пытался убедить Британию принять на себя роль честного посредника в обеспечении всеобщего урегулирования, не ущемляющего его интересы. Несмотря на то что Саксония могла оказаться главным противником, предоставила помощь Австрии в недавней кампании, выдвигала претензии Пруссии в связи с прохождением ее армии через курфюршество в предыдущем году, формально у Пруссии был с ней мир. Послания Фридриха Подевильсу в Берлин написаны, как всегда, немного насмешливым, но красивыми стилем: «Я снял шляпу перед ветряной мельницей. Адью, дорогой Подевильс, постарайся быть таким же хорошим философом, как и политиком!» Министр беспокоился и очень суетился в связи с возможностью саксонского вторжения в Бранденбург, король попросил его успокоиться — значение имела лишь постоянная готовность покинуть этот мир с его предрассудками и имуществом, вещами, тщеславием и престижем. «Оставайся в уверенности, — говорил он ему двумя неделями позже, — что я и сам вижу трудности ситуации, в которой нахожусь, быть может, даже отчетливее, чем ты». Фридрих обладал даром в самые опасные моменты соединять в единое целое чушь, слова утешения и уверенности. Это всегда действовало. Тем не менее он решил перевести правительство из Берлина в Магдебург.
Ведя переписку и изучая состояние армии после неудач 1744 года, Фридрих мог бы позавидовать, обладай он даром предвидения, простоте грядущего столетия с его четким разграничением войны и мира, практикой однозначного разрыва дипломатических отношений, точными определениями, истинными или умозрительными, того, в чем заключаются государственные интересы, а также мораль международных отношений. Для него и его современников война и интенсивность, с которой она ведется, были, как позднее высказался Клаузевиц[108], продолжением политики другими методами[109]. Они оказались неизбежными. 19 мая Фридрих получил сведения, что австрийцы и саксонцы, собрав 60-тысячную армию, двинулись из Моравии и Глаца на Силезию. Он приказал сосредоточить прусскую армию в нескольких милях к северу от Швейдница, в сорока милях от Бреслау.
Как Фридриху сообщили 21 мая, из мест, далеких от Моравии и Силезии, пришли многообещающие известия. Под Фонтенуа в Нидерландах, или, как называл это место прусский король, Лезом, французы во главе с Морицем Саксонским 11 мая нанесли поражение австро-голландско-британским войскам. К тому же британцы вскоре будут вынуждены вывести свои войска с континента для борьбы с якобинским восстанием под руководством принца Чарлза Эдварда Стюарта, тем летом вспыхнувшим в горных районах Шотландии. «Ребенок, — писал Фридрих о Чарлзе Эдварде, — высадившийся в Шотландии без войск и поддержки, вынудил короля отвести войска, обороняющие Фландрию, чтобы подпереть качающийся трон. Франция поступила мудро, она обязана победами во Фландрии и Брабанте этой диверсии». Судьба, видимо, начала отворачиваться от Австрии и ее союзников, и в Центральной Европе Фридрих теперь сосредоточил армию, примерно равную по численности австро-саксонскому противнику, — 60 000, включая 17 000 кавалерии и 54 тяжелых орудия под его личной командой. Король намеревался ждать противника на Силезской равнине севернее Моравских гор, а завлечь его туда предполагалось при помощи войск генерала дю Мулена из Швейдница, которые должны будут отступать перед австрийцами, когда те появятся, создавая впечатление отхода в сторону Бреслау. Он распространил дезинформацию: пруссаки очень встревожены возможностью быть отрезанными от Бреслау.
Каждое утро Фридрих выезжал верхом на холмы у деревни Стригау, откуда открывался вид на многие мили на юг через всю равнину до подножия гор на границе за Гогенфридбергом. Его войска располагались в многочисленных перелесках и оврагах, в основном, как он надеялся, скрытых от глаз неприятеля до момента его атаки. Австрийцы, Фридрих был в этом совершенно уверен, будут наступать в направлении на Бреслау. Сначала их встретят, а затем отвлекут войска дю Мулена. 2 июня во время обычной утренней рекогносцировки он увидел передовые отряды войск противника, выходившие на открытую местность из Ризенгебирге, самого высокого горного массива в Центральной Европе, и отдал предварительные приказы. На следующий день, 3 июня, наблюдая за противником, Фридрих сделал вывод: главные силы противника начнут наступление несколько позже в тот же день. Вернувшись на наблюдательный пункт во второй половине дня, он увидел, что австрийцы и саксонцы движутся вперед восемью колоннами под уже различимую музыку марша. Предстояло сражение, пруссакам нужна было только победа. Оно могло продлиться весь следующий день и принести длительный мир.
В результате сражения при Гогенфридберге Силезия осталась за Фридрихом.
Командующий австро-саксонской армией Карл Лотарингский в течение вечера 3 июня растянул войска по фронту, вышел из-за холмов и двинулся по равнине в направлении Стригау, немного растянув левый фланг к деревне Пильграмсгайн. Он отрядил гренадерские роты, чтобы занять несколько отдельно стоящих возвышенностей, находившихся к северо-западу от Стригау, — позиции, которые могли стать опорными пунктами для наступления его левого фланга и давали возможность обстреливать продольным огнем контратакующего здесь противника. Австрийская кавалерия получила приказ расположиться на обоих флангах боевой линии войск — на правом между деревнями Томасвальдау и Халбендорф, на левом — перед деревней Пильграмсгайн. Армия расположилась на ночь бивуаком, готовая на следующий день начать сражение.
На юго-запад от Стригау, минуя другую деревню под названием Грабен, протекала небольшая речка, Стригауэрвассер. Фридрих ясно представлял расположение противника, хотя и не знал, что он растянул левый фланг до Пильграмсгайна. Король намеревался в темноте переправиться через Стригауэрвассер между Грабеном и другой деревней, Тейхау, а затем двигаться на север до соприкосновения с левым флангом противника и продолжать продвижение в западном направлении, охватывая его позиции. Потом он хотел применить то, что стало его самым известным маневром, — косую атаку: атаку сосредоточенными силами на один из флангов противника при бездействии или использовании меньших сил на других участках боевой линии. Основное направление атаки, Schwerpunkt, можно усиливать за счет относительно свободных войск, чем обеспечивался перевес сил, которые, прорвав вражескую линию, сминали ее со стороны выбранного фланга. Фридрих еще не превратил эту тактическую идею в реальную систему, что он сделал впоследствии, но ее элементы уже сформировал.
Успех этого маневра зависел от полноты информации о противнике, при Гогенфридберге ее не хватило. Большое значение имело и то, чтобы движению к месту начала атаки ничто не мешало. Но передовое охранение оказалось втянутым в бой с неожиданно оказавшимися на пути подразделениями противника еще до выхода в намеченный район. Поэтому это сражение не является образцом применения Фридрихом своей тактической системы. Тем не менее элементы знаменитой косой атаки были налицо. Он планировал не фронтальную атаку, а эшелонированное наступление правым флангом. Оно должно было при поддержке сосредоточенной здесь кавалерии привести к прорыву на левом фланге противника и обеспечить возможность свернуть его боевые порядки слева направо; в данном случае — с севера на
