мечом на его поясе. Без них он бы выглядел ровно так же, как и в первую нашу встречу в Мибензите.
— Доброе утро, учитель, — эльф чуть привстал со своего места и быстро поклонился, — все идет как и должно. Люди Дирта собрали информацию по ущербу, да и поток просителей в управу не иссякает. Людям тяжело, многие потеряли имущество, много убитых и раненых.
— Ты сейчас в управу? — спросил я, усаживаясь во главе стола.
— Именно, — кивнул эльф.
Он уже поел и, по всей видимости, просто ждал меня для небольшой утренней беседы. Я же аккуратно снял крышку с котелка и щедро зачерпнул овощного рагу на кости. Пусть повара Эрегора и перебрались вместе с ним в цитадель, но питались мы из общего котла. Так было проще и быстрее, ведь у нас назревает другая проблема.
— С припасами плохо, — будто продолжая мои мысли, сказал Эрегор. — Многие амбары пострадали, купцы хотят взвинтить цены на хлеб, чтобы покрыть полученные убытки. Жители Черной Кости напряжены, окружные селяне тоже готовятся продавать хлеб дороже.
Я прикинул, что мы можем с этим сделать. Очевидно, район в пяти сотнях лиг от Мибензита отпадает, тут продавать зерно будут втридорога. Довольно дешево зерно можно закупить в Бриме, но перевозка по земле зерна, необходимого для прокорма большого города, задача не из простых.
— Какой ущерб? — спросил я у Эрегора.
— Большой, — уклончиво ответил эльф. — Надо проверять амбары, но речь о тысячах мешков, амбары были большие, некоторые сгорели, другие разорили в первую ночь. Но я могу отправить людей по окрестным селам и деревням, когда начнется жатва.
— И сколько соберут наемники? Двадцать, тридцать мешков? — спросил я. — Это ничего не решит, Эрегор, ты сам должен это понимать. Я себе на год покупаю минимум мешок зерна на сто шестьдесят фунтов. Или сто фунтов муки. Как появилась Лиан, приходится брать два мешка, а сейчас уже и три. И это меня всегда снабжали охотники мясом, да и девочка довольно быстро стала ходить за дичью. У горожан такого подспорья нету.
— Нету, — согласился эльф. — Но судя по тому, что я знаю о городе, речь может идти о трети годовых запасов зерна, учитель. Это огромная цифра.
— Сколько? — спросил я прямо.
— Пятьдесят тысяч.
— Тысяч чего? Фунтов? — не понял я.
— Если бы, — усмехнулся темный. — Пятьдесят тысяч мешков. Хорошего, готового к помолу зерна или почти столько же муки. На взрослого мужчину нужно минимум два фунта хлеба в день, в Мибензите сорок тысяч ртов всех полов и возрастов. Зерно — самый лакомый кусочек местной торговли, она не утихает тут круглый год.
Я внимательно выслушал эльфа. Он был прав, если вспомнить, через Гирдот постоянно ходили два типа караванов — с рабами и хлебом. И даже рабовладельцы старались взять с собой лишнего груза из Брима — каждый знал, что в Западных землях богатое бримское зерно высоко ценится, не говоря уже о хлебе из Даркана или южных районов Трех Орденов.
— Можем отправить гонца в Кхеро, оттуда снарядить караваны. Или я могу связаться с Налором, королева не откажет, если узнает обстоятельства.
Эльф бросил на меня короткий взгляд, намекая, что самое главное обстоятельство для вмешательства Ирен прямо сейчас задумчиво отправляет в рот одну ложку рагу за другой.
— Осел может без проблем унести до шести мешков зерна, если животное здоровое и молодое. В среднем, пять мешков. Где ты возьмешь десять тысяч ослов? Я понимаю, что Ирен может привлечь к этой задаче свой двор, но…
Мои слова были прерваны тяжелым кашлем Эрегора, хотя я точно знал, что эльф здоров, как молодой бык. Стервец, мог бы и посмеяться. Но замечание о караване на десять тысяч животных было справедливым. Даже если возить зерно понемногу, это огромный торговый поток, который надо обслужить, разместить и накормить. Кроме того, это зерно все равно будет неприлично дорогим — восточные купцы умеют считать деньги и едва они прознают, что в Мибензите проблемы, цены взвинтят точно так же, как и местные дельцы.
— Эту проблему надо решать, — сказал я. — Самостоятельно и одним махом. Вопрос только в том, есть ли у нас на это финансы.
— Мешок зерна обычно стоит три-четыре серебряные монеты, в зависимости от того, откуда оно прибыло, — ответил Эльф. — Но все равно, дело выгодное.
— Значит, там, где его берут изначально, его отдают по две, а то и по монете, — ответил я. — В Бриме земля родит хорошо, зерно там недорогое. Найди нам порядочного купца, я уже знаю, что нам нужно.
— И что же? — спросил эльф.
— Очевидно, флотилия, — ответил я Эрегору. — Купец нужен, чтобы отправиться на побережья Ока Королей, зафрахтовать четыре или пять кораблей, и вернуться в порт Пачьеран с грузом.
— Он теперь называется Чиран, — поправил меня эльф. — Но мысль я понял. Учитель, помнишь купца Тронда?
— Он пережил ночь в поместье?
— Да, я видел его в управе. Жив-здоров.
Я не хотел доверять столь важное предприятие постороннему, но сам отправиться в Брим я не мог, а Эрегор мне нужен здесь. Остается подыскать кого-нибудь, кто обладает статусом купца и здесь, и к востоку от границы с Центральным королевством. Нам было критически важно раздобыть хлеб для города. В противном случае купцы так раскачают Мибензит, что он, словно дикий конь, просто сбросит меня и опального советника, и ни о каком гарнизоне темных эльфов тут можно будет и не мечтать.
Сразу после завтрака Эрегор отправил еще одного гонца в Н’аэлор, на этот раз с просьбой о деньгах. За три недели он должен будет обернуться. А вот с каким грузом он вернется обратно — большой вопрос. Серебряные монеты Н’аэлора не имели широкого хода, но высоко ценились купцами за свой вес. Они были вчетверо тяжелее современной бримской монеты, и имели довольно точный размер — в тридцати шести н’аэлорских серебряных был ровно фунт драгоценного металла. По причине этой точности и надежности, эльфийские монеты охотно меняли по прямому курсу. И если мешок зерна будет стоить два серебра, то это означает, что нам потребуется сто тысяч бримских серебряных или, в пересчете на вес в эльфийской валюте, почти семьсот фунтов серебра. Просто довезти такую казну — целая задача, для которой потребуется довольно крепкий сундук, а лучше — сразу несколько.
У меня не разболелась голова от многочисленных подсчетов только по причине того, что последние несколько сотен лет я только и занимался тем, что считал. Углы, вес реагентов, расположение звезд, время лучшего положения луны и так далее. Вся моя жизнь давно превратилась в
