ее унесла, что она таблетки приняла, чтоб молока не было. И что за этой уродкой ухаживать не будет.
Спросила, чего не сделала аборт после анализов. Сказала, что даже на УЗИ не ходила и про диагноз ей было неизвестно. Вот так вот…
- Так что у нас отказница с Синдромом Дауна?
- Получается да. Только этого не хватало. Светлана Владимировна уже сама с ней говорить пошла…а она ни в какую. Говорит не нужна она ей. Такая девочка хорошая. Три с половиной килограмма, светленькая, миленькая. Это ж сейчас не приговор, и живут даже нормальной жизнью. Солнечные детки. Имя ей даже не дала. Уродом называет. У меня душа разрывается…ведь никто не возьмет. Так и вырастет не нужная никому. Таких особенных деток даже не усыновляют.
- И такое бывает. Раз в месяц стабильно есть отказники. А с таким диагнозом и не удивительно.
- Девочкиии!
Кто-то бежит по коридору.
- Представляете Анька эта Евсеева. Сбежала с больницы. Палата пустая. Вещи все забрала. Записку оставила, что от ребёнка отказывается.
- Охренеть. Вот тварь! И что теперь?
- Не знаю. Пока у нас будет, потом к отказникам. Оформить все надо и по правилам подождать. Хотя, что там ждать эта сволочь не вернется. Я ее утром видела. Накрашенная, при параде с каким-то типом целовалась.
Евсеева…Я об стену облокотилась и глаза закрыла. Евсеева. Разве у той Ани не такая фамилия? Кажется, Ира говорила. Я вернулась к постели, взяла свой сотовый и набрала адвоката.
- Да, здравствуйте, Алиса Сергеевна, это Елена Анатольевна Соколова….Да, родила как раз вчера. Спасибо большое. Мальчика….Женей назвала. Алиса Сергеевна, скажите, пожалуйста, может быть, у вас где-то записана фамилия девушки Евгения. Той, что давала показания на суде против него. Как? Евсеева? Вы уверены? Анна Геннадьевна Евсеева….я поняла. А год рождения? Спасибо вам огромное преогромное.
Я отключилась и смотрела в одну точку не отрываясь. Аня бросила ребенка Жени, отказалась от дочери. Внутри все перевернулось и будто стало трудно дышать. Синдром Дауна…Женина малышка. Сотовый в руки взяла… и поисковик открыла. С младенцем у груди до поздней ночи читала про диагноз. Читала и понимала, что не испытываю ни страха ни отчуждения… а стыд испытываю. Испанский. Как будто это не Аня малышку бросила, а я. Как будто это я отвернулась от нее и назвала уродкой.
Ночью слышала, как где-то кричит младенец надрывно, жалобно. Я с маленьким Женей на руках просидела, глядя в пустоту. Около пяти утра, толкая прозрачную кроватку пошла в детскую. Туда, откуда плач доносился надрывный. Я почему-то знала кто это плачет. Всех остальных разобрали по палатам. Там если и плакали то не долго и не так жалобно и одиноко.
Толкнула дверь и вошла внутрь. Медсестер нет, никого нет, и один младенец кричит разрывается. Подошла к кроватке, а на табличке фамилия Евсеева и дата рождения. Я малышку осторожно из кроватки взяла на руки, к себе прижала.
- Тшшш, маленькая. Тшшш. Сейчас покормлю тебя.
Присела на стул, приложила к груди. Малышка присосалась и зачмокала губками. И правда очень милая, совсем светленькая. Голодная, такая одинокая, такая несчастная. У меня от одного взгляда на нее защемило внутри и больно стало. Погладила по крошечной глловке, покачала, что-то напевая под нос.
- Это что у нас тут?
Я резко вскинула голову и увидела Светлану Владимировну. Она стояла в дверях и озадаченно смотрела на меня. Казалось, она совершенно растерялась и не ожидала увидеть меня здесь.
- Она плакала и я… я решила покормить. – набрала в легкие побольше воздуха и выпалила, - Я хочу ее удочерить.
- У нее Синдром Дауна.
- Я знаю.
- Это серьезная процедура, требует проверок и…
- Мой сын и эта девочка брат и сестра. По отцу. Я бы очень хотела ее забрать и дать ей семью. ЕЕ папа погиб. Его убили. Для меня эти дети – вся моя жизнь. У меня нет денег заплатить…правда. Совсем нет.
Светлана Владимировна какое-то время смотрела то на меня, то на девочку у меня на руках, потом на только что подбежавшую медсестру, потом снова на меня.
- Я в принципе могу оформить ее как двойню. Да, Дашка? Можем?
- Можем! И Настя молчать будет! Можем оформить! Вся команда будет молчать.
***
Я их кормила то одновременно, то по очереди. Лера мне очень помогала. Я думала у нас будет тяжелый разговор о малышке, но она восприняла все иначе.
- Мам…наверное так должно было быть. Вы не просто так вместе рожали. Ты молодец что забрала. Синдром Дауна не приговор. Мы в универе проходили такую тему. Все хорошо будет. Мы справимся. И я тебе помогу. Перейду на заочный. Работа у меня есть – прорвемся.
Не ожидала от Леры, она говорит, а у меня глаза наполняются слезами, хочется кричать от радости, от гордости, от неверия.
- Новости хорошие есть. Адвокат сказала, что можем дело выиграть насчет завещания. Отсудить у нее дом. Кажется завещание поддельное. Наняли специального человека подпись проверить, нотариус, который якобы заверял бумаги – пропал. И фирму свою закрыл. Попахивает мошенничеством. Мы еще все вместе к нам домой вернемся.
- Лер…у меня с работой сейчас все очень плохо, да и писать я пока не могу. Даже не знаю, как все будет.
- Нормально будет. Бог дал ребенка даст и на ребенка, а в твоем случае и на двух.
Это зашла Светлана Владимировна с выпиской.
- Здесь все оформлено как положено и свидетельство о рождении тоже есть. И маленькая Настенька и Евгений теперь носят фамилию папы. Потемкины. Фамилия знаменитая! Пусть носят ее достойно! Поздравляю вас! Я там номера телефонов врачей положила скажете, что от меня. Девочку держать на учете. Ну с Богом!
Из роддома мы уезжали вместе. Я, Лера и дети. Без фото, букетов и празднеств. На такси. Наверное, в этот момент я снова ощутила полноту счастья. Ощутила полноту жизни. Сделала несколько глотков и снова наполнилась любовью. Как будто пустота внутри меня исчезла.
И только дикая пульсация отчаяния внутри… Я так и не сказала ему, что люблю его.
Эпилог
«Я вызвала такси, чтобы ехать в магазин. Детей оставила с Лерой. Дом нам отсудить так и не удалось у Светочки. Она все же выиграла суд, назначили сумму компенсации Лере и мне, а дом все же оставили ей. Она переселилась туда сразу же вместе со
