не доводилось.
К небольшому поселку мы вышли быстро, едва ли через час.
Несколько десятков хлипких хижин, слепленных из чего попало, сгрудились на прогалине посреди густых зарослей. Со всех сторон к домам подступал лес. Закат уже почти догорел, и ночной полумрак только подчеркивал почти полное отсутствие света в деревне. Только кое-где в окнах виднелись дрожащие огоньки свечей.
Сюрреалистичная картина в сотне километров от столицы.
Мы с Асан скептически переглянулись, но все-таки решили зайти. Что мы теряем, в конце концов? В этой глуши точно нет телефона, а поисковики противника сюда вряд ли заглянут в ближайшее время, слишком уж мелкая деревня.
— Эм… Шахар, давай ты один сходишь? — предложила Асан.
— Почему? — полюбопытствовал я.
Память мальчишки я до сих пор до конца не освоил. Это как база данных на планшете: не знаешь, что ввести в поиске, — не доберешься до этой инфы. Так что я вполне допускал наличие пробелов в своем мировосприятии и регулярно задавал слегка странные вопросы.
— Мужчину точно воспримут всерьез, — пожала плечами Асан. — Это большие города, благодаря магической аристократии, да и магам в принципе, не делают большой разницы, а здесь женщина — это женщина.
Вот теперь информации достаточно, и память прежнего Шахара откликнулась легко. Для него это была теория, но что-то подобное он все-таки слышал.
Мелкие селения, особенно в глуши, до сих пор живут по заветам тысячелетней давности. А это — махровый патриархат. И да, меня не поймут, притащи я с собой женщину. Неважно, жена она или мать, удел женщины — дом вести и детей воспитывать, а не по лесу с оружием рыскать.
— Как скажешь, — спокойно кивнул я.
Помедлив мгновение, я все-таки решил, что появляться в полном боевом облачении в мирной деревне — не лучшая идея. Я скинул броник, отстегнул кобуру с пистолетом и остался только в штанах и в куртке. Те хоть и имели явно военную принадлежность, но жесткого диссонанса уже не вызывали. В моей реальности охотники и рыболовы тоже охотно носили камуфляжку, не имея никакого отношения к армии. Просто прочная практичная одежда.
Деревня при ближайшем рассмотрении показалась еще более древней и дряхлой, если так можно выразиться, чем издали. Обшарпанные крыши, выщербленные стены, покосившиеся заборы, — все это производило гнетущее впечатление.
Я направился к самому большому дому. Надеюсь, староста живет хоть немного лучше остальных. Да даже если это не дом старосты — плевать, просто в самом большом доме и шанс найти машину наивысший.
Дверь мне открыл древний старик. Он был весь сморщенный сгорбленный, полностью лысый и с подслеповато прищуренными глазами. Тем не менее, он спокойно пригласил меня в дом и угостил чаем.
Я не хотел напрягать старого человека, но, если тут действительно тот древний уклад жизни в ходу, законы гостеприимства нельзя нарушать с обеих сторон. Пришел в дом — будь добр уделить внимание хозяину и пообщаться с ним на общие темы.
Как ни странно, сами переговоры много времени не заняли. И машина нашлась.
Кое-какие деньги у меня с собой были, и этого оказалось более чем достаточно. Деревенский староста, — а это был именно он, — с радостью обменял свою «ласточку» на полторы тысячи рупий. Причем у меня сложилось впечатление, что таких денег староста прежде в руках не держал. В Лакхнау грузчик за день эти деньги заработает, если что.
Нереальная какая-то глушь под боком у столицы.
Моей добычей стал видавший виды седан чуть ли не из самых первых серийных выпусков, но довольно ухоженный и на ходу. И даже с почти полным баком бензина, чего я совсем не ожидал.
О том, что этот самый бензин вполне мог «скиснуть» от времени, я предпочел не думать. Вариантов-то у нас все равно нет.
Из деревни вела одна-единственная проселочная дорога, по ней я и поехал. Недалеко, конечно, мне же нужно было дождаться Асан. Как раз привыкну немного к управлению.
Как ни странно, ничего нового в автопроме этого мира не придумали: те же три педали, та же механическая коробка переключения передач с рычагом между кресел, те же зеркала заднего вида, тот же руль.
До «автомата» тут еще не додумались, похоже, — Шахара тоже учили водить, и про автомат даже речи не было, — но сейчас это и к лучшему. Алгоритмы «автомата» более-менее опытному водителю только мешают при резких маневрах. А уж в предполагаемой погоне медленная или неадекватная маневру реакция «автомата» смерти подобна.
Передачи я попереключал на месте с выжатым сцеплением и понял, что освоюсь быстро. Рычаг был несколько вынесен вперед по сравнению с привычным мне положением, но и только.
Все же удивительно точно отдельные вещи этого мира повторяют логику моего. Словно на родном полигоне вредный комендант мне очередную старую развалюху вручил ради тренировки.
Асан подошла минут через десять. Она молча закинула мое снаряжение на заднее сидение и села рядом со мной.
Я тронулся с места и отъехал по прокатанной грунтовке с десяток километров, прежде чем нашел более-менее ровную площадку, чтобы загнать машину в лес.
— Что случилось? — спросила Асан.
— Защиту поставить хочу, — ответил я и вышел из машины.
Асан вышла следом и вновь завороженно уставилась на разноцветные нити в моих руках. Я опутывал плетениями всю машину, включая колеса. Угробив на это почти полчаса, я вновь опустошил свой магический резерв практически под ноль.
— Ты ехать-то сможешь? — обеспокоенно спросила Асан.
Я привалился к ближайшему дереву и сполз по нему на землю.
— Да, — коротко отмахнулся я. — Пять минут.
Асан хмыкнула и села рядом.
Нет, все-таки это ненормально, чувствовать себя настолько плохо после всего-то получаса работы с плетениями. В отличие от боя на дороге, сейчас я даже не особенно напрягался. И все равно мне паршивее некуда.
Плетения на машине я замаскировал, как мог, и прямо сейчас они уже практически не видны. Однако при попадании чего-либо в щит, он вспыхнет всем своим многоцветием. Как бы его прикрыть?
— Асан, ты сможешь свои щиты поверх моих ставить? — спросил я.
— Конечно, — кивнула старуха.
— Тогда ставь при первом подозрении на опасность, — попросил я. — Не надо врагу этот калейдоскоп цвета показывать.
— Хорошо.
Будем надеяться, щиты нам не пригодятся, но я предпочитаю перестраховаться. Особенно в этом мире, уж больно бурное начало второй жизни у меня выходит.
Впрочем, должна же моя паранойя хоть раз не оправдаться?
* * *
Возможно, и должна, меланхолично думал я еще полчаса спустя, но не в этот раз, к сожалению.
Едва мы выехали на трассу, как практически сразу увидели два черных внедорожника на
