Морфею.
***
Леона проснулась от равномерного постукивания чайной ложки о края чашки. Джим стоял у изголовья постели, и чересчур громко помешивал кофе, залюбовавшись изгибами ее прекрасного тела.
— Привет! — запрокинув голову, она увидела его сияющее лицо. Ее взгляд томно блуждал по его оголенному торсу. — Ммм… кофе.
— Это подождет. — он отставил чашку на столик. — А пока ты на меня так смотришь, мне необходимо сбросить напряжение.
Леона опустила взгляд, через ткань его боксеров отчетливо проступало то самое «напряжение». Она не слышно улыбнулась и встала с постели, демонстрируя природную красоту своего обнаженного тела. На цыпочках она направилась в ванную, стараясь выглядеть при этом предельно грациозно. У двери она остановилась и пальчиком поманила Джима за собой. Через мгновение они оказались вместе в душевой кабине, их губы и руки заново изучали друг друга, пока теплая вода омывала их тела.
***
Контрольная проверка ждала Леону вечером. Переодевшись в шелковую сорочку, она готовилась лечь спать, но у Джима были другие планы на этот вечер.
— Я хотел предложить тебе одну игру. — сказал он, и выжидающе посмотрел на нее.
— Игру? Какую? — в ее глазах вспыхнуло все то же любопытство.
— Ты что-нибудь слышала о «русской рулетке»?
Леона помотала головой, и на ее лице появилась благодатная улыбка, вспомнив их поездку в Москву. Только эта игра не несла ничего хорошего.
— Это азартная игра иногда со смертельным исходом.
После этого пыл Леоны немного поубавился, но в глазах все также продолжал гореть огонек.
— Стой на месте, я сейчас вернусь. — прошепчет Джим ей на ушко, и ушел за необходимыми атрибутами игры.
Пока она одна, у нее есть возможность остановить это, но она как верный пес, выполняла команды своего хозяина, и не сдвинулась с места. Джим вернулся с револьвером в руках, подошел к своей «жертве» и пристально посмотрел ей в глаза.
— Этот револьвер вмещает в себя шесть патронов. Сейчас он заряжен наполовину, я проверну барабан несколько раз, чтобы никто из нас не знал, где патроны. — его голос тих и вкрадчив, он всматривался в ее глаза, а руки тем временем подтверждали слова действиями. — Затем я дам тебе пистолет, и ты будешь стрелять. Ты сделаешь это для меня?
Зачарована Джимом, она произнесла лишь одно слово.
— Да.
Его голос работал снаружи, а порошок изнутри. Леона была атакована со всех сторон, и у нее нет другого выхода, как подчиниться.
***
Джим восторженно улыбнулся, и приняв его волю как данность, Леона приставила оружие к своему виску. Без раздумий она нажала на спусковой крючок. Все произошло так быстро, что даже Джим не ожидал от нее такой реакции. Прозвучал тихий щелчок, а затем ничего, только в ее искрящихся глазах появился еще блеск от слез.
Джим снова прокрутил барабан, и Леона выстрелила еще раз, и вновь лишь слабый щелчок. Ее дыхание тяжелое, голова кружится, в крови — сумасшедшее количество адреналина, но она не переставала смотреть в глаза своего искусителя.
В третий и в последний раз Джим провернул барабан, и отдал револьвер Леоне. Не торопясь, она возвела дуло к своей голове, долго и внимательно смотрела на Джима, затем закрыла глаза и нажала на курок. Когда она открыла глаза, Джим смотрел на нее по-другому, не испытывающе, а благодарно. Она выпустила пистолет из рук, и тот с грохотом упал на пол, разогнав тишину, повисшую между ними. Одинокая слеза скатилась по ее щеке, перед глазами все поплыло, и она рухнула в эмоциональный обморок.
Джим был готов к такому результату, он обнял ее за талию и положил ее голову себе на плечо. Причина его хладнокровности ко всему происходящему была проста. Он знал, что Леоне ничего не угрожало. Бутафорское оружие не могло выстрелить. Уложив ее в постель, Джим пошел на кухню, чтобы откупорить бутылку вина и отпраздновать свой успех. Ему срочно нужно в свою лабораторию, чтобы записать наблюдения и сделать выводы. Поцеловав Леону, он оставил ее отдыхать и спустился вниз на парковку. Сегодня она уже не проснется, а утром и не вспомнит, что было вчера.
***
Во сне Леоне было очень душно, температура воздуха повысилась в разы, а вместе с ней и влажность. Дыхание ее поверхностное и неглубокое. Она открыла глаза. Джим лежал рядом и прижимался к ней своим горячим телом. Его тяжелая рука не давала ей вздохнуть, сжимая, словно в тисках, ее грудь. Аккуратно выбравшись из его тесных объятий, она взглянула на часы. Шесть утра. Джим спал и пока не думал просыпаться. Ей было скучно, и она вздумала подняться на крышу встретить рассвет. Оставив на подушке записку, она с какой-то потерянной улыбкой побрела к лифту.
Сквозь плотные облака, из-за горизонта выглядывали первые солнечные лучи, окрашивая ее лицо в нежно-розовый цвет. Ее волосы и легкая ткань сорочки развевались на ветру. Было так тихо, город еще не проснулся, и люди в нем спали, а в воздухе витали оттенки чистоты.
Спустя какое-то время, Джим нашел ее. Странная картина предстала перед ним. Леона на цыпочках ходила по карнизу крыши, время от времени останавливаясь на самом краю, балансируя в воздухе. Казалось, еще чуть-чуть и она сорвется вниз. Джим хранил молчание, чтобы не напугать ее, и с замиранием сердца следил за каждым ее шагом.
— Джим, ты прочитал мою записку? — наконец заметила она его, демонстрируя отличную работу своего вестибулярного аппарата. Она стояла на одной ноге, разведя руки в стороны.
Он не спеша приблизился к ней. В его глазах сверкали молнии гнева. Ему хотелось отчитать ее за сумасбродство, немало ругательств вертелось у него на языке. Но все вылетело у него из головы, когда она, видя, как он разозлился, бросилась к нему, и ее дрожащее от страза, а может и от холода тело прижалось к его раскочегаренной груди. Она была напугана, но не осознавала этого. Джим не принуждал ее к такому поступку, тогда почему она сама сделала это? Как же он испугался за нее!
***
Следующая неделя обернулась настоящим кошмаром для Джима. Леону постоянно приходилось вытаскивать из каких-то передряг. За эту неделю он столько раз был в полиции, сколько не был за всю свою жизнь. Она напала на полицейского, когда тот хотел забрать ее в участок за быстрое вождение автомобиля без документов. Леона стала абсолютно неуправляема, и даже Джиму не удавалось взять ее под контроль. На какое-то время она становилась прежней, жизнерадостной и веселой девушкой, но затем все начиналось заново. Она брала на работе отгулы, и пропадала где-то круглыми
