привет, – практически пропел Витя. Он не позволил мне отойти, обхватив своими горячими руками. А затем наклонился и поцеловал. Нежно. Трепетно. Осторожно. Его губы были такие теплые, они едва касались моих, словно играли, заманивали в хищное логово. Пробуждали запретные желания. Я обвила руками шею Вити, мне хотелось стать чуточку ближе к нему, еще немного, самую малость.
– Ты так сведешь меня с ума, – прошептал он мне в губы.
– Странно, – ответила я, отдалившись. – Мне казалось, я уже свела тебя с ума.
– А мне казалось, я свел тебя с ума первым, – он прищурился, загадочно улыбнувшись.
– Я знала, что ты это скажешь. А все почему?
– Потому что у тебя самый зачетный парень.
Витя наклонился и чмокнул меня в лоб. Затем отошел и открыл дверь машины, приглашая сесть в салон. Я кокетливо намотала на палец прядь волос, мне почему-то казалось, что сейчас у моих ног красная дорожка усыпанная звездами. То, как Витя смотрел, то, как он вел себя со мной, все это вызывало уверенность, рядом с ним я менялась.
– Как мило, – шутливо ответила я, усаживаясь на пассажирское сиденье.
– Да я вообще очень милый, не заметила?
– Какая я невнимательная.
– Вот именно, надо исправляться.
Шестаков сел в машину, и мы поехали к нему, но прежде заскочили в супермаркет. Магазин был наполнен возбужденными голосами людей и звуками шелестящих пакетов. В воздухе витали запахи мандаринов, жареной курочки и женских духов, довольно разнообразных, потому что женщин на одной территории было неприлично много.
У отдела с мясом уже собралась очередь, кто-то возмущенно требовал позвать второго продавца, а кто-то лениво кликал по экрану телефона, неторопливо дожидаясь момента икс. Предновогодняя суета застигла врасплох всех, не оставив никого в стороне.
Мы с Витей купили искусственную маленькую елку, окрашенную белой краской и посыпанную блестками. Потом долго выбирали овощи и мясо, спорили на тему, что бы приготовить, а в отделе с напитками вообще чуть не завязался скандал за последний апельсиновый сок. Я чудом успела ухватить упаковку перед лицом недовольной женщины. Шестаков наблюдал со стороны и посмеивался, пока я пыталась выиграть новогодний бой.
Наверное с виду мы походили на женатую парочку, потому что на кассе девушка нам даже предложила какой-то лотерейный билет, где разыгрывали квартиру для молодых семей.
Я смутилась, а Витя, наоборот, рассмеялся. Однако билет не взял, вместо него он купил мне мягкую игрушку – пушистого белого гуся. Вроде как тренд летнего сезона. С боевым набором и гусем мы двинулись к машине. Гусь еле поместился, он занял всё заднее сиденье. Слишком большой, но безумно милый.
– Назову его Витей, – сказала я, когда мой Витя начал выезжать с парковки.
– Этот мир слишком мал для двух Вить, – возмутился Шестаков.
– Придется оставить только гуся, – пошутила я, боковым зрением поглядывая на своего парня. Мамочки! Он был моим! Теперь моим. И сидел рядом. И говорил со мной. А еще целовал, обнимал и мечтал о чем-то большем: о будущем, нашем будущем. Я не могла поверить, что все это происходит со мной, что мир больше не будет серым.
– Тогда придется зарезать гуся.
– Ни за что! – воскликнула я. – Тогда я никогда не перееду к тебе.
– А ты уже переезжаешь ко мне? – и как назло мы остановились на красном сигнале светофора. Витя повернулся, пристально разглядывая меня. Воздух в салоне сделался густым, горячим, он коснулся моих щек, и я невольно смутилась.
– Ну… – я схватила шарф, который свисал от шеи до колен, и стала теребить его. – В случае, если ты подружишься с гусем.
– Отлично! Мы с ним уже друзья. Да, гусь? – он усмехнулся, окинув взглядом мягкую игрушку, которая лежала на заднем сиденье. А я не нашлась, что ответить. Откровенно говоря, может, жить вместе… в самом деле, не такая уж плохая идея?!
Глава 39 - Рита
К Новому году, вернее, к ночи окончания года, мы готовились с шумом и разговорами. Сначала Витя помогал мне на кухне, я поручила ему почистить овощи, и он с энтузиазмом разбирался то с картошкой, то с морковью, то с луком. В процессе шутил, рассказывал всякие забавные истории, связанные с его лучшим другом Антоном, а иногда ему надоедало сидеть на стуле, и он подходил ко мне, обнимал со спины и прижимался всем телом. Его горячие губы шептали смущающие фразы, а затем легонько касались шеи. В те редкие минуты мое тело накрывало волной нежности и страсти, а внизу живота будто скапливался жар, рвущийся наружу. Я податливо выгибалась, но каждый раз, когда хотела повернуться и прильнуть к губам Вити, он неожиданно отстранялся и лукаво улыбался. Потом вновь усаживался на стул, брал нож и принимался за чистку овощей.
Когда на часах пробило семь вечера, Шестаков улизнул с кухни в спальню, мы планировали там устроить романтический ужин. Выглянув в коридор, я услышала звук шуршания мишуры и пришла к выводу, что Витя занялся украшением комнаты.
Мне до сих пор не верилось, что в этом году все получится. Мы встретим бой курантов вместе.
Ближе к восьми вечера мне позвонила мама. И хотя она знала, что я и Витя будем отдельно отмечать праздник, все равно закидала вопросами. А как у вас там дела, все ли купили, не передумали ли, может, приедете, ведь уже был накрыт стол. Я выслушала ее и даже в какой-то степени понимала желание мамы собраться вместе. Все-таки Новый год – семейный праздник, а мы разделились. Но с другой стороны – это был наш первый совместный праздник с Витей. Этот день в календаре мне виделся чем-то особенным. И я хотела, чтобы он таковым и остался.
Тем более Витя поставил маленький складной столик в спальне, зажег гирлянды, украсил елку, даже гуся посадил на стул в качестве третьего гостя. Он так старался угодить мне, что я растрогалась, поражаясь тому, как мне повезло с любимым человеком. Не каждый готов на все ради девушки. Мой Витя был полной противоположностью всех. Он был другим, я знала это, помнила с детства.
Поставив тарелки с блюдами и приборы на стол, мы уселись друг напротив друга. Робкое молчание. Неверие в происходящее. Я читала во взгляде Вити то же самое, что было и в моём. Этот вечер казался волшебным, чем-то нереальным, словно
