мозга, и нервов, и языка, и глаз, и мочевого пузыря, и матки.
6.8.23. Итак, артерии, и нервы, и вены врастают в органы, выполняя одну и ту же функцию по всему телу. То же касается мембран и сухожилий, растущих через некоторые из них. Помимо них, каждая часть тела имеет характерные для нее свойства, поэтому каждое обретает функцию, отличающуюся от других.
6.8.24. Если же форма общая, то и функция по необходимости будет общей, ведь не меняется функция вен, артерий или нервов в разных местах тела. Но, если ты видишь артерию — не важно, в головном мозге или в пятке, — ты можешь смело приписывать ей общую для всех артерий функцию; то же относится и к нерву, и к вене, и к кости, и к хрящу, и к оболочке, и к сухожилию, и к жиру: видовое своеобразие каждой сущности определяется ее особой функцией.
6.8.25. Ведь ты не найдешь иного тела, имеющего ту же сущность, что и у легких или головного мозга, и нет никакого другого органа, имеющего такое же по сущности тело, как у сердца, или у почек, или у селезенки. Каждый из этих органов отличается от всех остальных, поэтому и функция, при разных сущностях, у всех этих органов разная. Это относится к любому случаю, когда та или иная плоть сильно отличается от всякой другой плоти.
6.8.26. Нет нужды и говорить в отношении глаза, что его хрусталик имеет исключительное своеобразие и не сходен ни с каким другим органом, а потому и функция его ни на что не похожа.
6.8.27. Итак, ничего удивительного нет в том, что особое тело печени приобрело и функцию согласно своей природе. Ведь она в высшей степени красна, как кровь, и отличается от нее только тем, что является более плотной.
6.8.28. Сгущение крови происходит под воздействием окружающего воздуха, который гасит в ней теплоту, делая черной вследствие охлаждения. В печени это происходит иначе — посредством естественного тепла, которое упорядочивает кровь, а не портит ее.
6.8.29. Изменяется кровь двумя способами: становится сгустком или плотью печени. Преобразование в сгусток есть путь к порче, а превращение в плоть печени — осуществление естественной функции: нет ничего более похожего на кровь, чем ткань печени.
6.8.30. Неправы и те, кто говорит, что кровь, налитая в теплую воду, густеет и становится похожей на свежую, только что сформировавшуюся плоть. Скорее соразмерность естественного тепла дает ей надлежащий вид и образ.
6.8.31. Итак, если каждый орган питается соком, наиболее сходным с ним по сущности, и приспособлен природой для того, чтобы делать этот сок соответствующим себе, изменяя и преобразовывая его, то порождение крови — дело плоти печени. Эта плоть, как было показано, есть собственное особое тело печени. Именно это отличает ее от других внутренних органов и делает ее органом, единственным в своем роде.
6.8.32. Сердце, разумеется, также имеет долю в характерном для этой крови цвете, но не настолько, насколько печень; ведь этот орган более водянист, чем сердце, и из-за этого более красен и рыхл. Сердце же суше и теплее, чем печень.
6.8.33. Ведь сердце, как и надлежит ему, оказалось более упругим и стало способно совершать два вида движений, подобно артериям, чтобы посредством этого движения сохранялась соразмерность естественной теплоты, как мы показали в сочинении «Об использовании пульса», твердость дает ему нечувствительность к непрерывным движениям, которые природа иногда делает весьма сильными.
6.8.34. Поэтому в сердце бывает не такая кровь, как в печени, но насколько один орган теплее другого, настолько кровь в более теплом органе светлее, что свойственно более сухой крови, а красный цвет — более водянистой.
6.8.35. Платон говорит в «Тимее» о происхождении этих цветов, и мы еще раз разъяснили и показали, что это сказано правильно, написав об этом отдельно в другом сочинении.
6.8.36. Однако вернемся к заданной теме. Кровь, водянистая по своему смешению и красная по цвету, рождается в печени; пути, разносящие и распределяющие ее по всему телу, — вены. Кровь светлая, теплая, состоящая из мелких гомеомерий и подобная пневме, порождается в левом желудочке сердца, артерии распределяют и разносят эту кровь по всему телу живого существа; все это было более подробно показано в сочинении «О естественных способностях».
6.8.37. Я сказал это, чтобы перейти к рассказу о крови в сердце, то есть к тому, о чем я обещал рассказать в предыдущих частях моего сочинения, и показать, что ошибаются те, кто говорит, что сердце есть начало вен.
6.8.38. Ведь поскольку оно является источником одного из видов крови, они тут же подумали, что оно также и начало вен, как будто бы в артериях нет крови, имеющей более мелкие гомеомерные части и более теплой.
6.8.39. Итак, сердце в живых существах есть начало и источник как артерий, так и крови, подобной пневме и кипящей, из чего мы и делаем вывод, что в нем пребывает яростная часть души.
6.8.40. Итак, и Платон говорил, что сердце — источник быстро разносящейся по всем членам крови. Ведь это не одно и то же — говорить, что сердце есть источник крови вообще, или добавлять при этом «быстро разносящейся».
6.8.41. Ведь кровь, устремляющаяся из печени, не разносится быстро, поскольку она не подобна пневме, и вены, содержащие ее, совершенно не пульсируют. Кровь же, которая течет из левого желудочка сердца, теплее венозной и подобна пневме, так что сосуды, содержащие ее, пульсируют.
6.8.42. Древнейшие врачи и философы называют этот род сосудов так же, как и другой, — венами, другие же называют пульсирующие сосуды артериями, а лишенные пульсации — венами.
6.8.43. То, что древние дали сосудам такие названия, показано многими из писавших прежде, и мы также показали это в другом месте. Теперь же я напомню только то, что полезно для настоящего рассуждения.
6.8.44. Если движение артерии в локте, и более всего в левом, с самого рождения является быстрым и вместе с тем сильным и напряженным, это указывает на силу яростной способности в сердце и на кипящий жар в нем, что проявляется характером безумным и вспыльчивым.
6.8.45. В самом деле, Гиппократ, называя эту артерию веной, так и пишет во второй книге сочинения «Эпидемии»: «У кого вена в локте пульсирует, тот безумен и вспыльчив, у кого она неподвижна, тот вял».
6.8.46. То, что слова «пульсировать» и «пульсация» употребляются древними для обозначения настолько сильного движения артерий, что оно чувствуется еще прежде, чем происходит прикосновение, уже было показано другими. В настоящем примере это видно из
