Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
у них. А рожа то, рожа! Так и лоснится от жира! Какое издевательство над человеческой натурой. Нет, господа, художник должен быть голодным, должен быть. В сад эту паскудью рожу, в сад!
И схватив еще крепче выволокли и за двери бросили.
«Да», – сказал я себе, – «В такую историю и входить-то второй раз не захочется!» И пошел домой, доедать макароны с котлетами.
***
Понедельник, 08 июля 2019
Как перестать переставать и начать начинать. Издание третье, дополненное.
Нет, я читаю всякие книжки о том, как писать книжки. Я даже читал посты как писать посты и фанфики про то, как писать фанфики. И не могу сказать, что у меня недостаточно материала или фантазии. Но попытки начать работу над большой вещью все равно продолжают разбиваться об одно и тоже. Я воспитан клиповым мышлением и не могу долго сосредотачиваться на чем-то одном.
В результате хорошо получаются синопсисы и короткие рассказы. То есть то, что можно написать за один присест. Все, что требует времени, большой проработанной структуры, внимания к деталям и перечитывания материала до начала работы – нет. Хотя не могу сказать, чтобы я был неусидчивым. Просто, видимо, не настолько.
В результате у меня начато примерно пятнадцать вещей. Все примерно про одно и то же и ни одна из них не дописывается до конца. Это явная недоработка. Видимо, нужно вести конспект, когда я работаю над произведением. По паре предложений на главу, эдакий синопсис наоборот. Чтобы перед началом работы я мог просто пробежаться глазами по тому, что сокращенно написано, и восстанавливать все остальное малой кровью.
Надо приучаться работать над большими проектами. Приучаться держать их в памяти и заносить на бумагу по мере поступления в голову. Как только научусь стану Мураками. А пока я простой фельетонист.
***
Среда, 08 апреля 2017
В руках писателя средоточие мысли, воля управлять массами и искра таланта. Хорошо и верно написанная вещь способна не только увековечить автора, но стать предтечей нового мира, задуманного одним и воплощенного всеми.
Именно поэтому я не могу закончить ни одной повести. Не могу даже начать. Во мне как будто складывается огромный механизм, требующий тишины и тайны. Но когда все шестерни встанут на свои места он заработает. И тогда перенести эту машину на бумагу не составит труда. Но до тех пор все тщетно. Остается писать про муравьев или пылесосы и смиренно ждать своего часа.
***
Никита сидел на скамейке и пытался понять, что ему делать дальше. На протяжении всего путешествия с ним была Наташа. Оказалось, что у них даже было совместное прошлое, хоть Никита и не вспомнил об этом сразу.
Теперь он остался совсем один. Такое часто бывало с ним в жизни. Как часто оказывался он один на один с одиночеством, тишиной и недвижимостью мира, словно застывая в пространстве и растворяясь в нем. Теряя связи с прошлым и не находя опоры в будущем.
Это было очень знакомое ощущение. В конечном счете мы все приходим в этот мир и уходим из него поодиночке. И сейчас Никита думал о том, что он снова встал на путь, который должен и может пройти только он.
Никита знал, что ему нужно. Вернуться в старый дом, где он прожил двадцать пять лет за шкафом, где нельзя было пользоваться духовкой потому, что это запрещал дедушка, где были старые, покосившиеся, деревянные никчемные рамы, продуваемые холодным осенним и зимним ветром, где был скрипучий пол, создавший впечатление, что ты находишься на корабле среди бушующего океана. Где Никита чувствовал себя пиратом на палубе брига, когда на крыше и в водосточных трубах завывал ветер, а под ногами скрипел паркет. Ему нужно туда. Именно там осталось последнее незаконченное дело. Но Никита понимал, что попав домой он уже не сможет вернуться обратно. Поэтому он решил сначала дойти до Площади Восстания. К тому месту, куда хотела попасть Наташа. А затем навестить другие места, которые были ему дороги.
– Ты что, забыл про меня? – голос Кота из-под лавки заставил Никиту очнуться, – А я, между прочим, все еще здесь.
Никита встряхнул головой, как будто возвращаясь от своих мыслей.
– Замечательно, вдвоем нам будет не так скучно. Знаешь что, Кот, давай пройдемся по городу напоследок. Я хочу запомнить его таким, какой он есть, и попрощаться с ним.
На Площади Восстания было мало интересного, не считая малозаметной надписи в одной из арок: «Наверное, мы еще встретимся. Н.».
Никита сразу понял кто оставил эту надпись и сердце его сжалось. От Площади Восстания они с Котом двинулись в сторону Дворцовой набережной. Там повернули направо. Перешли Троицкий мост и погуляли по Петропавловской крепости. Зашли в Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи, куда в маленький Никита ездил с дедушкой.
Прошли мимо зоопарка к мосту и свернули на Васильевский остров, на Большой проспект. Большой проспект был действительно большим. Он был больше Невского и не шел ни в какое сравнение с Большим проспектом Петроградской стороны, который был меньше в несколько раз.
Петроградка вся была похожа на кроличью нору – она была изрыта кривыми ходами улочек и никогда не было ясно где ты вывернешь, нырнув в одну из многочисленных арок. Дома здесь нависали над улицами, а улицы врезались в дома.
Васильевский остров был другим. Упрямство линий и проспектов, которые пересекали друг друга под прямым углом, было похоже на тетрадь в клеточку. Остров был прямым и понятным. Большой проспект служил ему главной дорогой.
Никита с Котом шли по центру Большого проспекта. Прямо по разделительной полосе. Пользуясь тем, что они никому не мешали. Над головой висело серое небо, по сторонам недвижимо стояли деревья, за ними чернели окна домов.
– Вот и все, Кот, – сказал Никита, – Вот и все. Наше путешествие почти завершено. Осталось совсем немного, совсем чуть-чуть. И мы узнаем все ответы.
– Ты знаешь, – ответил Кот, – А ведь это не так и важно.
– Что неважно?
– Ничего, – ответил кот, – Ничего не важно. Ведь на самом деле ничего не кончается, ничего не начинается и ничего не имеет значения. Все остается таким, каким оно есть. Помнишь, как мы с тобой застыли наразлет в теплый солнечный день?
– Конечно помню. Я ведь написал об этом целую историю.
– Именно так все и случилось, – сказал кот, – Именно тогда да мы с тобой и вошли в историю. Все, что происходило до и все, что случилось после – всего лишь дополнение к тому, что уже произошло.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
