спросил Кайзер, догадываясь о чем пойдет речь.
— Несколько часов назад, я узнала о вашем визите к одной леди в Элмонке. Скажите мне, Кайзер, Вас так забавляет происходящее? Пока я всеми силами пытаюсь играть роль достойной жены, вы напротив втаптываете остатки моей репутации в грязь. Что это за игры? Может вы наконец-то мне что-то объясните, или я так и буду выглядеть полной дурой!
Мужчина склонил голову набок, хоть она и старалась казаться безучастной и равнодушной, очевидно та статья в жалкой газетенке её задела.
— Успокойся, Калия. Я ни в кой мере не стремился тебя унизить или играться с твоими чувствами. Я был в Элмонке по важному делу.
— О! Даже не сомневаюсь. — ядовито сарктично заметила девушка, начиная вскипать от его спокойствия.
— Несколько дней назад, некая мисс из юго-восточной части герцогства бежала в Элмонк, сразу после убийства барона, который прислуживал нашей семье много лет. В ходе разбирательств, оказалась что эта девушка, являлась незаконнорожденной дочерью барона, и дабы не распространяться об этом прошествии еще сильнее, я лично решил заняться расследованием этого дела. Было интересно узнать причину её побега и прочих событий. Мне очень жаль, что Вам пришлось вынести такую неловкость. Признаться, даже подумать не мог, что даже там отыщутся журналисты из жалкой газетенки, а эта статья полная чушь, которую не следует удостаивать даже вниманием. — считая, что таким образом проблема решена, Кайзер провел по лицу ладонью и снова взглянул на супругу.
Калия не могла не признать, что это объяснение было очень правдоподобным. Однако стоило ли ему так просто верить? А вдруг герцог пытается скрыть свои интрижки, чтобы не выслушивать её допросы.
— Как бы равнодушно мы друг к другу не относились, Вы могли хотя бы написать мне письмо, чтобы такого не случилось.
— Да. Пожалуй, это разумный аргумент. Мне стоит попросить у тебя прощения.
Калия удивленно распахнула глаза не поверив собственным ушам.
— Раз с этим вопросом мы решили. Может ты наконец расскажешь как провела эти дни в компании моей матери?
— Ваша матушка холодна, словно её изваяли из куска льда и прочна, как кусок гранита.
— Хах. Хорошее сравнение. — кивнул тот поднимаясь с места и приближаясь к девушке.
— А что на счет мужчин?
Вопрос удивил девушку, но она только невзначай обронила:
— Танцевала только с Его Светлостью принцем.
— Вот как? — Кайзер подцепил пальцем красиво закрученный локон, выбивавшийся из общей массы её причудливой прически. — Хоть ты и танцевали только с принцем, я полагаю, что пригласить тебя хотели пригласить очень многие.
— Тогда почему же они этого не сделали? — с усмешкой заметила девушка.
— Полагаю, они испугались гнева вашего грозного и не менее великолепного супруга.
— Ох, Вы так скромны.
— Отнюдь. — прошептал он поворачивая её лицом к себе и наклонившись припал в долгом, нежном поцелуе.
Калия порывисто вздохнула, затем обвила руками его шею, отдаваясь на милость этого искусителя.
— Если ты не уйдешь сейчас, — горячим шепотом произнес герцог прерывая поцелуй, — то в ближайшие несколько часов, будете вынуждены остаться со мной.
— Вы мне так угрожаете? — хмыкнула девушка, легонько прикусив его нижнюю губу.
— Что ж, ты не перестаешь меня удивлять.
Он провел пальцами по ее волосам, распуская прическу, а когда длинные волны платиновых волос рассыпались по плечам, мужчина ловкими движениями пальцев, стал расстегивать крючки на задней части лифа.
Кайзер всеми силами пытался быть терпеливым. Но остро вспыхнувшее желание, начинало давить на него все сильнее и сильнее. Он хотел войти в нее и все. С каждым мгновением это желание становилось все более жгучим и непреодолимым.
— Чертово платье, — хрипло произнес он.
Когда верхнее платье наконец упало к ногам, девушка осталась в корсете и нижней юбке, завязанной шелковыми ленточками.
Кайзер быстро расправился с корсетом, и дав свободу аккуратным, невероятно красивым грудям, тут же положил девушку на диван и припал губами к затвердевшему соску.
Калия вскрикнула, ее глаза затуманились от дымки страсти. И эта поза, казалась ещё более смущающей и развратной, чем обычно. Или ей так казалось из-за того что они не виделись эти две недели. Она приподнялась на локте и вытянув одну руку запустила их в мягкие, слегка растрепанные черные волосы мужа.
Подняв голову, мужчина посмотрел в её затянутые дымкой глаза с отяжелевшими веками. Казалось, ещё немного, и на что-то скажет, но в конце концов, девушка только отстранилась и сев, сама расстегнула пуговицы его рубашки.
Кайзер, почти пребывавший в безумии, потрясенно наблюдал за тем, как жена ласкает его обнажившуюся грудь и попутно садясь к нему на колени, ритмично совершала ими круговые движения, потираясь об восставшую плоть, сквозь ткань брюк.
— Ей Богу… что ты делаешь? — выдохнул он, кладя руки на её бедра.
Распустив шнуровку, Кайзер стянул с девушки нижнюю юбку. Калия подняла сначала одну ножку, потом другую, давая избавиться от этой ткани. Затем уже сама девушка дала волю его плоти, которая с каждой секундой, все сильнее наливалась от возбуждения.
Они снова слились в жадном поцелуе, не давая ни единому порыву страсти пропасть зря. Он кусал её шею, целовал ключицы, терзал губы. Тело Калии изогнулось под его ласками, начиная взмокать, и поняв, что ей этого уже мало, девушка приподнялась, приставляя к влажному входу своего лона его разгоряченную плоть, затем медленно насадилась на него. С губ невольно сорвался громкий стон.
Лицо Кайзера покраснело, веки стали тяжелыми, казалось, он был пьян. Пьян от желания, накативших эмоций удивления и растерянности. Девушка чувствовала его у себя внутри, ощущала, как в такт биению сердца пульсирует кровь в его естестве.
Видя такую неожиданную реакцию со стороны мужа, девушка начала медленно поднимать и снова опускать бедра, при этом испытывая волны невыносимого удовольствия, разливавшегося по всему телу.
Не выдержав эти сладких мук, Кайзер одним рывком уложил девушку обратно на спину и выходя из нее, он снова скользнул вниз, погружаясь еще глубже, чем прежде. С каждым разом напор становился все настойчивее и сильнее, комната наполнилась стонами, рычанием и развратными шлепками двух взмокших тел друг об друга.
Она впивалась пальцами ему в спину с такой силой, что до крови царапала кожу. А он кусал. Кусал и оставлял следы, сходя с ума и все больше утопая в ней.
Она ритмично поднимала бедра навстречу его толчкам, а щеку обжигало горячее дыхание герцога. Эти ласки, этот невыносимо сладострастный напор толкнули ее через некую грань, к которой она бессознательно устремлялась. Мощная волна жара захлестнула разум. С каждым разом, его толчки становились все мощнее, отчаяннее и грубее.
Оба пришли
