с Серегой как первую пристрелочную за знакомство накатили — сходу в баньку и пошли. Он помылся чуть ли не первым, я его там рядом под навесиком подождал — вот и дальше степенно беседуем. Присматриваемся.
Постепенно и остальные из его команды к нам подтягиваются. Попросил их женщин сначала мужиков вперед пропустить. Нужны они для отдельного разговору. Бабы-то завсегда успеют, запаса нагретой воды в баке-котелке на всех хватит, ещё и нашим останется. Кто наш «котелок банный» хоть раз видал — тот сразу поймет, что там ещё и на всех моих хоть залейся, нагрето. И они, бабы-женщины, любые — хоть наши, хоть «импортные», всегда почему-то дольше нас в теплой водичке шорохаются. Зачем так попросил сделать — вот об этом и беседуем.
— Понимаешь, братан, — мы с ним сразу на ты стали, он не намного моложе меня, — так что быстро договорились и земляк, ну, почти земляк, бывал в моем городе, — тут такое дело, Серёга… Разговоры у нас с тобой еще дооолгие предстоят, многое обговорить потребуется, и, если надумаете — к себе в сообщество примем, тут не сомневайся. И команду вашу разбивать не станем — вы и так хороши. Прокидывать не собираемся, не думай про такое — как родные вольетесь.
Но вот сейчас, прямо сейчас нужна ваша помощь. Очень! Срочно! Не нам, но нашим коллегам-соотечественникам. Пошли они с острова-одиночки толкового французского радиста выручать, да сами на том Маяке все взаперти оказались. Увели у них их лодочку, не просто увели — с перестрелкой. Кого-то даже ранили, прикинь! И вытаскивать их оттуда надо, да некому пока. Мои кораблики и лодки — все нынче в разгоне, кто где, и человек тот нужный, именно благодаря ему, можно сказать, мы с еще одними земляками и связались. Возьмешься за дело?
— Ну ты и ухарь… Вот так сразу вписываться в чужую мутную разборку?
— Да, сразу! Не откладывая. Надо! Там реально людям жрать нечего, на пять мужиков полтора кг ежедневной поставки с плиты радиста и все. И это б ещё полбеды — те, кто там застрял самые надёжные у Анны. Это та, кто их туда направил. И там, у неё не все так уж и гладко — по разговору чую, впрямую не сказала — но как-то не так это все. Будто выманили её лучших бойцов. И все разговоры с ней плотно слушают. Что есть, всё и говорю — сразу ничего не скрываю и на войну тебя и твоих вербую.
— Ни хрена же у тебя расклады, Кот! А с кем бодаться-то хоть предстоит?
— А вот с кем — и непонятно пока, днём только связь будет, у них батареи солнечные напрочь разряжены.
— Фигасе ты, братан, задачки ставишь! А ну как не подпишемся мы? — а по всему виду понятно, что впрягутся, только сразу соглашаться не хочет, пытается что-то ещё выкрутить. Ну, стало быть, и не дурак, да и себе цену знает. Дурак бы сразу не глядя «подписался». Или отказался — что тоже знак: не свои они нам, а так, «и в горы таких не берут». Дожимать надо.
— А это ты уже по совести решай! А люди там — наши, да, не с нашей группы, но с теми кто там — дружить будем плотно. И впишемся за них. Мой «кораблик» вскоре с бойцами туда же подтянется, сдерну с другого важного направления — и пойдем. Так понятно? Могу тебе сразу сказать — из России тут не только мы с тобой, есть сильные общины-сообщества еще. Группы Стаса, Ксюхи — там у нее больше украинцы, но правильные, не задвинутые на западэ́нстве и вперемешку с русскими. А те, кого выручать надо — из группы Анны. Берёшься?
Кстати, и навестить её надо, если все складно пойдет, посмотреть вблизи кто такая, чем живет и как дышит. А то по радио-то много чего сказать можно, а напрямки — всегда вернее. Голос, кстати, приятный, честно скажу — заводит… и вообще… Ты ж, вижу я, всех наших баб подробно обсмотрел. Видал какая повариха? Во-во! Может и там… Мало тебе своего «гарема»-то на борту? Или как — пусть подыхают те мужики?
— Ну не гарема, это ты загнул, но да… баб люблю. Очень. Всех! Любого цвета. Наверное я "лесбиян… Вокруг столько мужиков симпатичных, а мне исключительно женщины нравятся… — поржали над старой бородатой шуткой, а он продолжил.
— Когда взаимно и по согласию. И насчет тех «маякнутых» нехило так завернул — умеешь… «Подыхают!». Не подохли же ещё? Тут подумать надо… перетереть с корешами… так-то слова красивые говоришь, «соотечественники», «по совести». Наблатыкался ты тут, начаЛник, народ грузить. А ну как тупо голимый разводняк это все? И твой, и Анны тамошней. Не?
— Да я и сам бы кинулся, как ракета крылатая, да вишь ты, как повернулось — поставки на мне, люди — я за них отвечаю. Отъеду, да вдруг надолго застряну — и всё, а канал схлопнется. Внял?
— Причина существенная, верю… Но как-то оно того…
— Да чего там думать-то? Да с вашим опытом… Сами ж про себя вон чего рассказываете. Мигом сгоняете и разрулите все! Нет?
— Экий ты быстрый! Мы ещё ничего не решили — а ты запряг уже! А расслабон после дороги?
— Время не ждёт — люди там в беде! Ждут! Вернешься — всё на порядок лучше организуем. Даю слово! И полян у и отдых с расслабоном. Сам не против! И не зажильдим, не сумайся. «Мы, Русские — своих не обманываем!» - помнишь, поди, откуда слова? Ну и вот! Сам пойми — на хрена мне тебе сейчас порожняк гнать? За свои слова Отвечаю. И за людей — своих. И ты своим станешь, нашим. Сам видишь какая банька у нас. И люди душевные. Обедать сядем — сам всё поймешь. Уже, как про вас узнали — какие люди к нам вот-вот пожалуют, вся кухн я на ушах. Расстарались! Заце́ните.
— Да, банька у вас зачётная, не ожидал в натуре. Здесь, блин, в тропиках — и такое!
— Ты сам-то, надеюсь уже вкурил, как ты говоришь, что главное богатство тут не ресурсы канальные — а люди?
— Ну… да, есть такое. Ну допустим, сходим — куда дальше тех людей, сюда сразу тянуть?
— Вот это вторая часть задачи — туда, откуда они прибыли, доставить. К Анне!
