— «Мир искусства потрясли слухи о мошенничестве в» Галерее Макклелланд «. Не исключено, что здесь замешана сотрудница, искусствовед Алекса Чемберс…»— Он встретился глазами с Алексой. — Ты сказала, что Джоанна пыталась извиняться?
— Да. Ты думаешь, это она звонила мне ночью?
— Предположить такое сейчас вроде бы ничто не мешает. Но зачем она это делала?
— Джоанна каким-то образом догадалась, что мы с тобой взялись вести расследование вместе, — сказала Алекса. — И попыталась разрушить наш союз, чтобы ослабить твои возможности. Значит, она боялась, что ты можешь докопаться до чего-то очень страшного.
Глава 27
Траск откинулся на спинку кресла и поднял глаза к звездам, сверкавшим над двориком Алексы.
— Из-за сегодняшней суматохи я не имел возможности сообщить тебе парочку новостей. Первая: в газетах Финикса и Тусона появились сообщения об открытии отеля.
Алекса вытянулась в соседнем кресле.
— Благожелательные, я надеюсь?
— Да.
— Твой отель назван воплощенной фантазией?
— А как же еще? — Он многозначительно умолк. — Там есть упоминание и о художественной коллекции.
— Это мило.
— Ты не рада?
— Я не собираюсь радоваться, пока в «Памятниках культуры двадцатого века» не появится статья, где коллекция будет названа самой лучшей экспозицией деко за пределами Нью-Йорка.
— И не меньше?
— Да, именно так. Потому что коллекция курортного отеля в Авалоне действительно самая лучшая за пределами Нью-Йорка. Одна из лучших в стране. Когда «Памятники» это подтвердят, я могу появиться на публике и приписать заслуги себе.
Траск задумался. Как воздействовать на издателей «Памятников», он пока не знал, но твердо решил попробовать. У него были знакомые из мира искусства.
— Траск, ты даже об этом и не думай.
— О чем? — простодушно осведомился он.
— О том, чтобы пытаться как-то заставить «Памятники» напечатать восторженный обзор коллекции отеля.
— Ты даже не позволяешь мне немного развлечься, — заметил он, оправдываясь.
— Это мило с твоей стороны. — Алекса улыбнулась. — Но давление на редакцию «Памятников» может привести к прямо противоположным результатам. Так что большое спасибо, но не нужно никакой суеты.
— Ты меня недооцениваешь, дорогая. Я умею давить очень мягко.
— Не сомневаюсь, что умеешь. — Она продолжала улыбаться. — Но забудь о «Памятниках». В данный момент у нас с тобой куда более важные проблемы. Какая твоя вторая новость?
— Оказывается, Редстоун — профессиональный мошенник.
Алекса хмыкнула:
— Надо же! А о тебе он всегда отзывался с таким восхищением.
— Я серьезно, Алекса. До приезда в Авалон Редстоун был известен во Флориде под именем Флетчер Ричарде. Там он обобрал группу пенсионеров-вкладчиков и слинял сюда, под крылышко Уэбстера Белла.
Она быстро повернула голову.
— Ты это серьезно?
— Да.
— Не могу в это поверить. Он же правая рука Уэбстера. — Алекса удрученно пожала плечами. — Я даже несколько раз с ним ужинала.
— Пока я не спас тебя из его когтей, — заметил Траск, — и не сунул в руки игрушку в виде художественной коллекции. Наверное, это судьба. — Он помолчал. — А теперь расскажи поподробнее, как ты очутилась у Джоанны.
— Утром она не пришла на собрание в «Апогей». Стюарт сказал, что ей нездоровится. Я дважды звонила. Она не ответила, и тогда…
Она замолкла, услышав звуки подъезжающего автомобиля.
— Мне кажется, к тебе гости, — сказал Траск. Алекса встала:
— Хотелось бы знать, кого это принесло в такой час?
— Сейчас выяснится.
Они обошли дом и увидели на подъездной дорожке поблескивающий «рейнджровер». За рулем сидел Фостер Редстоун, рядом — Уэбстер Белл. Завидев Алексу, Редстоун весь засветился улыбкой и легко выскочил из машины. Траск подумал, что никакая цена за художественную коллекцию отеля не покажется сейчас слишком высокой, поскольку в какой-то мере это помешало связи Алексы с этим прохвостом.
Следом вылез Уэбстер Белл. Он выглядел на десять лет старше, чем на презентации отеля.
— Как Джоанна? — спросила Алекса.
— Ей лучше. — Уэбстер устало улыбнулся. — Спасибо вам. Вот приехал поблагодарить. Ведь сегодня вы спасли ей жизнь.
— Она нуждается в интенсивном психиатрическом лечении, — грустно добавил Фостер. — Через некоторое время Уэбстер намерен перевести ее из госпиталя в специальную частную клинику.
— Вы уверены, что она пыталась покончить с собой? — Алекса задумчиво созерцала Уэбстера. — Может быть, просто по ошибке приняла слишком много транквилизаторов?
— Мне бы очень хотелось, чтобы именно так оно и было, — тихо сказал Уэбстер. — Но боюсь, что Джоанна действительно больна. Она все еще галлюцинирует.
— Доктор позволил Уэбстеру зайти к ней на несколько минут, — сказал Фостер. — Она бредила. Почему-то тревожилась по поводу своего дневника. Мы заезжали к ней домой, но не смогли найти. Вы, случайно, его не видели?
— Вы имеете в виду ее дневник «Измерений»? — медленно спросила Алекса.
— Да, — сказал Уэбстер. — Он вам там не попадался?
— К сожалению, нет.
— Мы пробыли в доме совсем недолго, — добавил Траск. — И кругом была такая суматоха. Как только Джоанну увезла «скорая», я позвонил вам, а затем мы тут же заперли двери и уехали.
Уэбстер устало потер щеку ладонью.
— Мне показалось, что она очень хотела, чтобы этот дневник был при ней.
— Я уверен, он стал бы источником успокоения, — добавил Фостер. — Мы с Уэбстером так надеялись его найти.
— Может быть, он в магазине? — предположила Алекса.
— Там его тоже нет, — Уэбстер вяло пожал плечами. — Я полагаю, она вспомнит, куда его положила… когда сознание прояснится.
— Если я могу чем-то помочь, пожалуйста, дайте знать, — сказала Алекса.
— Спасибо. — Уэбстер мягко улыбнулся и скользнул на переднее сиденье «рейнджровера». — Вы добрая душа, Алекса.
Фостер поднял руку в прощальном приветствии:
— Мира и душевного равновесия. Мощный двигатель автомобиля ожил. Траск взял Алексу за руку и повел обратно во дворик. Он был зол на себя.
— Черт побери, как нам не пришло в голову поискать дневник Джоанны? И это уже после посещения дома Лиз Гатри.
— Наверное, мы с тобой не такие уж опытные детективы, — успокоила его Алекса. — А кроме того, мы обнаружили у Джоанны один интересный журнал.
