class="p1">Технично сливаюсь, превратившись в дракона и развалившись поудобней. Девушки попытались спорить, но я просто не обращал на них внимания. Мне сейчас был жизненно необходим отдых, чтобы расставить все по полочкам.
Правда, прежде чем я погрузился в свои мысли, я почувствовал на своей спине восемь лап. Приоткрыв один глаз, я обнаружил Арину у себя на хребте. Она легла поудобней и накрыла себя и меня паутинным покрывалом. Я поразился размерам его, потому что накрыло им меня полностью. Кайнэлии правда не понравилось, что ее закрыли под одеялом. Но ругаться она не стала, а лишь частично вылезла на свет. Так мы и заснули.
Открыл глаза я уже во сне. Прошлый сон повторился. Вновь город в огне и пепелище. Гнетущая атмосфера и чувство надвигающегося трындеца.
На этот раз я решил пойти в другую сторону. Если в белом пространстве ничего не было, то здесь можно было прогуляться. И если представилась такая возможность, то я просто обязан это сделать.
Отправился я в направлении леса. Или того, что от него осталось. Ноги по щиколотки утопали в пепле. Идти было трудно, да еще и в воздухе витал запах серы. Глаза у меня начали слезиться. А при попытке применить магию ничего не получалось. Приходилось терпеть.
По моим прикидкам прошло примерно часа два. Но в этом пространстве небо видно не было, потому утверждать не буду. Лес закончился и уровень пепла значительно снизился. Теперь он устилал землю подобно ковру.
Впереди замаячил очередной город. Только вот он резко выделялся на фоне прошлого города, да и окружающего мира тоже. И дело было в том, что этот город сиял своим убранством. Пламя его даже не затронуло.
Подойдя поближе, я услышал звуки музыки и песен. Меня очень заинтересовало данное действо и я решил немного ускориться. Но не успел я сделать и пары шагов, как за что-то запнулся. И полетел вперед.
Благо успел я подставить руки и не впечатался мордой в пепел. Хотя поднял фонтан и пришлось прикрыть глаза, чтобы не попало ничего в глаза.
Дождавшись, когда пыль осела, я приоткрыл глаза. И ужаснулся. На меня уставились пустые глазницы обугленного черепа. В некоторых местах еще остались кусочки мяса. Рот был открыт. А руки изогнуты под неестественным углом.
Попытавшись встать, я понял, что моя нога за что-то конкретно так зацепилась. Приподнявшись, я посмотрел под себя и увидел корень. Стопа пропахала землю и оказалась зажата корнем.
Приняв сидячее положения, я осторожно поднялся на ноги и медленно вытащил стопу из-под корня. И только тогда я обратил внимание на то, что это на корень не похоже от слова совсем. Слишком много наростов на нем.
Осмотревшись по сторонам, я заметил еще несколько таких же «корней». По счету их было восемь. Осознание прошило меня подобно молнии. Я принялся лихорадочно копать. Но в тот же миг как я принялся за это дело, раздался голос из ниоткуда.
-Берегись.
Я тут же подскочил, скинув с себя спавшую Арину. Она тоже проснулась и моментально сплела сеть, отделявшую ее от окружающего мира. От поднявшегося кипиша проснулась и Кайнэлия. Она удивленно посмотрела на меня, потом на паука.
- Вы чего, - удивилась она. Только ответа она не получила.
Я пытался успокоить бешено колотившееся сердце. Одновременно с этим принялся извиняться перед девчонками. Они приняли извинения и мы вновь завалились спать.
Однако заснуть у меня больше не получилось. Слишком сильно меня разволновал увиденный сон. Я совсем не хотел видеть его еще раз, а особенно в реальности.
С беспокойным сердцем я промаялся до самого утра. Только с первыми лучами солнца все мои тревоги отошли на задний план.
Начинался новый день. Начинались новые заботы. Арина приготовила себе поесть – пожарила какую-то большую тушу. Меня она совсем не привлекла. Видимо отвык от человеческой пищи. Девушка предложила мне съесть сырую версию туши, я согласился и умял ее за пару минут.
После завтрака продолжился наш вчерашний разговор. Но на этот раз уже я задавал вопросы Арине. Мне было интересно услышать о том, что произошло с ней.
Внимательно слушая ее рассказ, я пытался одновременно понимать смысл сказанного ею и уложить в памяти воспоминания об увиденном во сне.
Если вкратце, то девушка переродилась в этом лесу в огромной колонии пауков. Первое, что начали они делать – пожирать свою скорлупу, а потом и друг друга. У девушки тогда не было особого самосознания, она будто смотрела сон.
Потом пришла мама и оставшихся в живых она разделила по ячейкам из паутины. Каждому из детей она приносила разные виды мяса. И, как я понял, они абсорбировали – принимали- навыки жертв. Так пауки росли над собой.
Это продолжалось очень долгое время. Но в какой-то момент мама принесла им новое мясо. Арина сказала, что пахло оно значительно лучше любого другого, но размеры имело куда меньшие. Девушка поначалу отказывалась его есть, но когда голод прижал, то захомячила его.
Внезапно ее родственники начали помирать. Они дохли в муках, визжа от боли. Некоторые даже взорвались. По итогу остались только Арина и один из ее братьев. Но был он настолько слаб, что скончался этой же ночью.
А Арина в эту же ночь получила самосознание. Теперь она смотрела на мир не со стороны, а имевшимися у нее восемью глазами.
Поначалу она обрадовалась тому, что стала пауком. Но чем дальше она жила, тем сильнее понимала, в какую жопу она попала. Ее мать стала пихать в нее все, что только могла поймать. Причем иногда это были еще живые монстры. К тому же очень опасные. Арине приходилось с ними сражаться насмерть.
А в какой-то момент ее это в конец доконало и она порвала паутину, закрывавшую ей выход, чем не мало удивила свою мать. А потом прикончила ее со всей возможной жестокостью, а потом сожрала – «не пропадать же добру» сказала она.
После этого девушка долгое время бродила по опасной территории, пока не повстречала людей. Они тогда на нее напали.
- Подожди, - остановил я ее рассказ, - людей?
- Да.
- Она видела здесь людей, - обратился к вампирше. – Ты же говорила, что здесь никого не бывает.
- Говорила и буду утверждать дальше. Напрямик они сюда никак не могли попасть.
- А если по пещерам?
Кайнэлия задумалась. Да так, что я даже побоялся прерывать ее мысли.
- Ладно. Что там дальше?
Арина понимала, что контакта с людьми наладить она
