словно каменным. Ледышка, одним словом, только глаза как-то неестественно блестели. — Чего остановилась, я жду.
— Это уже слишком, — хмыкнула и скорчила гримасу.
— Ладно, можешь улыбаться и щебетать, как прежде. Я и не думал тебя запирать в карете.
— ЧТО?! Почему раньше не сказал?!
— Интересно же было посмотреть. Когда ты что-то вымогаешь у меня, то выглядишь такой зависимой, слабой, и ручки забавно складываешь, будто дракончик, вылупившийся из яйца.
Улыбка сползла с лица, а руки сжались в кулаки:
— Ты меня сейчас драконом обозвал? Забыл уже, что я ответить могу?
— О, конечно, помню твою агрессию… Но ты даже с кулаками похожа на ящерицу. Может, еще фыркать огнем начнешь?!
Издевательский голос, каменное лицо и смеющиеся глаза. Как бы я хотела, чтобы у ледышки появились еще два здоровенных синяка для красоты. Но как только хотела в очередной раз возмутиться и высказать для начала все, что думаю, а потом залепить пощечину, этот мужчина схватил меня за руки, опрокинул на спину и злорадно улыбнулся. Я лежала на земле, нет, на покрывале и в непонимании смотрела то на Артура, то на небо. Все очень быстро произошло, но доходило долго, поэтому кричать и звать на помощь начала не сразу, а через несколько минут. Артур смеялся, завязывая мне руки, я брыкалась, пыталась куда-то ползти, но мужчина просто сел мне на ноги, придавив весом своего тела. Оставалось только вопить на всю округу:
— СПАСИТЕ! Меня похищают! Это месть! МЕСТЬ! Я невинная жертва! Злобный преступник, маньяк, извращенец! Кто-нибудь… Ребята, ребята, вы видите, что но творит?! Артур, мне больно! Он сдаст меня на опыты! Скормит лесным зверям! Ториэль, хоть ты помоги!
Но воины, то ли не слышали, то ли делали вид, что ничего особенного не происходило. Эх, приказ командира важнее благородства. Общалась с ними, контакт налаживала, а они, будто сговорились, даже в сторону преступления не смотрят. Помощи ждать было неоткуда, поэтому пришлось взывать к высшим силам:
— Всевидящие Боги тебя накажут! Кара пойдет на твою голову…
— Моя кара уже здесь, — между словами заметил Артур.
— Богиня, узри злодейство, что свершается в этом мире! Бездействие должно сурово караться! Не забывай о людях, обрати свой взор на ваше создание! Колдуны, маги и ведьмы, на вашей земле совершается злодейство, которое нужно остановить!
— Дорогая, я это и пытаюсь сделать.
Но как бы я не тряслась и не кричала, Артур только самодовольно улыбался и наслаждался моей беспомощностью. А потом резко встал и начал заматывать меня в покрывало, причем качественно, ибо пошевелиться было практически нереально. В какой-то момент я очутилась лицом к земле и вынуждена была остановить словесный поток проклятий. Но меня перевернули на спину, и все началось заново. Только теперь уже было поздно, злость достигла своего апогея, поэтому вся округа наполнилась отборной руганью. Вскоре надо мной нависла тень. Сощурив глаза, я увидела лицо Артура:
— Не смей разговаривать со мной в подобном тоне. Сколько раз говорить, я злопамятный. Думаешь, не найду управы на такую бестолочь, как ты?! Не боишься, что избавлюсь, когда ты меня совсем достанешь своими выходками? У тебя рассудок есть? Что-нибудь осталось в голове или розовый цвет и любовные романы сделали из тебя…
— Зараза, чтобы ты в блестках всю жизнь ходил, чтобы жрицы самые дорогие попадались, чтобы шерсть в еде всегда плавала, — не стала слушать я и кричала, как можно громче.
— Если не прекратишь немедленно, закрою твой рот.
Слова подействовали мгновенно.
— Вот и хорошо, — довольно произнес Артур. — Как было сказано, поедешь на лошади вместе с Нэдином, Ториэлем, Куртом или Вацлавом, не знаю, кто решится взять тебя.
Чего?! Я лежу, как колбаса в лепешке, не могу пошевелиться, дышать сложно, говорить нельзя! А он заявляет, что меня, как мешок с овощами, погрузят поперек лошади и повезут в самую замечательную страну?! Этого еще не хватало! Предстать перед магами, как рабыня, добыча разбойников! Естественно, это не волновало ледышку. Высказаться я не успела, меня просто подняли, закинули на плечо и куда-то понесли.
Смотреть на землю и мягкое место Артура было неимоверно весело. Хотелось укусить или плюнуть, но, увы, не получилось. Пришлось просто молчать, рассматривать травинки, насекомых и злиться, злиться, злиться. В душе кипела такая обида, что хотелось немедленно свернуть шею этому самовлюбленному мужлану! Обещаю, при первом же случае, превратить жизнь этого мужчины в ад.
Ему бы помолчать, но Артур внезапно сказал:
— Кулечек, толстенький кулечек, — начал похлопывать рукой по мне, — как личинка, червячок.
— Артур, у тебя хорошее настроение? Что за чушь ты несешь? — спросил Курт. — А это что за мешок? С едой или оружием? Палатки мы вроде погрузили.
— А где Айла? Она уже успокоилась?
Минута молчания.
— Она здесь, — радостно ответил Артур, сваливая мое тело на землю. — Лучше не смотрите на лицо, такое злобное.
— Что ты делаешь?! С ума сошел? Я думал, ты только покричишь на нее, а не… — в недоумении произнес Нэдин. — Это уже слишком! Она все-таки миледи.
— Повтори-ка, — усмехнувшись, произнес мужчина. — Ты не одобряешь? Посмотри на эту девицу. В каком ослеплении нужно быть, чтобы принять ее за миледи?! Даже, если это так, плевать. Пока мы не добрались до столицы и до дворца, командую здесь я.
Потом он подошел, освободил мою голову от излишек ткани, поправил растрепавшиеся волосы и сказал:
— Дорогая Айла, с тобой по-другому просто нельзя. Казалось, ты поняла смысл моих слов. Нет? Тогда не буду больше пытаться вразумить тебя и предостеречь. Ты упустила большую возможность поучиться у мастера своего дела. Теперь будешь общаться с солдатами, говори, сколько влезет, но не смей ругаться и проклинать меня. Услышу, приду и заткну рот. Поняла?
— Да, — с неохотой ответила я.
— Надеюсь, скоро ты переоценишь свое поведение и исправишься. Если нет, то, будь уверена, я продолжу играть по твоим правилам. Как сейчас.
Он развернулся и собрался уйти, но вдруг обернулся, склонил голову и долго всматривался в мое лицо. Знакомый взгляд и жесты… Он смотрел на меня, как на разбойников, которых убил. Внезапно, словно волной, по мне прокатился страх, хотелось забиться в уголок, а лучше убежать, как можно дальше. Ком к горлу подступил, и захотелось зарыдать. Ужасное чувство беспомощности, идущее изнутри, будто боялось не только тело, но и душа затопило за несколько секунд. Кажется, что даже на глазах выступили слезы.
— Вот видишь, мне даже особых усилий не требуется, — сказал Артур, беря меня за подбородок и вынуждая смотреть прямо в глаза, серые пустынные глаза. — Не опускай взгляд, будь храброй. Сложно? Перейдешь черту еще
