заметил, что её трясло. Она дрожала так сильно, что, казалось, ноги вот-вот подкосятся. Лилит подняла взгляд, и он увидел её лицо – жалкое, бледное. Нижняя губа мелко дрожала, и девчонка безжалостно прикусила её.
Дай все понял.
Лилит не могла убить человека.
Она бы никогда не смогла убить человека. Вот почему не пыталась убить Дая в церкви, вот почему не убила бандита. Даже рискуя собственной жизнью, она не готова отнять чужую.
Дай притянул её к себе. Лицо Лилит уткнулось в его грудь, она зарылась носом в рубашку и смяла в пальцах полы сюртука. Юноша поглаживал её содрогающуюся спину. Казалось, она плачет, тихо, болезненно. Он ждал всхлипов, но так и не услышал ни звука.
Лилит не плакала, она давно зареклась не плакать.
Ⅶ
Из-за шума, во дворе поместья, Пауль выбежал наружу. На лице его читалось полное замешательство. То тут, то там сновали констебли. Множество напуганных девиц с изнеможёнными лицами и в изодранных, грязных одеждах стояли подле полицейских. Кто-то рыдал, кто-то кричал. Но все это смешалось в один сплошной гул.
Пауль заметил Оливию. Она стояла неподвижно, с ужасом вглядываясь в особняк. Голубые глаза её застыли. Она почти не дышала.
– Оливия!!! – радостно закричал повар и кинулся к дочери. – Оливия!
Девушка вздрогнула и повернула голову на знакомый голос.
Пауль подскочил к ней, утопил в объятьях. Оливия содрогнулась всем телом, робко обхватила его за плечи.
– Я дома, отец, – сипло проговорила она, крепко прижавшись к нему.
– Как ты…Где…Что же тут?!.. – он не мог подобрать слов. – Что случилось?
– Логово похитителей обнаружили, – безразлично ответил подошедший к ним Даймонд.
Руки его покоились в карманах, глаза – холодные и уставшие. Рядом с ним перетаптывалась с ноги на ногу его попутчица – Лилит. Она обхватила себя за перепачканные то ли кровью, то ли грязью плечи.
– База похитителей была на территории поместья, в этом сарае, – Дай кивнул в сторону хлипкой постройки, возле которой огораживали территорию констебли. – Вернее, там был только вход, основная часть «базы» находилась неглубоко под землей. Туда и свозили всех похищенных девушек. Вильям Круфорд обо всём знал…
Повар пораженно уставился на Дая. А вот его дочь среагировала спокойнее. Либо уже догадалась, либо просто устала удивляться.
– Он курировал преступников, не напрямую, через посредников. Сейчас выясняют – для чего он этого делал, – брезгливо поморщился Дай, припоминая, что увидел на «складе». – Возможно, он не знал, что среди похищенных оказалась Оливия, но я в этом сильно сомневаюсь. Это ведь вы попросили его обратиться в газету с объявлением о розыске?
Пауль напряженно кивнул.
– Я очень сильно переживал за дочь, не мог успокоиться.
– Круфорд не мог выпустить её со склада – Оливия стала свидетелем. Видела, что происходило внутри. И узнала самую страшную тайну: о «складе».
Лилит передёрнула плечами. Оливия поёжилась.
– Трупы… – мрачно произнесла дочь повара. – Я догадывалась… и этот запах…
– Трупы?! – воскликнул Пауль. – Девушек?! Но зачем?..
– Точно не знаю, – уклончиво ответил Дай. – Может быть, виконт продавал части тела и органы на чёрном рынке…
Нет. Это насовсем правда. Ещё тогда на сладе Дай заметил кое-что странное. Во всем множестве отрезанных конечностей не хватало одной и той же части тела.
Головы.
Скорее всего, органы могли продавать на черном рынке, но основным товаром была голова. Этим он занимался для Регула? Поставлял им… мозги?!
Но для чего они секте?
Свои размышления он, конечно, оставил при себе, а вслух добавил:
– Вы знали, у Вильяма Круфорда большие долги? Его имение скоро выложат на продажу. Доказательства можно найти на его столе. Там полно извещений о взимании имущества.
Браулиш в ужасе вытаращились на него.
– То есть, – неуверенно промямлила Оливия, – нам придется съезжать?
– Да. Советую искать жильё в крупных городах близ железной дороги. Уверен, хороший повар пригодится любой таверне или кабаку, как и… официантка.
«Как и куртизанка», – оставил при себе Дай. Но Оливия и без него всё поняла: на глазах её навернулись слезы. Она разрыдалась, уткнувшись в плечо отца. Он выглядел встревоженным, по-видимому, ещё не до конца осознал всю патовость ситуации.
– Я сильно сомневаюсь, что кто-то решил бы остаться здесь жить после всего случившегося, – добавил Ищейка, пытаясь сгладить сказанное.
– Жестоко, – прошептала Лилит так тихо, что услышал только он.
Дай хмыкнул. Не понял, говорила ли она про его слова или про ситуацию в целом.
Ⅷ
Пауль и Оливия побрели к дому. Дай и Лилит шли следом на разумном расстоянии.
Девчонка сбавила шаг. Холодный ветер раздул подол её изодранного платья, взметнул длинные каштановые волосы.
– Давно ты узнал? – тихо спросила она. Слова её мешались с громким шелестом листьев. – О долгах…
Дай сглотнул. Открыл уже рот, чтоб оправдаться, но она перебила:
– Впрочем, со мной не могло быть иначе, – Лилит горько усмехнулась, и Даю стало стыдно за то, что он не сказал ей правду сразу как узнал. Она не получит никакой награды за риск своей жизнью.
Хотел отыграться за всё «хорошее» с её стороны. Как же это по-детски глупо.
Почему он решил, что она защитит себя? Теперь уже ясно наверняка – она никого не убьет, даже если её жизнь будет висеть на волоске.
Он хотел извиниться, но, похоже, Лилит почувствовала это – ускорила шаг.
Пауль и Оливия ожидали их у входа. Повар предложил остаться на ужин. Лилит молчала, Дай решил принять предложение.
Нужный им поезд отправляется только вечером.
Лилит поднималась по лестнице мрачная, как туча за окном. Ей предстояло забрать свою одежду из комнаты Оливии и оправдаться за испорченное ею платье. На самом подходе к комнатам Дай шепнул ей, что перенёс её одежду в свою комнату. Лилит удивленно уставилась на него, но кивнула и скрылась за дверьми.
Юноша направился в ванную.
Вода в кране зашумела, и первые капли упали на раковину. Дай поднес ладони к воде: все в запёкшейся крови. Руки задрожали. Он поджал губы.
Холодная вода окатил ладони, окрашиваясь в красный. Юноша яростно тёр пальцы, они покраснели от холода и трения, но его это не волновало – кровь из-под ногтей никак не хотела вымываться. Отвратительное чувство déjà vu скрутило желудок.
Руки затряслись сильнее. Дыхание стало громким, прерывистым. Дай не сразу заметил, что дышит приоткрытым ртом.
Знакомая картина.
*
– Мы похожи, Дай, – сладко прошептала Шрам.
Он назвал её так, когда расследовал дело о массовом убийстве дворянок. Шрам уродовала их лица и тела, прежде чем убить. Покрывала их глубокими
