англосаксов.
Балезин надел кожаный плащ, шляпу, подал на прощание руку и сказал:
– Не ваша, а наша армия. Не забывай, что ты русский!
Балезин вышел из гостиницы тем же маршрутом, что и пришел туда, то есть через кухню и подсобку. В надвигающихся сумерках он разглядел чуть поодаль две фигуры. Это были братья Антон и Вацлав.
«Ребята знают свое дело», – подумал Алексей, добродушно усмехнулся и быстрым шагом пошел им навстречу.
Тридцати минут им хватило на то, чтобы покинуть территорию городка. Еще через полтора часа, чуть поплутав в ночи по лесным и горным тропам, все трое вышли в расположение отряда Коваленко.
Первым, кто их встретил, был майор Костров.
– Как вы? Удачно? – спросил он.
– Более чем удачно, – ответил Балезин, устало улыбнулся, подал майору руку и тут же добавил. – Вот теперь нам пора домой.
– Гюнше, что вы делали в гимназии? – грозным тоном спросил Вальц помощника, стоявшего перед ним.
Гюнше похолодел, но быстро взял себя в руки и ответил:
– Проверял помещения.
– Разве я давал вам такое задание?
– Прошу прощения, господин оберштурмбаннфюрер, но я случайно увидел, как у стен гимназии прогуливался Разумовский, а потом неожиданно исчез.
– Разумовский? Но группенфюрер Брайтнер запретил нам следить за ним и за Шнайдером-Раушем.
– Я не следил за Разумовским, только на всякий случай решил осмотреть помещения гимназии.
«Хитер», – подумал Вальц и спросил:
– Что же вы там обнаружили?
– Ничего особенного. Все тихо, никто не прячется.
– А вы предполагали, что там кто-то прячется? – Вальц подошел к помощнику и высокомерно посмотрел ему в лицо, не выражавшее ровным счетом ничего, кроме преданности. – Вы были один?
– Со мной был опытный сыщик Кранкль из уголовной полиции.
«Странно, почему не сотрудник гестапо?» – подумал Вальц, но виду не подал и сказал:
– Ладно, Гюнше, занимайтесь своими делами, но далеко не отлучайтесь. Вы мне будете нужны.
Отпустив помощника, Вальц быстро спустился вниз, сел в свой «Опель» и поехал в уголовную полицию. Отыскать инспектора Кранкля не составило труда.
Визит начальника гестапо серьезным образом подействовал на Кранкля. За несколько минут он выложил все, рассказал, как утром появился Гюнше и от имени Вальца приказал следовать за ним, как они обошли подвал и все комнаты гимназии и обнаружили, что в одной из них, расположенной наверху, кто-то ночевал.
– Как вы это установили? – спросил Вальц.
– Грязь от обуви, хлебные крошки на полу и многое другое.
Вальц почувствовал, как забилось его сердце. Он не ожидал такого успеха. Но Гюнше! Надо же, каков мерзавец!
– Большое спасибо, господин Кранкль, вы нам очень помогли, – сказал, прощаясь, Вальц и поспешил к машине.
Но он, торопясь, совершил ошибку – забыл закрыть свой кабинет на ключ. Поэтому через несколько минут после его отъезда туда вошел Гюнше, расположился в кресле своего шефа, набрал нужный номер.
Брайтнер был на месте.
– Что случилось? – спросил он.
– Он что-то заподозрил, – тихо ответил Гюнше, но пересказывать содержание разговора с Вальцем не решился.
– Я немедленно выезжаю, – раздалось в ответ. – Разумовский ни при каких условиях не должен быть арестован.
Вернувшись к себе, Вальц первым делом выпил рюмку коньяка и удобно расположился в кресле, уже полюбившемся ему.
«Итак, что мы имеем?
В маленьком городке под названием Быстрица орудует русская агентура. Да-да, именно так. Теперь в этом уже нет никаких сомнений!
Это Разумовский, Рауш-Шнайдер, который помог сбежать военнопленному, его возлюбленная, директор гимназии. Именно там кто-то тайно проживал. Кто? Разумеется, агент, пришедший на связь.
Затем Гюнше. Неужели он тоже с ними связан? Гюнше обошел все помещения гимназии. Очевидно, он искал встречи с агентом, прибывшим на связь, нашел, где тот скрывается, а мне соврал, сказал, что ничего существенного не обнаружил. Да и расследование убийства Кросса Гюнше спустил на тормозах. Все сходится. Что ж, хорошая цепочка. Но Гюнше, гауптштурмфюрер СС! Какой позор!
Конечно, их целью является завод. После диверсии наш новый реактивный самолет останется без крыльев! Что еще интересного для русской разведки может найтись в этой дыре под названием Быстрица?
И, наконец, Брайтнер! Приезжает ночью один, в штатском. Зачем? Встречаться! С кем? Ответ простой – с Разумовским. Значит, он покрывает русскую агентуру. А может?.. – Тут у Вальца перехватило дыхание. – Да, вдруг именно Брайтнер все и организовал? Тогда он не просто предатель, но и резидент русской разведки! Вот будет шума, если я, оберштурмбаннфюрер Вальц, раскрою его! Многие думают, что, кроме как охранять лагеря, я ни на что неспособен. Нет, господа, вы ошибаетесь! Густав Вальц способен на большее! Эвальд Брайтнер, мой дорогой родственничек, сполна ответит за все унижения, которые я терпел от него. – Вальц выпил еще рюмку коньяка. – С чего начать? Конечно же, прежде всего надо арестовать Разумовского и выбить из него показания. У Вилли, один вид которого приводит арестованных в ужас, он заговорит через пару минут. Гюнше? Мерзкая тварь! Он ничего не должен знать. За Разумовским нужно ехать одному. Хотя нет, лучше с Вилли. Мало ли что».
Вальц вышел в приемную.
– Фрау Шуберт, мне нужен Вилли. Срочно! – едва ли не выкрикнул он.
Юрий Арнольдович Разумовский неторопливо прогуливался по скверу. Шумела в отдалении река. Теплый весенний ветер и звездное небо располагали к продолжению прогулки. Но Разумовский не ощущал все прелести природы, был под впечатлением разговора, состоявшегося два часа назад.
«Балезин! Кто бы мог подумать, что он где-то совсем рядом. Встретились, поговорили. Теперь у меня, мелкопоместного дворянина, военного инженера и в прошлом сотрудника русской контрразведки, есть реальный шанс вернуться домой. Что бы ни случилось, как бы со мной ни поступили, я передам России все сведения по чешскому урану. Это решение окончательное. Моя Родина должна иметь свою атомную бомбу!»
Человека, идущего навстречу, Разумовский заметил сразу, едва тот появился в конце сквера. Через минуту он уже не сомневался в том, кто это.
– Господин Шульц? Рад, но, не скрою, удивлен. Наша встреча назначена на завтра, в это же время.
Брайтнер-Шульц сразу же перешел к делу.
– Господин Разумовский, мне очень жаль, но обстановка сложилась такая, что вам нельзя оставаться в Быстрице, – проговорил он.
– Что случилось?
– Идите за мной. Время не терпит. Мы едем в Вену. По дороге я вам все объясню.
– Но у меня в номере вещи.
– К черту вещи! Мы едем немедленно.
По обе стороны дорожки росли высокие, плотно посаженные кусты. Поэтому появление из-за них двух мужчин с пистолетами наизготовку оказалось для Разумовского и Брайтнера полной неожиданностью.
– Руки вверх! – заорал Вальц и через пару секунд уже официальным тоном добавил: – Господин Разумовский, вы и
