закончила.
Не знаю, произнесла ли я эти слова вслух, но в своей голове я прокричала их достаточно громко, чтобы заглушить все остальное.
Я с трудом поднялась на ноги, шатаясь, как новорожденный жеребенок.
«Я еще не закончила», – повторяла я в такт биению сердца.
Я выпустила из пальцев тонкую нить магии, готовясь притянуть ближайшую сферу, но тут же меня ударил порыв ветра, да такой сильный, что меня отшвырнуло через всю комнату. В голове взорвалась острая боль.
– Тисаана, вернись, – ласково прошептал Зерит.
Его голос обещал облегчение, защиту.
Нет.
Я коснулась головы и почувствовала на пальцах теплую кровь. Мое тело не слушалось, и ноги против воли подталкивали меня к Зериту. Но я нашла его – единственный островок здравого смысла, оставшийся в затуманенном мозгу. Ухватилась за него.
Я растерла кровь между пальцами.
– Иди сюда, Тисаана.
Отдохни, маленькая бабочка.
Широким движением я начертила круг.
Ноги упорно толкали меня вперед. Только пальцы все еще цеплялись за землю.
Линия.
Я закрыла глаза и увидела зал, словно выхваченную вспышкой света карту: я, сферы, три вальтайна.
Я еще не закончила…
Вторая линия.
– Я не буду больше повторять…
«Нет, – подумала я. – Не будешь».
И я нанесла последнюю линию своей стратаграммы.
А потом вдруг мир перевернулся. Звон металла о металл, потрясенные вздохи и стена света – все слилось в один прекрасный хаос из звуков и образов.
Я открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как последние два шара рикошетом отлетают в чашу. Как Зерит, Нура и третий вальтайн поднимаются с пола. На полу красовалась стратаграмма, начерченная моей кровью.
– Что, мать вашу, это было? – закричал с балкона знакомый голос.
Я с облегчением распласталась на полу.
Когда я снова открыла глаза, надо мной склонился Макс, уперев руки в колени. Я видела, как шевелятся его губы, но не могла различить слова.
События последних минут поразили меня вспышками.
Нура. Зерит. Тени.
«Опустись на колени».
И стратаграмма. Моя собственная стратаграмма.
Макс снова заговорил, отчетливо выговаривая каждое слово:
– С тобой все в порядке?
Я смогла.
Я смогла!
Дотронувшись до головы, я нащупала теплую влагу. Когда поднесла пальцы к глазам, они оказались испачканы красным. Я не осознавала, что улыбаюсь, пока не начала гадать, отчего болят щеки.
Макс откинул мне волосы, осматривая рану. Я почти не чувствовала боли.
– Саммерин с ней быстро разберется, – пообещал он, но рана меня не заботила.
Потому что я справилась.
– Тисаана, скажи что-нибудь, чтобы я знал, что у тебя не спеклись мозги.
Я не могла перестать улыбаться.
– Я хороша, – хрипло сказала я. – Очень, очень хороша.
Макс опустил голову, издав вздох, в котором облегчение смешивалось с раздражением.
– Вознесенные. Вставай. Ты похожа на безумную.
– Бе-зум-ную?
Новое слово. Давненько я с ними не сталкивалась.
Макс помог мне подняться на ноги, и у меня закружилась голова.
– Сумасшедший человек. Например, один из тех, кто валяется на земле в собственной крови, улыбаясь до ушей.
Бе-зум-ная.
Мне нравилось новое слово.
Твердая рука хлопнула меня по плечу так, что подогнулись колени.
– Отличная работа, Тисаана. Невероятно впечатляюще.
Рядом с нами стоял Зерит, ослепляя меня самой приятной своей улыбкой. Его рука осталась лежать на моем плече. Он стряхнул сверхъестественное притяжение, заменив его более привычным человеческим дружелюбием. Тем не менее я боролась с неистовым желанием сбросить его руку.
«Опустись на колени».
Но я мило улыбнулась в ответ, как и подобало девочке-подростку, какой я была при нашей первой встрече. В мои планы не входило оскорблять верховного коменданта.
– Рада видеть тебя спустя столько времени, Зерит.
Переносицу Макса пересекла предательская морщинка, и я сразу поняла, что сейчас произойдет.
– Что за дерьмо это было? – рявкнул он. – Три лучших вальтайна против одной ученицы? Кому это вообще в голову пришло?
Я бросила Максу предупреждающий взгляд. Хотя то, что он так разозлился из-за случившегося со мной, трогало до глубины души, я не хотела, чтобы он подрывал мой успех, даже с благими намерениями. Кроме того, я не боялась трудностей. Особенно тогда, когда они давали мне гораздо больше шансов проявить себя.
У меня все получилось. Остальное не имело значения.
– Максантариус. Какой приятный сюрприз. – Зерит продолжал держать руку на моем плече, но любезная улыбка на его губах выглядела застывшей. – Ты наконец решил вернуться в общество?
– Пока что идет пробный период. Я еще не принял решение.
– Правда? Ты вроде всегда принимал решения, не особенно задумываясь о последствиях.
Макс издал звук, похожий на рычание.
– Ты не ответил на мой вопрос. Не хочешь объяснить, почему ты допустил такое на экзамене?
«Замолчи», – мысленно взмолилась я.
– Макс – очень заботливый учитель, – заявила я Зериту, старательно добавляя голосу веселья и сладкого радушия.
Макс поймал мой взгляд и закрыл рот, хотя и с видимым усилием.
Зерит, посмеиваясь, отмахнулся от моего комментария:
– Мы с Максом старые друзья. Поверь мне, я хорошо знаком с его своеобразными манерами.
Он снова повернулся ко мне, и жесткая улыбка на его лице сменилась ласковой.
– Не могу передать, как меня обрадовали известия, что ты благополучно добралась до острова. С другой стороны, я всегда верил в тебя.
– Спасибо, – просияла я.
В моей голове уже складывался ответ Макса, как он отрежет сквозь зубы: «Если бы ты ей помог, она бы добралась сюда намного раньше».
Поэтому я бросила ему строгий взгляд, прежде чем он успел открыть рот, и Макс опустил голову, нахмурившись.
Снова устремив сияющие глаза на дружелюбное лицо Зерита, я наконец решилась задать единственный вопрос, который меня волновал:
– Есть какие-нибудь новости из Трелла?
На лице Зерита застыло выражение, от которого у меня свело живот.
– Да. Нам нужно поговорить.
Он указал на маленькую дверь в дальнем углу зала, затем повернулся к Максу:
– Надеюсь, ты нас извинишь, Максантариус. Обещаю вернуть ее в целости и сохранности.
– Я за нее не переживаю. Сегодня она уже задала тебе жару.
Боги, Макс!
Но Зерит лишь тихонько усмехнулся:
– Тут не поспоришь, правда?
Потом он повернулся ко мне и махнул рукой:
– Пошли, Тисаана. Нам нужно поговорить.
Зерит был значительно выше меня, определенно выше шести футов, и, пока мы шагали по отделанным белым мрамором узким пустым коридорам, мне приходилось вытягивать шею, чтобы заглянуть ему в лицо.
– Прошу прощения, что выполнение твоей просьбы заняло так много времени, – небрежно сказал он. – Видишь ли, у меня получилось довольно долгое путешествие.
– Я понимаю.
– Я был весьма удивлен, когда навестил поместье Эсмариса и обнаружил… – Он выдохнул. – Ты понимаешь.
Каждый мускул под моей кожей напрягся.
– Расскажи.
Мой слащавый образ начал таять.
– Там царил полный хаос. Эсмарис, как, я уверен, тебе известно, мертв.
Он бросил быстрый взгляд на меня. Меня волновало, знал ли он, что это моих рук дело. Или хотя бы подозревал. Если и знал, то ничем этого не выдал.
– Сын Эсмариса приехал в поместье, чтобы занять место отца.
– Азин.
Я видела его всего дважды и невзлюбила с первой же встречи. Он сильно походил на Эсмариса и унаследовал всю его жестокость, а вот обаяния ему не досталось.
– Да. Он показался мне не слишком приятным человеком.
Я покачала головой. Это еще мягко сказано.
– Я застал самый разгар безжалостной охоты
