был накрыт на заднем дворе, который на самом деле представлял собой пронизанный солнцем садик. Забелин закинул ногу на ногу и уткнулся в газету. Я сосредоточенно размазывала масло по тосту.
Минуту размазывала. Две. Пять. А потом выдала:
- Никуда я с тобой не поеду.
- Хорошо, - посмотрев на меня поверх газеты, отозвался Андрей. - Оставайся. У тебя здесь радужные перспективы: провести еще одну дискотеку и оказаться за решеткой или объяснить своим криминальным дружкам, почему ты решила закрыть такой выгодный проект. Думаешь, у тебя получится?
- Скотина!
- Полегче на оборотах. Ну так что?
- Чем я буду заниматься в Москве?
- Мной.
- Я хочу свое дело.
- Сразу говорю, этого не будет.
- Но почему? У меня способности к бизнесу.
- У тебя способности к аферам и мелкокриминальные наклонности. Мне подобные удары по репутации не нужны.
- Тогда я буду заниматься благотворительностью.
- Ну уж нет! Я не желаю читать в газетах статьи о том, как супруга Андрея Забелина спиздила деньги учрежденного ею же благотворительного фонда и свалила в Вегас или еще куда-нибудь.
- С тобой совершенно невозможно разговаривать! Я ни за что на свете не соглашусь быть домашней пуховой овцой! Я сопьюсь! - Я готова была запустить в него кофейник.
- Запьешь - проваляешься в Маршаке пару месяцев. Я тебе туда куплю тур. All inclusive.
В Маршаке! Сволочь! Стоп! Он же только что сказал «статьи о том, как супруга Андрея Забелина». Супруга. Я, что ли? Фигасе!
- Супруга? Ты сказал «супруга»?
- Да. Я сделал тебе предложение. Тебя что-то не устраивает?
Я чуть не подпрыгнула на стуле от восторга, но взяла себя в руки и коротко ответила:
- Не устраивает.
- Что именно?
- Никогда не называй меня супругой. Я, конечно, понимаю, что ты родом из middle of nowhere и у вас, потомственных провинциалов, считается хорошим тоном называть жен супругами, а граненые стаканы бокалами, но я бы все-таки предпочла стать твоей женой.
- Могла бы просто сказать: «Согласна». - Забелин выложил из кармана на стол бархатную коробочку.
Вместо того чтобы потянуться к ней, я спросила:
- Почему я?
- Резонный вопрос. По всем параметрам ты мне действительно не подходишь: пьющая аферистка с дрянным характером, которая к тому же младше меня на двадцать три года. Но в койке мне с тобой - супер. У меня со времен комсомола не было такого порева.
Я улыбнулась, вспомнив свой внутренний диалог: койка была и моим первым аргументом.
- Еще что-нибудь? - спросила я.
- Ты помешана на мне. Это большая редкость.
- В смысле? В чем редкость-то? Ты классный мужик. У тебя что, комплексы?
- Боже упаси! - рассмеялся он. - Но остальных женщин, которые, между прочим, гораздо больше подходят мне, чем ты, ослепляют мои капиталы. Я их не осуждаю: там есть от чего потерять рассудок. И нормальные адекватные бабы начинают видеть перед собой особняки, машины, яхты, самолеты, драгоценности.
Где уж им разглядеть за подобной горой радостей жизни меня? А ты ненормальная. Неадекватная. Crazy. Ты ничего этого не увидела. Тебе самого Забелина подавай.
- Уж не думаешь ли ты, что если бы ты был бедным…
- Не думаю. Если бы я был бедным, ты бы и не посмотрела в мою сторону. Но ты понимаешь, что мои капиталы есть следствие моей личности. Это выделяет тебя среди прочих. Ну и секс, естественно. - Забелин подарил мне блядскую улыбку и пододвинул в мою сторону коробочку.
Когда я ее открыла, то не смогла вымолвить ничего кроме:
- Ух ты бля!
Там было кольцо с огромным голубым бриллиантом (голубым! Вы понимаете, сколько оно стоит?!). Я надевала кольцо на палец, потом снимала, потом снова надевала, вытягивала вперед руку, рассматривая камень на солнце. В общем, минут на пятнадцать я выпала из объективной реальности.
- Я знал, что кольцо превратит тебя в туземку из дикого племени, - ухмыльнулся Забелин, - но оно твое именно потому, что ты никогда о нем не мечтала.
- Неправда! Я мечтала! Я с самого начала решила выйти за тебя замуж.
- Это я понял. Но ключевые слова: «за тебя». Ты мечтала обо мне, а не о девяти каратах.
- Девять?! Ну ни хуя себе. - И тут уже я расхохоталась. - Нет, это действительно прикольно. Ведь я так люблю бабки, а у тебя их столько, что проще охуеть. Но я почему-то думала о тебе, а не о них. Хотя они - гораздо лучше и чище, чем ты.
- Ну, не знаю, насколько чище. Ведь отмыть их твои дружки так и не успели.
В ответ на это я скорчила рожу и промолчала.
Из «Записок» Забелина
Бабы и Мальвина
«Синдром публичного дома» - чисто мужская напасть. Это когда кончил, и тебя сразу накрывает тяжеленная волна невыносимого отвращения - к копошащейся рядам паскуде, пыхтеньем и хрюканьем симулировавшей оргазм; к гостиничному номеру или квартире - негигиеничному вместилищу порока; к себе самому - похотливой скотине.
По молодости еще спасал перманентный спермотоксикоз, вожделение одолевало брезгливость. Сейчас стало совсем тяжело, блевать тянет не только от шлюх, пусть и самых шикарных, но и от порядочных женщин.
Порядочные - это типа не за деньги и не за подарки, а от бескорыстной любви и неодолимой страсти. Типа ко мне, неотразимому мачо… принцу на белом коне… Ага… держи карман шире… эти басни качают только среди прыщавых допризывников… так я и поверил… Та же самая аноргазмия, но только не профессиональная, каку блядей, а врожденная или, скорее, благоприобретенная в ходе совдеповского полового воспитания - мамашей-ханжой, зашитым алкашом-папашей и задорным комсомолом, средоточием самого грязного и разнузданного разврата.
Со шлюхами хоть все понятно, тариф-гонорар. А эти… кто во что горазд… Я уж не говорю о матримониальных поползновениях, это научился пресекать решительно и сразу.
Одна, неглупая и красивая дама, всерьез взялась отучить меня от пьянства. Хотя, казалось бы, далось ей, я же почти никогда не напиваюсь, ну да, каждый день, но ведь совсем понемногу. Так нет, вообразила, что ее надсадное антиалкогольное рвение - «ты опять пьешь, Андрей… от тебя пахнет спиртным… это алкоголизм… пожалей себя и нас» - я восприму как заботу, ка к нежное и трогательное участие в моей непутевой судьбе, и образумлюсь на старости лет, и просветлею в своей вновь обретенной трезвости. Тоже мне, мать Тереза…Дура тоскливая.
Другая, уже почти было избранница, отлично в койке, и поговорить, и лихо водила машину, и черный пояс по айкидо, вдруг повадилась таскать всюду с собой своего восьмилетнего сынка. Я, собственно, не против детей, когда они воспитанные и при деле. Более того, прикольно и поговорить, и поиграть, я же не против, когда в меру.
