Книга Заговор профессоров. От Ленина до Брежнева - Эдуард Федорович Макаревич

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88

Из показаний Н.Д. Кондратьева: «В конце 1926 г. на квартире А. Чаянова, в составе Чаянова, Макарова, меня, Рыбникова, Студенского, Жирковича, Литошенко, Дояренко. Здесь была в беседе формулирована мысль о целесообразности построения “кр. партии”. Потом собирались на квартире Кондратьева, Макарова, Рыбникова, у Суханова, у Юровского — до 1929 г. Напр. обсуждали вопросы, что колхозы, образуемые путем насильственных мероприятий, во всяком случае не могут быть устойчивы и не дают решения вопросов развития и подъема сел. хоз-ва. Потом обсуждали статью Сталина».

Из показаний Н.П. Макарова: «Так как большинство участников ТКП занимало те или иные государственные, кооперативные и общественные должности, то это придало своеобразный характер конструкции партии. Как это обстоятельство, так и условия нелегальности и невозможности открытого существования особой политической организации привели к тому, что в основе партия опиралась на контр-революционные группировки в разных учреждениях (напр., в НКЗ, НКТ, НКФ). В силу условий нелегальности группировки в разных учреждениях имели глубоко замкнутый характер, устанавливая между собой связи или путем деловых учрежденческих сношений или путем личных сношений отдельных участников наиболее близко лично друг друга знающих. Вхождение отдельных участников в состав группировки, а через это и в партию, совершалось либо в силу научного авторитета, либо в силу общественного стажа, а в отдельных случаях по личной инициативе входящего, разумеется, в предпосылке достаточного единства основных политических и социально-экономических взглядов». Из показаний Н.П. Макарова также следует, что в Москве «Крестьянская партия» к 1928 г. слагалась из следующих групп: 1) группировка в Земплане (через посредство Земплана эта группировка была связана как со своим центральным аппаратом Наркомзема, так и с его местными земельными органами), 2) группировка в системе с.-х. кооперации, 3) группировки в системе с.-х. кредита, 4) группировка в Наркомфине, при конъюнктурном институте, 5) группировка в МОСХе (Московском обществе сельского хозяйства. — Авт.), 6) группировка в научно-исследовательском институте, 7) группировка в ТСХА (Тимирязевская сельскохозяйственная академия. — Авт.), группировка в газете «Беднота», 9) группировка при доме специалистов по сельскому хозяйству. «ЦК нашей партии денежной помощи ни извне страны, ни из внутри не получал. Члены ЦК для работы пользовались аппаратами и работами тех учреждений, в которых они служили и в большинстве случаев занимали ответственные, руководящие должности».

Из показаний Я.М. Букшпана: «В 1926 г. в июле я был приглашен на службу в Земплан НКЗ РСФСР в качестве консультанта по внешнеторговым вопросам (таможенная политика, торговые договоры, информация о важнейших явлениях мирового хозяйства)… Участвуя в земплановских обсуждениях, летучих групповых разговорах, иногда и комиссий, я принимал участие в общении, на почве которого возникла известная идеологическая близость между упомянутыми лицами (имеется в виду Кондратьев, Макаров, Тейтель. — Авт.). Настроенные в пользу индивидуального крестьянского хозяйства на капиталистических началах, Кондратьев и Макаров втягивали и меня в свою группировку, а проводя в решения Земплана свои взгляды, они фактически представляли собою ядро контрреволюционной среды, участником котрой оказался и я».

Из показаний А.В. Чаянова: «Что же касается заседаний ЦК ТКП, то они происходили в Земплане, Наркомфине, Институте с.-х. экономии, на квартирах Кондратьева и Рыбникова, помню одно заседание у меня на дому. Собрания были мало регулярными и имели весьма переменный состав». «Вопросу подготовки кадров будущих работников крестьянской партии ЦК ТКП придавал весьма большое значение… Опорными пунктами этой работы были Институт с/х. экономики, директором которого я состоял, Тимирязевская С/Х. Академия и ряд других вузов, в которых вели преподавание члены ТКП или лица идеологически к ним близкие». «Формы подготовки личных кадров крестьянского движения в институте с.-х. экономии были различны… основной формой подготовки было привлечение в состав аспирантуры института молодых работников, знакомых нам по семинарской работе в ВУЗах или по их служебной работе… Этот первый состав аспирантуры дал целый ряд крупных работников ТКП и лиц, если и не работавших в составе ТКП, то идеологически близких к ней. Многие из них вели работу в провинциальных вузах». «Помимо пленумов педагогическая работа института велась, главным образом, в его основных семинарах. Это были в указанные годы (1926—29) 1) семинарий Н.Д. Кондратьева по вопросам теории рынка в связи с общими проблемами политической экономии, 2) семинарий Н.П. Макарова по вопросам с.-х. экономии, 3) семинарий А.А. Рыбникова по вопросам экономической географии и 4) семинарий А.О. Фабриканта по вопросам агрономической работы». «Значительную роль в пропаганде нашей идеологии, особенно в период 1926—28 годы сыграли наши выступления, главным образом Макарова, Фабриканта, Кондратьева, Студенского и мои на всякого рода курсах по переподготовке агрономов, кооператоров и пр. и выезды Фабриканта, Макарова и других в провинцию на местные курсы. Через эти курсы вместе взятые проходили сотни местных работников и наши идеи получили весьма широкий размах»18.

Профессора предлагают другую экономическую политику и поддерживают «правых» в руководстве страны

В течение почти четырех лет существования этого профессорского объединения, именуемого как «Трудовая крестьянская партия», определилась его политико-экономическая позиция, которая претендовала на некий программный документ, очень нужный как для практической и теоретической работы, так и для подготовки кадров партии. Вот основные тезисы его, которые сформулированы на основании показаний в следственном деле19.

Разработка крестьянской идеологии и теории была начата и в первом круге закончена еще в 1917—1922 годах, за это время вышли книги А.Н. Челинцева «Теоретические основы организации крестьянского хозяйства», Н.П. Макарова «Крестьянское хозяйство и его интересы» и «Крестьянское хозяйство и его эволюция», работы А.В. Чаянова «Общественная агрономия», «Крестьянская кооперация», «Путешествие моего брата Алексея в страну крестьянской утопии» (под псевдонимом Кремнев в издательстве ГИЗ) и третье издание «Оптимальные размеры сельскохозяйственных предприятий»; работы и статьи Рыбникова, Кондратьева, Жирковича и Студенского. В большей своей части эти книги стояли на базе достаточно вульгарной экономии и задачей партии в период 1925—1928 г. являлось подведение под них более солидного научного базиса. Политическая и экономическая платформа партии вырабатывалась на совещаниях ЦК с использованием работ, производившихся в Земплане НКЗ, НКП и Конъюнктурном институте при НКФ, на пленарных заседаниях Института сельскохозяйственной экономии, проходивших в Земплане Наркомзема РСФСР каждую пятницу осенью, зимою и весною, и привлекавших к себе, помимо сотрудников и аспирантов института, — агрономов и экономистов.

В основном содержание платформы сводится к следующему:

1) Существующая и строящаяся система социалистического планового народного хозяйства СССР отрицалась, как система не дающая достаточного развития производительных сил страны, почему она и должна быть сменена капиталистической системой с той или иной ролью государственного хозяйства. В этой части намечались отклонения. На одном — правом полюсе этих отклонений было мнение, что в руках государства останутся только тяжелая индустрия, добывающая промышленность, железные дороги и банки. На другом — левом полюсе этих отклонений было мнение, что современное государственное хозяйство сохраняется, но наряду с ним на правах свободной конкуренции во все отрасли народного хозяйства может быть допущена и капиталистическая система хозяйства.

2) Отрицая диктатуру пролетариата, платформа партии признавала необходимость разделения власти с крестьянством и буржуазией, то есть переход к демократической буржуазной республике при сохранении внешней советской формы государственного управления.

Экономическая политика партии исходила из принципа сохранения и в будущем ряда основ советской экономической системы — системы государственного кредита, основных видов крупной государственной промышленности, кооперации, как основного товаропроводящего аппарата, словом, всех важнейших командных высот экономической жизни. Однако параллельно предполагалась возможность развязывания частной инициативы, контролируемой государством, экономическими факторами, но не подавляемой «внеэкономическим принуждением». Вся экономическая система (крестьянская политика в частности) в целом должна была строиться на максимальной стимуляции напряжения производительных усилий как организационными мерами, так и стимуляцией частного интереса.

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88