мало.
Мне нужно было правильно соединить наши основы, чтобы Филимонов, которому я дал новое имя «Фил», смог управлять силой.
Сам ритуал занял почти шесть часов.
Руны, круги, моя и его кровь.
Да, у него была кровь, но она не несла той функции, что несла в живом теле. Это был один из ингредиентов, что вырабатывало его мертвое тело, для сложных заклинаний.
Ну, а после...
После я смог пристроить его на полигон к тайной канцелярии.
Ни одна нежить не может создавать заклинания сразу. Этому надо учиться, как учился я. И вот ее то он на полигоне и отрабатывал. Копаясь в его воспоминаниях, я видел, как он впервые туда пришел. Как на него смотрели, как пытались заговорить.
Смерть от болевого шока меняет людей.
Мда.
Он тоже изменился.
Спустя много лет, я пытался понять, что произошло. Почему его сломало. Думал на этом моменте, но когда добрался до последних часов его существования в виде высшей нежити, то понял.
Его не сломало.
Его закалило настолько, что... Даже гнев и ненависть потеряли всякий смысл.
Он видел все, что я задумал.
Он знал все, что происходило вокруг него.
Он готовил на практике ребят из нашего ордена.
Нет смысла злиться.
Нет смысла скрипеть зубами и бросаться в бой сломя голову.
Последовательно, четко, шаг за шагом, но он шел к своей цели.
Уничтожить Швецию.
Мда.
Еще раз повторюсь — высшая нежить это жутко грязно. Грязно, противно, опасно и... Если вы дошли до того, что вам приходиться создавать и использовать ее — у вас проблемы. Серьезные проблемы.
А учеба шла в это время своим чередом.
Лекции, практика, артефакторный кружок.
С орудиями, мы закончили. В нашем отряде получилось девятнадцать орудий. Да, дорого, да, сложно, но мы это сделали и начали прорабатывать логистику.
Да, это оказалось не менее важным, чем сами орудия.
Припасы подвозить надо?
Надо.
Прикрывать орудия щитами от ответных ударов надо?
Надо.
А тут еще и орден Трех рун, дергает.
И как с этим всем разбираться?
Правильно — ручками, головой и шилом в заднице.
Помню, Света тогда еще на что-то обиделась... Вроде я на чужую грудь начал заглядываться.
Кхэм.
Мда.
* * *
— Выглядит уродливо, — поджал губы Борис, смотря на огромную площадку, спереди которой торчали стальные прутья, шары и какие-то блоки, покрытые рунами.
— А прототипы могут выглядеть по другому? — хмыкнул Гарри.
— Он хоть много может увезти? — уточнил друг.
— Я сюда засунул все, что мог, чтобы сэкономить силу, — недовольно проворчал Гарри. — Десять тонн — это его минимальная грузоподъемность. Так-то штука должна получиться серьезной.
— А расход?
— Пять эрг на сто километров, — вздохнул Гарри и заметил как на него удивленно взглянул Боря. — Что?
— Десять тонн и пять эрг на сотню? Как ты это сделал?
Гарри поднял палец и показал натертость на подушечке указательного пальца.
— Это от книг, которые пришлось перекопать в поисках решения.
— Где нашел?
— Не нашел. Ляшев свою разработку показал, — вздохнул Гарри. — Он как-то в молодости разрабатывал схему артефактного грузовика, но в итоге практика показала, что обычные дизельные грузовики оказались экономически выгоднее.
— Даже за пять эрг на сотню?
— Даже так. Ты прикинь сколько в среднем у одаренного сил? Двадцать эрг? Сорок?
— Ну, у выпускников...
— А выпускник сядет за управление такого грузовика? — хмыкнул Гарри.
— Ну... нет, конечно, — вздохнул Мусаев.
— Вот и я про это. А то, что некрасиво, так это можно кожухами какими-нибудь закрыть.
— Фонить будет, — покачал головой Боря.
— Не простой же кожух. Надо хоть какую-нибудь защиту поставить будет. Иначе такой летающий контейнер сбить можно будет даже пулеметом.
— Хрупкая конструкция? — хмыкнул Борис.
— Угу. Одна пуля и все пойдет в разнос, — недовольно кивнул Гарри.
Боря вздохнул.
— А у тебя как с защитой?
— Долго думал, — недовольно сморщился Боря. — Пока только на ламинарной защите.
— Почему?
— Другие типы защиты жрут слишком много.
— А как же Ларский щит? Он же...
— В том то и дело, Гарри, что сам щит ест копейки силы, а вот сам артефакт и система развертывания жрет как не в себя, — покачал головой Боря. — Я и так крутил, и эдак. Пробовал через кольца Гурфа развертывание сделать, но это все ерунда получается. Резонанс через коэффициенты Грамма идет такой, что конструкция от серьезного тычка сыплется.
— А Ляшев что говорит?
— Улыбается и молчит, засранец, — буркнул Боря.
— Ну, ламеллярная, так ламеллярная... — пожал плечами Гарри. — Главное, чтобы удары мощные держала. По нам же и артиллерией прилетать будет, и магией жахнуть могут.
— Могут, — кивнул Боря. — Ламеллярная выдержит.
— Уже делал образец?
— В процессе, — вздохнул друг. — Туго идет. Сложно получается. Триста семнадцать комплексов выходит.
— Накопители?
— Дорогие, — кивнул Боря.
Гарри вздохнул и покосился на десяток членов ордена, что таскались за ним уже третий день.
— Когда Светка сказала, что эти десять в моем распоряжении я не о том думал, — проворчал некромант.
— Ну, если они тебя раздражают, то придумай им занятие, — пожал плечами друг.
— Заставить их коэффициенты Гюренга пересчитывать? — задумчиво произнес Гарри.
— Ну, знаешь, — хмыкнул друг. — Если так пойдет и дальше, то ты превратишься в Ляшева.
— Скажешь тоже, — хмыкнул друг и еще раз оглядел членов ордена.
Тяжело вздохнув, он махнул им рукой и, дождавшись когда они подойдут, спросил:
— Это Света вам велела таскаться за мной?
Ребята переглянулись, и голос подала молодая девушка:
— Да.
— А если учесть, что ты заглядывался на Завьялову... — заметил Боря.
Гарри недовольно глянул на друга.
— А эта сисястая тут причем?
— При том, что глаза не обманешь. Они так и косяться.
— А я виноват, что она с таким декольте ходит?
— Нет. Ты тут не причем. Как и Света, — улыбнулся Борис.
Гарри вздохнул, затем оглядел адептов ордена и выдал:
— Если проблема в одних сиськах, то нужно...
— Ты же не уменьшишь ее грудь? — осторожно спросил Боря. — Для некоторых девушек это... очень важно.
— Я по твоему изверг? — хмыкнул Гарри. — Нет. Будем играть от обратного! Теперь третий размер будет у всех.
Мусаев
