Первым советом было такое: не перемещаться вблизи открытых воздушных потоков, потому что они могут подцепить нечаянного странника и захватить его легкое тело прямо в воздушное мрево. Это казалось простым.
Во втором совете числились такие слова: не перебегать сумрачные области ледяных барханов, ибо как в их толще могут скрываться негаданные существа, которые очень просто могут быть в сговоре с портальей оконницей. Это казалось маловероятным в подобных условиях.
Третье правило как раз кстати пришлось существу: если же вас схватила воздушная крученность, то попытайтесь унять внутреннее волнение и внимательным взором глядите прямо в раскрытое зево спирали. Она такого ожидать не будет, и вы мигом падете обратно к себе. Это казалось сложным, но то был единственный путь, чтобы избежать встречи с вертящимся чудовищем.
От преобразователя толку было мало, нужно обладать пультом управления и защелкой, которая является сигналом опасности. Но ни того, ни другого у существа не оказалось с собой, так как его тело оказалось отрезанным от вещественного обихода.
Облачный атлас с картографической точностью показался на горизонте. Восприятие сыграло на руку. Стрессовые ситуации часто активизируют те участки мозга, которые отвечают за быстрые действия при форс-мажорных обстоятельствах. Существо поглядело вниз, на открытые участки воды, а также посмотрело на место своей «работы». Изувеченные глаза, тяжело перемещаясь, мелкой мошкой копошились около установки с буром. Колонка темнела на белых с проседью серого льдах. Сущь понимала, что больше не вернется к прошлому.
– Ну что ж, мне ничего не остается, и я буду смотреть прямо перед собой. Ни на секунду мое внимание не отвлечется. Только вперед к порталу! – Воскликнула костюмированная сущность, и понеслась вперед еще стремительней, желая слиться с воздушным вертуном.
В памяти начинает всплывать, что тот испытывает глубокое отвращение ко всему, что тянется к сближению. Холодные лучи двух солнц скрылись за густыми облаками. Небо хочет нагнать мраку на свет, чтобы существо потеряло ориентацию и не смогло завершить маневр. Но данный герой не собирался поддаваться на уловки портала. Он смотрел прямо перед собой, стремясь всей своей душой к слиянию.
Тут сущь заметила, что стремительно темнеющее зево ослабило притяжение и ход замедлился, а потом и вовсе прекратился. Храбрый герой завис в черном пространстве.
– Неужели получилось? – Спросил он, оглядываясь вокруг.
Видимо, да. Вот только чернота вокруг него все сгущалась и сгущалась и делалось взору все страннее осматриваться вокруг, так как все попросту исчезло. Не за что зацепиться взглядом. Начало казаться, что портал таки перехитрил сущь, обойдя ее с другой стороны.
– О таком не писали в книжках, драксель! – Говорившее Ничего принялось колотить беспросветную невесомость. Чернота ничем не отвечала в ответ.
Становилось холодно, одиночество впервые за десятилетие прибилось к берегу Ничего. Оно смотрело перед собой, видя лишь пустоту. Оно все еще могло ощупать себя, но теперь это казалось иллюзией, остаточным ощущением от прежнего мира, в миг ставшим таким далеким, недоступным.
– О таком я даже не слышало, не думало…
Ничего ощутило легкий ветерок, выносившийся из ушных проходов и ноздрей. Этот ветерок бессловесно лепетал: «Моя тишина приведет тебя куда следует. Иди за мной!» И остатки сущности пошли, поплыли за невидимой ниточкой. Временами тьма вокруг будто бы сжимала пасть и существу казалось, что его тотчас съедят, но потом это чувство пропадало. Шло негаданное пространство, время или нечто похожее на него, но ни просвета, ни какого бы то ни было намека на изменение не приходило.
«Это ничего, Ничего, придет и твой черед. Плыви за мной, не думай ни о чем!» Плыло оно не знамо куда. Чернота впереди от момента к моменту раскрашивалась в образы и картины воображения, они казались очень живыми и яркими.
– Когда мозг привыкает к темноте, перенасыщается ею, от недостатка зрительных картинок он начинает являть свою виртуальную реальность. Ему же нужно чем-то заниматься в подобных обстоятельствах. – Говорило существо само себе.
«Ты знаешь, что можешь взять под контроль поток образов и мозг будет показывать уже то, что хочешь именно ты?» Ничего это знало, но сейчас заниматься подобным вовсе не было желания.
Как гром среди ясного небосвода явилась мощная вспышка. Существо уже и не надеялось на такое. Но оно пришло. И пришло, видимо, именно за ним. «Вот ты и Дома, Ничего. Желаю тебе всего хорошего!»
– И тебе спасибо, ветерок, чем бы ты ни был на самом деле.
Дуновение прекратилось, а свет делался все ближе, увлекая Ничего в пространственное торнадо. На душе означился скорый восход. Во внутренних структурах делалось по-особенному тепло. Это было похоже на ощущение от накрывающей весны, которая вот-вот сделает воздух чуть богаче, небо глубже, а в сердце начнут распускаться дивные цветы.
Вокруг сущи веселели нежные соцветия: желтый, оранжевый и розовый. Они сворачивались в такой же портал, как и на ледяном отростке за Черным Подреберьем, но это окно казалось преисполненным смысла и любви. Оно выражало желание к сближению, в отличии от своего инакого собрата. Энергетические сполохи, которые в великом множестве порхали вокруг и внутри портала, начали поздравлять сущность:
– Мы наречем тебя новым именем, существо! Твоя прошлая жизнь отсечена от твоей сущи непреодолимым барьером. Забудь все. Новый мир принимает новое тебя! Только так и никак иначе!
– Имя твое Высота!
– Стекла!
– Прими же наши поздравления, о, великолепная сущность первой новизны! Заботься о своем достоянии. А сейчас тебе предстоит увидеть новый Дом!
Сущность-Высота-Стекла полетела дальше. Так не хотелось покидать уютное и сердечное средоточие, что маленькая слезинка выступила у глаза. «Новый Дом. Новые сознания. Новое все. Я счастлива?» Слеза упала в воздушную кручу и ход материи прекратился. Перед Высотой возникло серое сушенное лицо, которое сочленялось посредством шеи к остальному телу. «Это старец, я его откуда-то знаю, но никогда прежде не видела», – молвила про себя Высота.
Собирая тонкие нити соленой воды в голубоватый сосуд, он что-то неслышимо бормотал в окружавший его морозный воздух. Старец выглядел и печальным, и радостным одновременно. Высоте стало интересно, что произошло и чем сущность, собственно, занята, ибо занятие его выглядело интригующе.
– Что случилось старец? Аки моря теперь больше, чем нос твой и не пересечь стало его водяную гладь парой шагов, ты поэтому грустен? А радостен потому, что избавился от чего-то, что тебя тяготило? – Тысячи вопросов хотелось задать Высоте-Стекла.
А старец только глядел на нее и печально улыбался. Потом он сказал:
– Ну здравствуй, прелестница, дочь моя.
– Твоя дочь?
– Ты – слеза, которая отправилась в свободный полет на Землю. Ты вышла из меня.
