкими окнами занялся рассвет, но Анна и дети так и сидели внизу. С ее паспорта сняли копию, и Анна сидела неподвижно, думая об отце и Интерполе. Утомившись, дети перестали прыгать и заснули на жестких скамейках, но Анна не могла спать и смотрела на кабинет со стеклянной стеной. Наконец дверь открылась.
— Пойдемте со мной, — велел властный полицейский с густыми бровями.
— Я требую адвоката.
— Просто пойдемте. — Он указал на коридор.
— Я не оставлю тут детей! — Анна была хрупкой женщиной, но при необходимости могла выглядеть довольно упрямой и решительной.
Дверь кабинета открылась, и в холл вывели Джорджа.
— Я не представляю, что происходит, — быстро зашептал он. — Позвони Эдуардо.
Она с трудом вспомнила, что так звали местного юриста, которого Джордж нанял для регистрации компании.
— Чем я ему заплачу?
— У него еще осталась часть аванса. — Он поцеловал ее и сунул ей в руку свернутые в трубочку купюры, после чего полицейские взяли его за локти, чтобы увести. — Мотель оплачен до конца месяца! — крикнул он через плечо. — И у тебя есть страховка.
«Страховка» лежала в черной сумочке, которую Анна всегда носила с собой. Там хранилась вся ее косметика — розовая помада из аптеки, а еще золотые крюгерранды и дюжина одноунциевых слитков чистого золота.
Рано утром Анну с детьми отвезли обратно в мотель. Как только начался рабочий день, она позвонила юристу.
— Видите ли, в чем дело, — сказал Эдуардо при встрече, — они отрицают, что забрали его. Все отделы полиции якобы не понимают, о чем идет речь.
Анна пыталась возразить, но юрист поднял руку:
— Я вам верю, но полагаю, что сейчас есть только один вариант действий. Я потребую habeas corpus. Это означает…
— Я знаю. — Анна вцепилась в стул. — Потребуете суда.
Они помолчали. О худшем никто не решался сказать: если он еще жив…
Как можно доказать исчезновение человека, который почти всю жизнь посвятил заметанию следов? Теперь Джордж сидел в южноамериканской тюрьме, и все делали вид, что его не существует. А Анна осталась с двумя детьми, несколькими золотыми монетами и просроченным паспортом.
Две недели они кое-как прожили, а потом позвонил юрист с новостями.
— Я думаю, что он жив. Они признались, что взяли его. Дали мне название тюрьмы, — устало сказал он.
— То есть мы знаем, где он! — Сердце Анны подпрыгнуло.
— Не факт. Я думаю, что они перевели его, как только я получил информацию.
Спустя неделю после ареста Джорджа Эдуардо начал думать, что дело для него слишком сложное. Власти ничего не говорили, как бы высоко
