щиплет нёбо, язык онемел. Я медленно шагаю в кабинет Барри Уокера, оставляя за собой кровавый след, как будто пытаюсь собственной кровью заманить жертву. Я уже ничего не слышу, голова кружится. Остановившись в узком коридоре, стараюсь выровнять дыхание, насколько это возможно. Мысленно приказываю себе: вдох-выдох, вдох-выдох.
И никто, никто из этих ублюдков не подойдет, потому что боится. Все эти ссыкуны опасаются за свою шкуру. Они лишь способны делать фотографии и выкладывать их в соцсети. Это ведь гораздо проще, чем проявлять милосердие и сострадание, предлагать помощь.
Впрочем, о чем это я? Я точно такой же, как и они, – ублюдок, думающий только о себе. Но я четко вижу один нюанс, который различает нас. Я, по крайней мере, пытаюсь измениться, а они – нет.
Набираю побольше воздуха в легкие, стискиваю зубы и продолжаю свой медленный путь к Барри. Как только добираюсь до его кабинета, дергаю ручку, и дверь мне поддается. Барри оглядывает меня и поспешно вскакивает с кресла.
– Майкл, что случилось?!
– Вызывай «Скорую», – говорю ему сдавленным голосом, чувствуя, как силы покидают меня.
Барри берет телефон и набирает номер, а я тем временем сажусь на диван и во весь голос вою от боли. Запрокидываю голову назад, чувствуя, что вот-вот отключусь.
– Эй! – тормошит меня Барри за плечи. – Майкл, не отключайся!
Но через секунду я все же теряю сознание.
Глава 17
Она
– Куда собралась?
Передо мной, сложив руки на груди, стоит Ларри и сверлит меня своими свинячьими глазками. На нем сегодня футболка и джинсы – такой неформальный стиль одежды, чтобы привлекать меньше внимания.
– Мне нужно в магазин. Поехали.
Его суровый взгляд сменяется любопытством, и он тотчас же с непониманием говорит:
– Джек запретил тебе выходить из дома.
– Я его предупредила, что хочу развеяться. И ты меня будешь сопровождать.
В конце для большей правдоподобности добавляю лучезарную улыбку.
Пока Джек на работе, меня оберегает этот громила Ларри, который не очень-то доверяет мне. Еще какое-то время мы смотрим друг на друга, а потом он вытаскивает телефон и набирает чей-то номер.
– Алло, шеф?
Он позвонил Джеку. Ну конечно! Кто бы сомневался!
– Да, да… Тут это, такое дело…
Демонстративно закатываю глаза, надеясь, что он получит по заслугам, когда узнает, что я его не обманываю и в самом деле спрашивала разрешения у мужа куда-нибудь съездить. «Боже, докатилась! Спрашиваю разрешения у собственного мужа выйти из дома. Но с учетом того, что произошло за эти полторы недели и что я узнала, мне нужно сменить обстановку, иначе я слечу кукушкой», – размышляю про себя и жду, когда Ларри наговорится с Джеком.
– Да-да, понял, – говорит Ларри и окидывает меня взглядом.
На мне сегодня футболка, спортивные штаны и кеды. Погода за окном позволяет сбросить с себя теплую куртку и надеть что-то легкое, летнее. Я поджимаю губы, словно наказанная дочурка, ожидающая решения своего грозного папочки.
Наконец здоровяк кладет трубку и говорит:
– Ну поехали!
Выдав ехидную улыбку, прохожу мимо него к двери и выхожу на улицу.
Мое сердце трепещет от чистого свежего воздуха, теплых солнечных лучей и щебетания птиц. Я вдыхаю полной грудью, наслаждаясь прохладой и ароматом свежескошенной травы – ранним утром один из рабочих подровнял нам газон.
Ларри закрывает дверь, и я слышу, как пищит система защиты. И в этот момент в моей голове вновь возникают грустные мысли, которые тяготят разум. Я до сих пор не могу понять, как Майклу удалось пробраться в дом, обойдя систему охраны. Более того – как ему удалось так быстро скрыться и остаться незамеченным.
Пока я размышляю, Ларри открывает передо мной дверь автомобиля, и я сажусь на заднее сиденье. Он усаживается вперед и спрашивает:
– Куда едем?
– В продуктовый.
Мне все равно, куда ехать, лишь бы подальше от этого дома. Ко всему прочему, я вспоминаю разговор с той блогершей, которая услужливо рассказала мне о том, кто такая Оливия. И сейчас мне как никогда хочется расспросить еще кого-нибудь, кто знаком с этой историей.
За все последнее время Джек ни разу ко мне даже не прикоснулся. Мы почти не разговариваем, и от этого мне не по себе. Я вижу и понимаю, что он что-то подозревает. Он точно знает, что я сомневаюсь в том, что меня зовут Мия, и во всей этой истории, в которой я живу уже полгода. Это видно по его поведению. Все эти дни он приходит с работы, грубо целует меня в губы и уходит в свой кабинет. Потом спускается, спрашивает, как прошел мой день, а после вновь удаляется прочь, словно не хочет меня видеть. Но в одном я очень ему благодарна: Джек не заставляет меня ублажать его, не пристает и не берет силой, отчего, кажется, мое ментальное здоровье постепенно приходит в норму.
И как только я перестала пить таблетки, мои кошмары начали сходить на нет, отчего мне легче и дышится, и живется.
* * *
Мы быстро доезжаем до магазина, паркуемся и следуем ко входу. Ларри, как всегда, молчалив, и меня это успокаивает. Пускай он наблюдает за мной, лишь бы не открывал свой рот.
Как только я захожу в магазин, меня окатывает холодным воздухом кондиционеров, ароматом свежих фруктов, которые выложены прямо у входа, и ненавязчивым запахом хлорки. Супермаркет большой, здесь просторно, даже несмотря на то что товары плотно наседают друг на дружку на стеллажах.
Я подхожу к фруктовой выкладке и тщательно отбираю несколько апельсинов. Ларри тем временем косится на меня, как будто я ненормальная, раз не смогла заказать доставку продуктов на дом, но… Мне просто нужно развеяться. Просто сменить обстановку, хотя бы на какие-то чертовы пару часов, чтобы отдохнуть разумом и почувствовать себя частью социума, а не нескончаемого кошмара, заложницей которого я стала.
Ларри услужливо ходит за мной с тележкой, куда бы я ни повернула, пристально следя за тем, что я набираю. Закончив с выбором фруктов, мы перемещаемся ближе к молочному отделу. Мне хочется приготовить что-то легкое, а готовка как-никак отвлекает меня от тревожных мыслей.
Ассортимент на стеллажах заслуживает высоких похвал. Четыре огромных холодильника забиты под завязку, из-за чего складывается впечатление, что различные бутылочки и баночки вот-вот проломят прозрачную дверцу. Я оглядываю стеллажи, будто ищу что-то конкретное, но на самом деле лишь оттягиваю время возвращения домой. Открываю одну дверцу холодильника, демонстративно вытаскиваю первую попавшуюся бутылочку молока и делаю вид, что внимательно изучаю этикетку.
Оттягивать время – самое странное, что
