раздельных спален и оповещений через слуг, что благоверный соизволит вскоре явиться для исполнения супружеского долга. Нет, они станут жить, как нормальные люди.
— Что там за толкотня в дворцовом парке? — Дальновидение позволяло Олегу наблюдать увеличение количества людей, не подходя к окну, — Не иначе ещё не потеряли надежду найти на нас управу?
— Мужественные люди, — подтвердила предположение земляка Вика, — гонят через портал, кого смогли найти поблизости. Нашли немного. Значит меньше очередных трупов после себя оставим. Знаешь, что мы забыли ещё сделать в Парсе?
Олег подошёл к ней и обнял, уткнувшись носом в её висок.
— Что?
— Апельсинов нового урожая набрать, — Вика посмотрела на друга снизу вверх, — В парке несколько деревьев со спелыми плодами. Наберём перед дорогой?
— Ребячество и пижонство, — улыбнулся император, — Лучше купим через торговцев. До Нового года это ушлое сословие разберётся как извлекать прибыли из прихотей владык. Пойдём прибьём врагов, и я провожу тебя на Алернию.
— Не нужно. Не заплутаю. Попрощаемся здесь. Говори мне тёплые слова перед расставанием. Не забудь отметить мои ум и красоту. И добавь, как будешь без меня скучать и ждать с нетерпением встречи.
— Ну, вот. Только хотел всё это сказать, а ты с языка сняла.
Оба попаданца понимали, что ближайшие годы у них вряд ли получится подолгу проводить время вместе. У каждого имелось своё обширное хозяйство, требующее постоянного присмотра и управления. Взаимопомощь сильно поможет и уже помогает в делах, но основную нагрузку всё-таки каждому из них предстояло нести индивидуально.
Из Парса Олег собрался отправиться в Линерию и Руанск, чтобы подстраховать отряды своих ниндзей, которые должны будут совершить диверсии против правителей тех государств.
На взгляд Вики, соотечественник слишком уж зациклен на своём стремлении обеспечить эффективное функционирование всех структур Псковской империи без его личного участия. Логику Олега она понимала, но считала этот его подход преждевременным. Он ведь не завтра и не послезавтра собирается покинуть Таларею.
Как бы то ни было, советовать она ему ничего не стала. Олег отправляется по своим делам, она по своим. Расстаются всего на пару недель. Вика пообещала вскоре вернуться на Тарпецию.
— Я или ты? — спросила она у Олега, — Разреши мне. Всё же я домой возвращаюсь, а ты продолжишь воевать. Эх, мужчины. Нет бы у ног любимых женщин сидеть, так нет же. Война, политика, служба.
— А кто семью кормить станет? — поддержал шутку Олег. Им не хотелось расставаться, вот и говорили друг другу всякие глупости, — Ладно, давай ты.
Он согласился, чтобы с парсанцами, собиравшими силы у дворца, расправилась госпожа Тень.
Уничтожать всех солдат и магов, готовивших штурм дворца, смысла не имелось. Вика ударила по участку парка возле портала Цепью Молний, не пожалев заполнить конструкт заклинания почти половиной энергии своего резерва.
Она сама не ожидала получившегося результата. Наверное сам эллинский бог-громовержец Зевс не мог бы сотворить подобного. От мгновенно вспыхнувших сотен молний ослепли глаза, пришлось мгновенно их исцелять.
— У наших Щитов, оказывается, есть уязвимость, — спокойно сказал Олег, обняв её сзади ладонями за талию, — Только сейчас сообразил. От светового излучения не защищает ни Магический, ни Динамический.
Весь парк был усыпан обгорелыми трупами людей, дымились мгновенно вспыхнувшие деревья — участь апельсиновых, на которые пару минут назад положила взгляд Вика, не была исключением, а в воздухе остро пахло озоном. Запах сожжёной человеческой плоти до окон третьего этажа ещё не добрался.
— Век живи — век учись, — госпожа Тень и сама не подумала, как на неё с Олегом подействует вспышка, иначе предупредила бы о необходимости зажмуриться, или меньше энергии бы использовала, — Путь свободен. Прыгаем?
Олег попытался отправить её первой через портал, но тут Вика упёрлась. Земляк пока ещё не был знаком с ослиным упрямством, порой одолевавшим его соотечественницу, а она не спешила до сегодняшнего дня с таким своим качеством знакомить, но рано или поздно императору всё равно пришлось бы с этим столкнуться.
— Иди уже, — Вика крепко поцеловала земляка в губы.
Когда Олег исчез с портальной площадки, отправилась под арку и госпожа Тень.
После тёплого воздуха Валании родная Алерния встретила вернувшуюся путешественницу порывом холодного ветра.
— Госпожа!
К повелительнице Ордена поспешал Алек. Вика сама распорядилась организовать возле пространственной площадки два поста — один явный из десятка рыцарей с обслугой, а другой скрытный из пятёрки ассасинов, если вдруг понадобится за кем-нибудь тайно проследить, только не ожидала, что сам магистр воинов будет здесь дежурить.
Своё недоумение этим фактом она и выразила:
— Ты-то что тут делаешь? Других дел нет, как меня караулить?
— Я только сегодня приехал, — начал оправдываться Алек, глядя преданно на госпожу, — Проверить, как мои устроились.
Вика хотела было, как раньше, дружески обнять соратника, но вспомнила о данном самой себе обещании и ограничилась пожиманием предплечья магистра.
— Проверил? А теперь мне коня. Полцарства за коня. Поедем в Омин. Ты со мной. И возьми ещё парочку парней для солидности. Навестим Налью. Давно с графиней не виделись.
Глава 20
Одноимённая с названием королевства столица Тарка, некогда известная как Плавий, начала уплывать вниз под дирижабль правительницы Саарона.
Уля некоторое время через иллюминатор полюбовалась видом города, уже накрывавшегося покрывалом сумерек, и посмотрела на свою наставницу, соратницу и друга.
— До сих пор получаю удовольствие от взмывания в небо, — сказала сестра императора с улыбкой, — И не первый год уже пользуюсь дирижаблем, и перелёты делаю часто, а всё равно, как будто бы в первый раз.
— Значит, полюбила небо, — понимающе кивнула королева Тарка, — Теперь и не привыкнешь. Живёшь ведь, считай, здесь, — Гортензия коротким жестом руки показала на салон аэростата, — В королевство к себе хоть изредка наведываешься?
— Почему изредка? Не меньше, сем на неделю или две каждый месяц провожу, — королева Саарона вновь взглянула через стекло вниз, но уже ничего, кроме пятен костров, на которых сжигали десятки участников очередного заговора, не разглядела, — У меня ведь тоже не спокойно. Хотя бунтовать стали заметно меньше.
Уля до сих пор так и не привыкла к своему монаршему статусу, что нисколько не мешало ей твёрдой рукой поддерживать порядок в доставшемся ей владении. Как ей и говорила Гортензия, без жёсткости править невозможно, но любая суровость должна быть разумной и восприниматься подданными как
