— Подожди, — отмахнулся, всматриваясь в бинокль.
От околачивающейся у входа охраны клуба отделились ещё два тела, среагировав на завязавшуюся потасовку.
— С*ка-а-а, — прошептал от отчаянья. Вокруг Антона засуетились бодибилдеры, поднимая его с асфальта, кто за руки, кто за ноги. Интересно, получилось прикрепить?
О том, чтобы броситься в бега — не могло быть и речи — сразу привлечет внимание. Если начал играть роль пьянчуги, стоило отыграть до последнего.
Инстинктивно подавшись вперёд, Гончаров с трудом взял себя в руки и глухо выругался, беспокоясь о судьбе костюмера. Пздец, дожился.
— Ну же, давай, — напрягся всем корпусом, кусая до крови губы. Чтобы он ещё когда-нибудь согласился на подобное? Да ни за что на свете! Одно дело, когда подставляешься сам и совсем другое — когда может пострадать абсолютно непричастен к криминальному миру человек.
Наконец Антону удалось вырваться из дубасивших его рук и харькаясь кровью, припадая на левую ногу, дать дёру.
Забежав за угол спортклуба, парень сорвал с лица накладную бороду и, подав Гончарову условный знак, принялся прытко взбираться по пожарной лестнице на крышу.
— Прикрепил, — заулыбался окровавленным ртом, поднявшись наверх.
М-да, видончик у него действительно ещё тот, и, правда, не отличишь от бомжа-алкоголика. Зубы, и те гнилые через один, а вонь… Ёшкин кот, так и наталкивало на мысль о мусорных баках.
— Фу-у-уу, — прикрыл нос Ванька. — Ну, ты и даешь, Тошка.
— А что? В таких мелочах, чтоб ты знал, и кроется залог успеха. Если бы не эта вонь, — насмешливо приподнял бровь, — хрен бы меня отпустили. Ребята там, скажу я вам, церберы ещё те.
Лёшка облегченно выдохнул, чувствуя, как по позвоночнику побежал пот. Давно его так не адреналинило. Так и поседеть можно раньше времени.
— Держи, — протянул парню объемный конверт, — это за моральный, — указал пальцем на разбитое лицо, — ущерб.
Тот недоуменно протянул руку и заглянул внутрь.
— Ого, пацаны, вы чего? — перевел обалделый взгляд с Лёшки на школьного друга. — Ванька уже передал. Там хватит с головой, куда ещё?
— Возьми-возьми, — похлопал его по плечу Гончаров. — Это премиальные. И ещё, — посмотрел внимательно в растерянные глаза, — не появляйся пока на работе. Спрячься на две-три недельки где-нибудь. Есть такое место?
— Вы шутите? Да за такие деньжищи я вообще могу несколько лет не работать.
— Да ладно тебе… — начал Седых и вдруг замолчал, передав бинокль Гончарову. — Лёх, Вадос показался.
Все трое в один миг напряглись, подавшись к самому краю крыши. Благодаря функции ночного виденья, Лёшка увидел Гордеева, спускающегося по лестнице в окружении телохранителей.
Внутри всё сжалось. Если получится устранить — станет на одну проблему меньше. Если нет — придется действовать старым проверенным способом, привлекая к себе ненужный интерес.
Вадос перекинулся парой фраз с поджидавшей его охранной, поржал над чьей-то шуткой и, махнув на прощанье рукой, запрыгнул в салон. Остальные разошлись по своим тачкам.
Ожидалось, что машина Вадоса взлетит в воздух от активации замка зажигания, но… уже и Гелендваген отъехал от казино, и пристроившийся сзади кортеж скрылся из виду, а взрыв так и не последовал.
— Что за… — оторопело начал Седых. — Антох, ты точно прикрепил?
— Да, клянусь, — развел тот руки, недоумевая не меньше их. — Может, взрывчатка бракованная? Честное слово прикрепил, — начал оправдываться, растерянно клипая выгоревшими на солнце ресницами.
Лёшка обреченно вздохнул. Провал. Зря обрадовался. Хрен его знает, что там пошло не так, но если при следующем осмотре, ищейки Гордеева обнаружат взрывчатку — пиши пропало.
Отнял от глаз ставший ненужным бинокль и хотел, было, сказать, что придется искать другие пути для реализации задуманного, как в ту же секунду прозвучал оглушающий взрыв.
Внедорожник Гордеева на тот момент мчался по опустевшей магистрали, ни казино, ни сам спортклуб не пострадали от разлетевшихся в разные стороны осколков, но сам взрыв был такой силы, что заложило уши.
— Я же говорил, что всё гуд?! — вскричал, обрадовавшись Атон. — Говорил?
Ванька вытер со лба проступившую испарину и облегченно перевел дыхание. Считай, не зря кукували тут три часа. Вот Скибинский обрадуется…
— Молодец, Антоха, я в тебе даже не сомневался, — в полсилы торцонул друга локтем в бочину, вызвав наигранно-болезненный стон. — Только с запахам ты реально переусердствовал, Бред Пит недоделанный.
Один Лёха смотрел на горевшие останки внедорожника с застывшим выражением обреченности.
Двухнедельная слежка увенчалась успехом. Не считая недавней заминки, всё завершилось именно так, как и планировали.
На душе — всё та же пустота. Привычная, пожирающая малейшие признаки запоздавшего сожаления.
На этот раз проще: он не был причастен к смерти объекта. Только где-то в районе солнечного сплетения всколыхнулось что-то доселе неизведанное. Что-то такое, что заставило посмотреть на себя со стороны.
Не понравилось то, что увидел. Он давно не такой. Разве может прогнившая душа встрепенуться? Не может. Мертвая она и давно похоронена под уламками холодного равнодушия.
***
— Вань, что там с Турским? — стряхнул головой, прогоняя сонливость. Переезд в гостиницу, конечно, решение правильное, но и весьма выматывающее. Раньше что? Вскочил с кровати, принял душ и на крыльце у Скибинского, а теперь приходится просыпаться на час раньше, а то, бывало, и вообще не ложиться.
— Глухо, как в танке, — зевнул Седых.
Ладно, Лёшка пару ночей дежурил в казино, а этому чего не спалось? Снова бабы?
— Только деловые поездки, несколько встреч с партнерами Скибинского, ах, да, ещё пару раз встречался с Викторией Сергеевной.
При упоминании старшей Некрасовой незаметно покосился на Гончарова, ожидая хоть какой-то реакции, но тот и бровью не повел, продолжая задумчиво смотреть на коттедж.
— Часто пересекаются? — поинтересовался лениво, хотя заброшенный в пучину сомнений поплавок ощутимо дернулся.
