Провода ОУН. На съезде националисты поняли неизбежность поражения Германии. Но собственные силы они явно переоценивали…
— Ближэ к тэлу, Лаврэнтий Павлович! — перебил наркома Сталин.
— Шухевич, по данным наших агентов глубоко внедрения в УПА, являлся одним из участников организованного Некромагами Аненербе Волынского Призыва Вия и последующей кровавой трагедии… Но никто не ожидал, даже мы с вами, товарищ Сталин, — напомнил нарком, — что с Рейхом и всеми Черными Братьями СС будет так стремительно покончено. Одним разом! Однако, немцы на Украине готовили что-то весьма серьезное, и Шухевич опять оказался посвященным в проведение этого Обряда…
— Что имэнно готовили эсэсовцы? — Вновь вклинился в доклад Сталин.
— Яромира не посвящали настолько глубоко, — ответил Берия. — Он что-то слышал, но только в общих чертах. И вот, после одномоментной смерти всех эсэсовцев, всё их проклятое Некромантское наследие оказалось в руках украинских коллаборационистов.
— Так ви считаете, товарищ Берия, что нанесенный по Кремлю удар — проба тех Сил и разработок немцев, что случайно достались Шухевичу?
— Да, товарищ Сталин, — подтвердил нарком внутренних дел. — И именно с помощью этой неизвестной Магии и был освобожден Степан Бандера.
— Мнэ казалось, что Шухевич и сам способэн управиться со своим сбродом, — возразил Иосиф Виссарионович. — Зачэм ему еще один конкурэнт?
— Ну… — замялся Берия, размышляя над столь очевидным вопросом, которым он сам отчего-то не задался. — Соратники, как-никак…
— Допустим, — кивнул Вождь. — Но тогда поясните мнэ такую вэщь: зачем, затратив столько сил на освобождение Бандеры, узник вновь вернулся обратно, спустя неэсколько часов? Есть у кого-нибудь прэдположэния на этот счет?
— Разрешите, товарищ Сталин? — неожиданно произнес полковник Легион, не проронивший до этого момента ни слова.
— Конэчно, товарищ Легион, — согласно кивнул Иосиф Виссарионович. — Ми вас очень внимательно слушаем. Так зачэм же он вернулся, по вашэму мнэнию?
— Точнее будет задать вопрос: за кем он вернулся, товарищ Сталин? — технично поправил Вождя Лич. — Он вернулся за Мамонтом Быстровым.
— Это не тот ли Воздушник, Мозголом, Пиромант и Потрясатель Тверди в одном флаконе? — удивленно уточнил Иосиф Виссарионович. — И вы его проворонили?
— Так точно, товарищ Сталин! — невозмутимо доложил полковник. — Никто из нас не ожидал повторного нападения. Чем враг умело воспользовался.
— Да как они вообще про нэго узнали? — продолжал допытываться Вождь. — Дажэ я нэ знал на тот момент, что это «молодое дарование» ужэ в Кремле… Хотите сказать у нас крот?
— Сильно сомневаюсь, Иосиф Виссарионович, — высказался, покачивая головой, Берия. — На тот момент никто не знал о присутствии Быстрова в Кремле. Здесь что-то другое…
— Можете и это пояснить, товарищ Легион? — Вновь адресовал вопрос Личу Иосиф Виссарионович.
— Могу лишь предположить, товарищ Сталин, — почти по-человечески пожал плечами полковник, — и то — лишь на уровне ощущений…
— Слушаю вас… — Сталин потянулся к пачке папирос, но она оказалась пустой. Нервно отодвинув её от себя, он уставился пронзительным взглядом в застывшее бледное лицо Лича, напоминающее в этот момент неподвижную посмертную гипсовую маску.
— Если Мамонт –это Аватар Хоттабыча, — неторопливо произнес Легион, наблюдая, как вытягиваются от изумления лица Вождя и наркома, — и я в этом абсолютно уверен. То есть подозрение, что Степан Бандера с большой вероятностью может являться Аватаром Кроноса…
— Что? Какой еще Аватар Хоттабыча? — не понял Иосиф Виссарионович.
— Немного позже, товарищи! — возбужденно воскликнул полковник Легион, неожиданно теряя свою мертвецкую невозмутимость. — Я вновь уловил потерянные после похищения Мамонта Эманации Аватара! — неожиданно низким голосом добавил Лич. — Возможно, мне удастся определить место его заточения…
[1]Известно, что у Иосифа Виссарионовича Сталина была огромная коллекция курительных трубок. Подарить вождю трубку стремился каждый дипломат или гость, лидеры иностранных государств. Но в основном, судя по портретам вождя это были классические трубки английских мануфактур, исключительно бенты. Причем только ½ бенты, классические и строгие. Бент — различие трубок по степени изогнутости: full bent (ось мортиза параллельна оси камеры), ½ bent (45 градусов), ¼ bent и тд.
[2] Казалось бы, выражение «облажаться», является довольно современным и жаргонным, и его нереально услышать из уст товарища Сталина, однако это, оказывается совсем не так. Кому интересно происхождение этого термина — сюда https://vadim-galkin.ru/business-basics/interesting-facts/o-proisxozhdenii-vyrazheniya-oblazhatsya/
[3] Монкхутси к’атси — старик (грузинск.)
Глава 22
От перенапряжения в глазах потемнело, но я продолжал рваться к Силе, запертой Блокираторами, которые, буквально, раскалились добела на моих запястьях и шее. В воздухе повис отвратный запах паленой кожи, но я уже не обращал на него внимания. Даже страх, что мои руки обгорят до самых костей, а раскалившийся ошейник пережжет глотку, куда-то испарился, видимо, сам убоявшись моей непоколебимой решимости освободиться, во что бы то ни стало.
Я уже чувствовал, как слабеет сопротивление Магических Оков, и как вскипает Сила в моем Резерве, пробивая себе дорогу по иссохшим Энергетическим Каналам. Раскалившиеся Блокираторы уже светились не слабее мощных электрических прожекторов, выжигая из металла запечатленные в нем Магические Формулы и Знаки.
Когда в ушах звонко запищало, а по губам и подбородку побежало что-то тягучее и горячее, капающее мне на грудь, я реально перетрухнул. Испугался, что не смогу продавить этот гребаный Блок, преграждающий дорогу к Силе, а так и подохну в этой пещере.
Но сквозь звон в голове донесся едва слышимый «далекий» возглас Хоттабыча:
— А ну, соберись, сопля! Ты уже почти победил! Давай, Мамонт! Давай, сука, порви уже эти гребаные оковы!
И столько было в этом возгласе неистовой ярости, ненависти к врагам и стремления к победе, что я, мгновенно воспрянув духом, вложил в последний рывок, всю ту Жизненную Силу, что у меня еще оставалась. Если и это не поможет, я, скорее всего, сдохну прямо на месте. Не знаю почему, но я это отчетливо почувствовал.
По рукам и шее стегануло нестерпимым жаром, как будто какой-то гад окатил меня расплавленной магмой, а после по освобожденным Меридианам хлынул сокрушающий все преграды стремительный поток Силы — Магические Оковы не выдержали моего убийственного натиска и расплавились, оросив меня раскаленными каплями. Расплавленный металл, прожигая одежду и плоть, стек на каменный пол пещеры.
Я истошно заорал от нестерпимой боли и переполняющей меня радости. Одновременно. Не понимая до конца, отчего больше, и безжалостно срывая глотку до свистящего хрипа. Мое истерзанное
