Харрис понял, что неправильно повел себя во время этого кризиса, и вся паутина его воззрений затрещала. «Тогда я впервые начал понимать знаете что? Можно питать благие намерения и думать, что принимаешь верные решения, но результаты в жизни людей будут совершенно иные, чем ты ожидал, — сказал позже Харрис. — Это осознание в свою очередь породило мысль: „Может быть, с моей книгой в самом деле что-то не так“»[178].
На протяжении всех этих лет, когда Харрис выслушивал критику в адрес своей книги, его способность изменить мнение упиралась в тупик — неявную убежденность: «Если действуешь из благих побуждений, то не можешь причинить зло». Может быть, сознательно Харрис не стал бы отстаивать такое мнение, но оно сидело у него в подсознании. И пока оно не изменилось, даже постоянного потока жалоб на книгу было недостаточно, чтобы изменить другое убеждение, связанное с первым: «Моя книга не приносит вреда».
В каждой из этих трех глав выворачивается наизнанку наше обычное представление о том, как менять свои взгляды.
В главе 10 «Как быть неправым» мы видели: большинство людей неявно предполагает, что их карта реальности уже истинна. Если ее приходится менять, значит, где-то на пути они сплоховали. Разведчики мыслят противоположным образом. Мы все начинаем с абсолютно неправильных карт и со временем уточняем их, накапливая данные. Если вы вносите изменения в карту — вы все делаете правильно.
Глава 11 «Присмотритесь к растерянности» посвящена тому, что делать, если окружающий мир разрушает ваши теории, если люди ведут себя «иррационально», если вы не получаете ожидаемых результатов или с вами кто-то внезапно не соглашается. Не пытайтесь загладить шероховатости, которые не укладываются в вашу картину мира; потяните за них, словно это затяжки на ткани, чтобы посмотреть, какая картина откроется, когда ткань расползется.
А в этой главе мы увидели, как люди ожидают, что разногласия будет легко устранить, и бывают неприятно удивлены, когда ничего не получается. Но реальность такова, что переубедить оппонента трудно даже в идеальных условиях. Наоборот, вы должны быть приятно удивлены, когда вам это удается. Выслушивать мнения, расходящиеся с вашими, и принимать их достаточно всерьез, чтобы попытаться изменить собственные взгляды, — такое занятие требует умственных усилий, эмоциональных усилий, а главное — терпения. Вы должны быть готовы сказать себе: «Мне кажется, что он ошибается, но возможно, что я его неправильно понимаю, — нужно все проверить» или «Я по-прежнему не согласен, но, может быть, со временем я начну видеть вокруг себя примеры того, о чем она говорит».
Зачем еще больше усложнять сложную задачу, выслушивая людей, которые неразумны, высмеивают ваши взгляды и не имеют с вами ничего общего? Как выразилась Келси, журналистка-атеистка с подругой-католичкой, «если я читаю кого-то и в результате не проникаюсь пониманием его точки зрения, я продолжаю поиски».
Часть V. Переосмысление своей идентичности
Глава 13. Как убеждения складываются в идентичность
Однажды преподавательница университета Кортни Джанг, которая была примерно на пятом месяце беременности, зашла в гости на коктейль. Она была трезва и скучала и потому обрадовалась, когда другая гостья вечеринки подошла познакомиться и поздравить ее с беременностью[179].
Однако поздравления быстро перешли в агитацию. Оказалось, что эта женщина поставила себе цель — убедить Джанг кормить будущего ребенка грудью, а не смесями. «Ну да, я, наверное, и буду кормить грудью», — ответила Джанг, хотя до того особо не задумывалась над этим вопросом.
Вероятно, ее ответу не хватило убежденности, потому что защитница кормления грудью продолжала перечислять его многочисленные медицинские и психологические преимущества. Отстаивая свою точку зрения, она от излишка энтузиазма все время напирала на Джанг; та неловко отступала; и так они весь вечер дюйм за дюймом пересекали комнату, пока Джанг не оказалась загнанной в угол как в буквальном, так и в переносном смысле.
«Войны мамочек»
Если вас удивляет такой фанатизм в отношении кормления грудью, вероятно, вы никогда не слышали о явлении, носящем название (довольно презрительное, надо сказать) «войны мамочек», — нескончаемой дискуссии между матерями, убежденными, что кормить детей грудью жизненно важно, и другими, считающими, что вполне можно обойтись кормлением смесью из бутылочки.
В теории вопрос, насколько благотворно для детей грудное вскармливание, чисто научный. Но на практике описание дискуссий звучит похоже на средневековые хроники крестовых походов. Матери, кормящие смесями, жалуются, что сторонники грудного кормления — они называют их «сотрудники Грудестапо» — пытаются промыть им мозги[180] или запугать до потери способности критически мыслить[181]. Одна новоиспеченная мама, побывав на семинаре по грудному вскармливанию, сравнила его с сеансом политического воспитания в Северной Корее[182]. В то же время блогеры из противоположного лагеря отметают такие жалобы, а статьи, ставящие под сомнение пользу грудного молока, называют «превентивным ударом по грудному вскармливанию»[183] со стороны «апологетов бутылочки».
Сбежав из угла, в который ее загнали на вечеринке, Кортни Джанг задумалась, почему вопросы грудного вскармливания вызывают у людей такую страсть и такой гнев и почему для многих взгляды на эту тему становятся неотъемлемой частью их идентичности. Благодаря этой истории у Джанг зародилась идея книги, впоследствии вышедшей под названием «Лактивизм». В ней Джанг писала: «Дело в том, что в Соединенных Штатах грудное вскармливание — много больше, чем способ кормить ребенка. Это способ показать миру, кто ты и каковы твои убеждения»[184].
