сильно ранен?
— Царапина. Я уже и противоядие принял на случай, если клинок был отравлен. Выкарабкаюсь. — И он уткнулся носом мне в волосы.
Газеты на следующий день просто взорвались хвалебными рассказами, как герцог в одиночку одолел двоих профессиональных убийц в дуэльном круге и сумел защитить юную спутницу. Герцог, лежа в кровати, куда его уложила причитающая Кокорина, только хмыкал. Пролежал он там не долго. Уже через два дня встал, заявив, что дел много, а ему еще заказчика искать.
Глава 15. «Портрет Беатриче Ченчи» Элизабетта Сирани
«Портрет Беатриче Ченчи
в палаццо Барберини — картина,
забыть которую невозможно.
Сквозь чарующую красоту её лица
просвечивает нечто такое,
что неотступно преследует меня»
Чарльз Джон Хаффем Диккенс «Картины Италии»
Я зажимала себе рот двумя ладонями, чтобы больше не повторить того дикого крика, что только что вырвался из меня. Крик разнесся, наверное, по всему замку и сейчас сюда кто-то прибежит. Я очень, по крайней мере, на это рассчитывала.
Рихард уехал опять по своим каким-то очень важным делам и обещал клятвенно вернуться не позднее завтрашнего дня. Не знаю, каким ветром меня занесло сейчас к двери его кабинета, но увидев в коридоре, что она приоткрыта, я заглянула проверить. Вдруг Рихард вернулся? И увидела за столом в его кресле эту жуткую картину.
Труп сидел на кресле с перерезанным горлом, и кровь была повсюду. Мне и подходить не пришлось, чтобы понять, что человек мертв. Но вот сейчас я, разглядывая его, понимала с ужасом, что не только горло пострадало. Его руки так же были окровавлены, и в порезах. В лохмотья превратилась и его одежда. Как будто по нему проехался каток из лезвий.
В коридоре послышался топот ног. Это, надеюсь, на мой крик бегут слуги и охрана. Рихард, уезжая, приставил ко мне охрану. Теперь в лавку мэтра меня сопровождали два добра молодца. Как двое из ларца одинаковых с лица. Отличить их я не могла. Нет, они не были близнецами. Даже братьями не были. Но при этом умудрялись быть одинаковыми. Хорошо, хоть следовали за мной на отдалении. Но достаточно близко для вмешательства.
Вбежали несколько слуг, эмакум Кокорина и два моих охранника. Арчибальд уехал вместе с Рихардом. Причем Рихард просил его остаться, но тот настоял. А вот сейчас он бы здесь не помешал. Нужно же кому-то успокаивать меня, эмакум Кокорину и парочку слуг, которые тоже заголосили еще и громче меня.
Полиция приехала довольно быстро. И тут же начались странности. Они почему-то допрашивали всех, кроме меня. А ведь это я первая обнаружила труп. Логичнее было бы начать с меня. Но зато сидя рядом с эмакум Кокориной я узнавала новости из первых рук. Потому что каждый уже допрошенный приходил и делился соображениями и версиями. Рассказывал о задаваемых вопросах. Выходило следующее.
Убили слугу, нанятого недавно. Он зачем-то полез в кабинет Рихарда. Возможно, по глупости, или из любопытства. А возможно и шпионил, собирая сведения. И именно в этот момент его и застал убийца. Прямо в кресле Рихарда. И применил довольно жесткое заклинание «Ветер лезвий», которые и сделали из бедняги кровавый труп в лучших традициях страшных сказок.
А потом я поняла, почему меня не вызывали на допрос. Они пришли сами и один из них громким голосом объявил:
— Неска Клариса Липринор, на основании имеющихся у следствия улик, вы обвиняетесь в убийстве Гастинкса Хитриса с помощью магического заклинания «Ветер лезвий». Вы задерживаетесь до выяснения всех подробностей и деталей и препровождаетесь в тюрьму Лютеции.
— Что?! Какой еще «Ветер лезвий»?! Да я никогда в жизни не владела этим заклинанием! — завопила я.
— Неска Клариса Липринор, потрудитесь оставить все ценные вещи, одеться и следовать за нами.
— Клари, девочка. Наверное, имеет смысл послушаться полицейских. Я уверена, что это недоразумение. Я уже послала вестник и Арчи, и Рикки. Уверяю тебя. К вечеру ты будешь дома. Я на всякий случай еще и мэтра Липринора оповестила. И Габбриэля. У него есть же связи в полиции. Уверяю тебя, это ненадолго. Максимум на пару часов.
— Да. Вы правы. Все равно сопротивление тут бесполезно. Но это же надо измыслить такую чушь?
— И вовсе не чушь. Не было проникновения посторонних в дом. А вы единственная обладаете магией. Так что все законно, — вдруг сказал полицейский.
— И это все ваши улики? А то, что я не обладаю магическим потенциалом для такого заклинания, вас не смущает? Это, между прочим, подтверждено комиссией из совета магов, — спросила я, снимая все украшения и надевая плащ.
— Вот в дальнейшем и разберемся. А пока вы арестованы по подозрению. Извольте проследовать, — несокрушимо проговорил полицейский и повел меня в ожидавшую на улице машину.
Меня привезли к огромной крепости. Её круглые башни были просто невероятной высоты, венчавшие ее зубцы показались мне клыками дракона. Громадина производила впечатление нерушимости и мрачности. Казалось, и в самом деле дракон заснул и поглощает всех, кто в него попадает. И назад, как выбираться из его пасти, непонятно.
— Это что? Это как? Это зачем? — пролепетала я, когда меня по настоящему подвесному мосту, перекинутому через ров, правда без воды, завезли внутрь крепости.
— Это, неска, называется Бастида. Обычно здесь не содержат девушек, но касаемо вас был отдельный приказ. Сюдой, — ответил мне молоденький полицейский, один из сопровождавших.
— Сюдой? Какой такой сюдой? Я не хочу сюдой. Хочу тудой, — вот понимаю, что несу бред, но остановиться не могу, потому что страшно.
— Дык приказ же, неска. Мы-то тут причем. В Бастиду, так Бастиду, — продолжил поражать меня своим говором этот молодой парень. Он явно был не старше братьев.
— А ее разве не снесли? — опять лепетала я, пока меня вели по мрачным и узким коридорам.
— Снесли? Дык кто ж её снесет-то? Громадину эту, — искренне так удивился полицейский.
— День взятия Бастилии впустую прошел у дяди Мити, — вспомнила я.
— Не знаю, что там, у Митрича впустую прошло, у нас ничего впустую не проходит, — продолжил полицейский. Они уже буквально несли меня под локти с двух сторон.
— Нет, я, конечно, понимаю, что все сидели. И Сервантес, и граф Монте-Кристо. Но вот я сидеть совсем не хочу. И рябчика из ружья я не убивала, — продолжала лепетать я теперь уже из «Летучей Мыши».
— Какой еще рябчик? Вы же зарезали слугу, с которым состояли в полюбовной связи? — невозмутимо продолжил полицейский.
— Что за бред? Какая такая связь? И никого я не убивала. Вот
