с объёмной сумкой практичной одежды и обуви. Сам бы я, конечно, такое никогда не выбрал, но, в принципе, носить можно. Цвета не защитные, но тёмные и неброские. Нам подошло. Парнишка ориентировался на глаз и угадал с размерами. Наконец-то я сменил модные белые кроссовки на нормальные крепкие ботинки со шнуровкой. Кроме них стал счастливым обладателем тёмно-синих джинсов, черной толстовки с каким-то невнятным принтом, коричневой осенней куртки и чёрной кепки с длинным козырьком. Примерно как-то так нарядился и Мазай, сменив уже изрядно замурзанную спецовку на более приглядную одежду.
Перекусили тем, что раздобыл Брюнет, и выдвинулись, предварительно написав записку крёстной, чтобы никуда не вздумала уходить из гостиницы.
Кадьяк преобразился со вчерашнего дня.
Дома снова стали обычными, такими как им и положено быть в глухой провинции на Аляске, где-то аккуратные и красивые, но чаще непрезентабельные и запущенные. Следов пожаров и автокатастроф ещё не видно. По улицам ездили машины. По крайней мере, пока и до поры водители соблюдали правила дорожного движения. Появились и прохожие, которым через несколько дней предстоит заурчать и страстно возжелать сырого мяса. Ни тебе луж крови, ни мусора, ни разбросанных костей. Кадьяк снова походит на обычный город, может, не из нашего мира, но совершенно точно пока нормальный. Кластер перезагрузился. Улей снова скопировал сонный северный городишко и людей, его населявших, и пока они ещё не подозревают, что за участь их ждёт.
Посовещавшись, мы разделились. Я задал маршрут Мазаю и Брюнету, ну и сам решил обойти несколько кварталов. Встретится в конце мы должны были на набережной. Откровенно говоря, в эти поиски мы не верили, потому что было ясно — если бы наша подруга была так близко, то искать бы её не пришлось. Она сама нашлась бы. Но и сидеть в номерах и бездействовать было уже выше наших сил.
Набережной в широком смысле тут не было, поэтому я стоял на берегу и смотрел в море. Насколько я понимал, это было не совсем море Лаптевых, а что-то вроде большого пресного озера.
Первым пришёл быстроногий Брюнет, которого я узнал по ковбойской шляпе.
— Есть что-то? — задал я вопрос.
Но парнишка покачал головой.
— Ничего необычного, крёстный. Люди живут обычной жизнью и не понимают, что это их последний спокойный день…
Из-за изгороди соседнего частного дома показался Мазай.
— Не, не нашли? — задал вопрос он.
— Нет, а что-то необычное видел?
— Да, мать их, это же амеры! — ответил мужчина с едва скрываемым раздражением, — У них тут всё через неправильное место!
— Серьёзно? — удивился я, — Ты это за двадцать минут пешей прогулки понял?
Мазай промолчал.
— Так, что необычного видел?…
— Да, ничего. Живут себе, мать их, — раздражённо ответил он, — Заборчики чинят, дороги чистят, а ты что видел необычного?
— Да, вот хотя бы это, — я махнул в сторону морского горизонта широким жестом, — Что скажешь Мазай.
— Корабль, мать его! — он сощурился, — Военный…
Скулы собеседника затвердели.
— На рейде вроде. Не?
— Не понять отсюда, — спокойно сказал я, протягивая ему прицел, — Что скажешь?
Мазай облизал губы и всмотрелся в горизонт.
— Отсюда не понять, — повторил он эхом, — Может и дрейфует. Вроде наш…
— Наш? — уточнил я.
— В смысле российский, — пояснил свою мысль он, — Вроде бы на мачте я вижу триколор, мать его.
Я не стал вступать в дискуссии по поводу флага, набранного из белой, синей и красной полосы. В моей реальности государственные цвета были иными, а таким триколором пользовались при царизме. Однако, запомнил. Завязал себе узелок в памяти, решив расспросить во время отдыха, что за государственная символика была в реальности Мазая и Брюнета.
— В вашей реальности наш военный корабль у берегов Аляски — это было нормально?
Брюнет и Мазай ответили в один голос:
— Нет…
— Знаете, кто в Улье спокойно ходит на военных кораблях? — задал я вопрос крестникам.
— Откуда? — изумился Мазай.
— Внешники, — припечатал я, — Смущает только, что вот эти — славяне. Внешники преимущественно европейцы или американцы, но Мамба мне как-то рассказывала про змеёнышей, живших где-то в районе Саратова. Или это не Саратов был, а стаб так только назывался, но точно помню, что те русскоговорящими были. Так что, я не поручусь за то, что это не внешники.
— Предлагаю не рисковать. Насколько я усвоил, они из внешних миров в Улей приходят. Самые безобидные собирают дешёвые ресурсы, а самые опасные потрошат рейдеров на органы, чтобы создавать уникальные лекарства в своих мирах. Но иммунитетом они не обладают, поэтому у нас есть прекрасная возможность сохранить наши потроха, мать их, — заключил Мазай, передавая оптический прицел Брюнету, — И уйти отсюда ягуарьим скоком. А?
— Внешники в подавляющем большинстве не иммунные, а потому, привязаны к своим стационарным или мобильным базам. В качестве мобильных баз корабли чаще всего и используют. Да, лучше считать их внешниками, — кивнул я, — И…
— Надо быстрей убираться, мать твою!
Нужно признать, что Мазай соображал быстро. Нет, я тоже понял его правоту, но это место казалось таким спокойным и таким сонным, что уходить из него не хотелось.
Но не прошло и пяти минут, как город снова преобразился. До нашего слуха донёсся четкий отголосок винтовочного выстрела, торопливый перестук нескольких автоматных очередей, отголоски громких криков и пара женских воплей, безошибочно свидетельствовавших о том, что начало происходить что-то незапланированное.
— СВД, вроде бы, — напрягся Мазай, — Что делать будем, команданте?
— Нужно сходить посмотреть, что там происходит, — решил я, — Брюнет, давай в номер и присмотри за нашим оружием, а мы прогуляемся и решим, что дальше делать.
— А с вами можно? — спросил парнишка.
— Конечно, — расплылся в добродушной ухмылке Мазай, — Но на следующем стабе ты сам по себе.
Брюнет захлопал седыми ресницами, я положил лапу ему на плечо:
— Это был первый и последний раз, когда ты ослушался приказа, — проникновенно сказал я, заглянув в голубые глаза, — Давай, бегом. Мы будем там скоро в любом случае. Если проблемы, нужно будет вооружиться. Если нет, всё равно нужно быть при оружии, что-то расслабились мы…
Парень кивнул.
— Шевели булками, мать твою! — стимулировал ускорение отдельно взятого Брюнета Мазай.
Местом драматических событий была средняя школа.
— Атомиты, что ли, мать их? — понизив голос, спросил Мазай, раздвигая кусты живописной живой изгороди.
Но я уже видел через прицел намалёванный на бортах знак.
— Нет, — отрывисто бросил я, — Это пиковые.
— Что тут местные муры забыли, мать их?
— Похоже, за невестами приехали, — процедил я и передал прицел крестнику, — И не особо церемонятся.
Я передал прицел Мазаю, а сам залёг за кустами изгороди. Увидел достаточно. Внутри школы стреляли, раздавались крики. Похоже, филиал Ада пожаловал на этот тихий кластер не потому, что все заразились и съели всех, а потому, что нагрянули иммунные с вполне определёнными целями. ЗИЛ, окошки кунга которого забраны мелкой самопальной решёткой, как пить дать — перевозка.
— Не вижу, чтобы кого-то вывели, — ответил крестник, напряжённо всматриваясь через прицел, — Как ты определил, что они за школьницами пожаловали?
— Тут просто всё, — выдохнул я, — Мужиков и так больше. Любители хулиганить под хвост уже нашли друг друга. Те, кто не нашли, видимо, пожаловали сюда. У муров с женским полом совсем беда. Текучка большая в виду неаккуратного использования.
Я прикрыл глаза и расслабился, пытаясь осмыслить ситуацию. Крупный военный корабль на горизонте. Это точно не авианосец и не какой-нибудь ракетный крейсер. Обводы не те, но он точно крупный. Четыре машины словно со съёмок кино про постапокалипсис с намалёванными на бортах чёрными пиками. Я насчитал пятерых бойцов. Видимо, как минимум вдвое больше ураганят внутри школы. И что со всем этим делать?
— Беспредел, блин…
— Привыкай, — с деланным равнодушием ответил я, — Тут такое не каждый день, но регулярно.
— Нужно что-то делать, Орк, — засуетился Мазай, — Вот увезут они девочек. Какая их судьба ждёт потом?
— Будут использовать по самому прямому назначению столько, сколько смогут, — протолкнул я с трудом слова из горла, — Потом девчёнки превратятся
