Элиза успевает поймать его пустой, затравленный взгляд. А сразу после — его веки дрожат, глаза закатываются, превращаясь в подрагивающие, остекленевшие белки, и он падает на спину.
Треск разрывает тишину на части, когда под весом мужчины ломается одна из скамей, и он, вместе с щепками, безвольным мешком скатывается на пол. Вновь приходит в себя и снова впивается руками себе в горло. На этот раз безжалостно, короткими ногтями.
Элиза не заметила, как сорвалась с места. Почувствовала лишь, как сумка ударила по бедру, как мантия на секунду зацепилась за ближайшую скамью, как ветер сорвал с её головы косынку.
Она увидела, как люди отшатнулись от мужчины. Бросилась в образовавшийся проход. Оттолкнула одну из женщин, которая с ужасом и оттенком восторга ахнула и едва не упала.
Элиза рухнула на колени рядом с мужчиной. Взглянула в его бледное, влажное лицо. Увидела, как он вытянул трубочкой побелевшие губы. Стеклянные глаза его бегали по окружающим людям и только теперь остановились на Элизе. В них была мольба. А ещё ужас. Ужас, так хорошо ей знакомый.
Элиза быстрым отточенным движением выудила из кармана пузырёк с лекарством. Там оставалось меньше половины, и она поднесла его к губам несчастного и перевернула. Жидкость покатилась по его круглым щекам, но несколько капель попали в рот. В глазах появилось удивление, и он вновь схватил себя за горло, попытался сглотнуть.
Давай же!
Кадык его совершил медленное движение. Вверх. Потом вниз.
Он вздрогнул. Выгнул спину. Согнулся пополам. Затем резко привстал на месте и коротко кашлянул. Элиза поймала его за плечи, постаралась развернуть, и в этот момент из его рта хлынула розово-жёлтая рвота вперемешку с желчью. Ударила фонтаном через рот и нос. Забрызгала Элизе руки, платье, туфли и накидку.
Когда поток иссяк, мужчина, всё ещё дрожа, сумел наконец вдохнуть. Поднял лицо, с прилипшими ко лбу жиденькими светлыми волосами, и... Улыбнулся.
— Боги... — прохрипел он. — Кажется в это вино определённо что-то подмешали. Долбанная... Долбанная косточка...
Элиза вздрогнула, только теперь почувствовав резкий кислый запах спирта, примешивающийся к запаху блевотины. Только теперь осознавая, что у мужчины не было никакой болезни. Он просто был в стельку пьян.
Мужчина же, продолжая улыбаться, схватил её за плечо мокрой рукой и потянул к себе, пытаясь обнять.
— Вы спасли меня... Я так благодарен вам, мой прекрасный ангел... — Язык у него заплетался, и она едва понимала слова. — Я прикажу слугам дать вам золотой... Нет, десять золотых. И бутылку этого южного вина... Уверен, здесь оно ещё осталось...
Он вновь закашлялся, и это помогло Элизе вырваться. Это случилось так резко, что она почти растянулась на мокром от рвоты полу. Проскользила по нему рукой и, поднявшись, выругалась.
— Вот же бездна... Ты грёба...
— Пойдём-ка, — пискнул ей на ухо знакомый голос. Оливия нежно и аккуратно дотронулась до её плеча. И мягко отвела в сторону. — Похоже, нам пора.
Элиза всё ещё чувствовала кислый, тошнотворный запах. Будто бы он был повсюду.
Боги, все, кто был в храме, теперь смотрели прямо на неё. Перешёптывались, улыбались, а некоторые даже позволяли себе смеяться. Она была опозорена! Бездна, никогда ещё ей не было так стыдно!
Оливия обняла её за плечи и повела к выходу, уверенно обходя скопления людей. Только, когда они вдвоём вышли на свежий воздух, прошли мимо стражников и спустились на нижнюю ступеньку крыльца храма, она отпустила Элизу и позволила ей остановиться.
Элиза попыталась сделать шаг, но голова странно кружилась. Руки и ноги дрожали, будто её только что поразило молнией. Хотя... Случившееся, пожалуй, было хуже.
Элиза медленно опустилась и села на ступеньки.
— Я... — Она уронила голову, обхватила её руками. Почувствовала, что ладони всё ещё влажные и липкие, и резко отдёрнула их в сторону. — Проклятье! Боги, что... Что за день!
Она оглядела себя. Увидела розовые разводы на правом рукаве. Несколько пятен на подоле платья и туфлях. Кусочки — ей не хотелось знать, чего — на меховой мантии.
— Вся одежда... испорчена... — прошептала она, скорее удивлённая, чем расстроенная. Удивлённая тем, насколько это было... несправедливо!
— Предпочитаю думать, что спасённая человеческая жизнь, стоит определённых неудобств, — заметила Оливия серьёзно. — Даже, если другие этого не понимают.
— Бездна, этот муда... — Элиза осеклась, понимая, что всё ещё находится на крыльце храма. — Этот... упитанный господин просто перепил вина! Я ни от чего его не спасала! Уверена, это даже не послужит ему уроком! Более того — наверняка, он даже и не вспомнит, что здесь случилось!
— Вы можете расценивать произошедшее так, как вам больше нравится, — пожала плечами Оливия. — Можете даже думать, что вы помешали божественной каре, ниспосланной самим Иль’Пхором в его храме. Однако я видела решительную девушку, первой пришедшую на помощь. Не сомневавшуюся ни секунды. И сделавшую всё, что от неё потребовалось. К тому же, единственную, среди толпы этих... мудаков.
Элиза посмотрела на Оливию, и та мягко и приятно улыбнулась. Как мать, хвалящая свою дочь. И Элизе странным образом это помогло почувствовать облегчение. И ещё больше расстроиться из-за своей одежды.
— Похоже, — она, морщась, двумя пальцами оттянула ту часть подола платья, что липла к ноге. — От завтрака с вами мне всё же придётся отказаться. Вы можете думать, что хотите, но я предпочту расценивать это, как злоключения самого Иль’Пхора. Которому, похоже, очень нравится строить мне козни.
— Не всегда можно сразу сделать выводы о последствиях божественного вмешательства, — задумчиво изрекла Оливия. — Если, конечно оно вообще имело место.
— Я... — Элиза вздохнула. Несколько секунд она искала чистый платок в своей сумке, но так и не смогла найти его, лишь ещё больше всё испачкав. — Простите, но в данный момент мне сложно видеть в этом что-то хорошее. К тому же... Дома меня действительно ждут дела. Сегодня вечером возвращается мой муж Персиваль, и...
— Боги! — Оливия ахнула, широко раскрыв глаза. — Я совсем забыла об этом! Пожалуйста, простите меня! Я очень рада, что с ним всё в порядке!
— В порядке? — Элиза перевела взгляд от сумки.
— Так вы не знали? О, боги! Я услышала от отца, что его рейд столкнулся с кораблями Иль’Тарта шесть дней назад! Боги, простите, что узнаёте это от меня! Но... Я слышала, что почти никто не пострадал, и точно не было жертв среди офицерского состава. Так что ваш муж,
