Книга Дрожь - Якуб Малецкий

Познань была огромная. Машины стояли в пробках, толпы людей куда-то спешили. Каждый день они наводняли город, выползая из невидимых закоулков и щелей в бетоне. Облепляли остановки и просачивались в офисные здания. Под вечер над городом неслась боевая песнь автомобильных гудков. Лица на рекламных щитах уверяли, что жизнь прекрасна. Теснились в трамваях.

В день объявления результатов Себастьян прорвался сквозь возбужденную толпу перед входом в институт и увидел свою фамилию на последнем месте в списке зачисленных. Вернулся в Коло, купил десять бутылок крепкого пива «Лех» и целый день смотрел телевизор. Мать сидела у телефона в прихожей, обзванивая друзей.

– Поступил, – говорила она. – Я знала, что он поступит.

Перед сном собрал с пола растрепанные учебники и отнес на помойку. Бизнес передал в руки Жирафа и спустя три месяца поселился в Познани.

Однокомнатная квартира, которую он снял, находилась на одиннадцатом этаже. Ее площадь составляла двадцать шесть квадратных метров, два из которых лишь значились в договоре. Светлая, после ремонта. Микрорайон имени Болеслава Смелого. Из окна открывался вид на серое море панельных домов.

На торжественном открытии учебного года толстый низкорослый профессор Сувак обращался к студентам так, будто каждый из них выиграл в лотерею целое состояние. Он употреблял выражения вроде «интеллектуальная элита» и «будущее мировой экономики». Громко откашливался и смеялся над собственными шутками. Себастьян пытался представить, что должно произойти с человеком в жизни, чтобы он стал таким.

Занятия начались на следующий день, и все указывало на то, что преподаватели соревнуются друг с другом за звание самого грозного. Себастьян ходил на лекции и семинары, ел в институтской столовой, по вечерам пил пиво и засыпал над книгами. Несколько раз в неделю звонил Жирафу узнать, что нового в Коло.

В перерывах между занятиями иногда прислушивался к разговорам в коридоре. О музыке, бирже и вечеринках. О вреде шоколада, приближающихся выборах и новом романе Анджея Сапковского. На вторую неделю, стоя у компьютерного класса в ожидании семинара по информатике, заметил, как одногруппник достает из сумки журнал «Политика».

– Они тут читают такие вещи, – рассказывал он матери по телефону. – Покупают «Политику» по собственной воле, на свои деньги и читают, как обычные журналы. Про политику, представляешь?

Себастьян за всю жизнь купил в общей сложности шесть журналов: четыре номера «Кошек» и два выпуска «Волшебного баскетбола», причем последние только ради постеров. Деннис Родман, направляющий палец в объектив, по-прежнему висел в его комнате у окна.

* * *

Обучение завершилось после первого семестра. С экзаменом по математике еще как-то справился, а вот микроэкономика оказалась выше его сил. В феврале отчислили. Выходя из главного здания Академии экономики, он остановился у доски объявлений и некоторое время раздумывал, не поступить ли с ней так же, как некогда с алтарем в монастырском костеле. Его внимание привлек один особенно кричащий плакат, с которого широко улыбались два подростка разного пола. Жирные буквы буквально выпирали из бумаги: КАРЬЕРА В БАНКЕ? У НАС ТЫ НАЧНЕШЬ С ОСНОВ И ЗАВОЮЕШЬ МИР ФИНАНСОВ!

По мнению авторов, завоевание мира финансов начиналось с раздачи листовок. Себастьян записал указанный адрес и вышел из института, чтобы уже никогда туда не вернуться.

* * *

После двух часов на своей первой легальной работе он поехал домой, выбросил листовки в мусорный бак во дворе и лег спать. На следующий день проделал то же самое, уверенный, что кто-нибудь догадается. Никто не догадался.

– Вы студент? – спросила высокая худая женщина, придвигая к нему для подписи договор и акт. На ней были высокие туфли на шпильках, очки без оправы и костюм, плотно облегавший веснушчатое тело.

– Да.

– Экономического факультета?

– Да, – подтвердил он с улыбкой.

Женщина не ответила на нее взаимностью.

– А не заинтересует ли вас месячная стажировка? Нам нужен человек, который приведет в порядок документы. С восьми до четырех, но в случае чего пару раз отпустим на занятия, если будет необходимость. Что скажете?

Целый месяц он нырял в сугробы из бумаг, пластиковых файлов и папок-регистраторов с надорванными корешками. Раскладывал договоры, справки, заявления, векселя, цессии и полисы. Плечом прижимал к уху телефонную трубку и повторял одни и те же заученные фразы. Вечером укладывался в постель, закрывал глаза и видел черно-белый логотип банка из шапки договора. Отработав три дня, позвонил матери.

– У меня стажировка в банке.

– В банке?!

– Нет, в шахте. Говорю же, что в банке.

– О Господи, Себастьян, сыночек, любимый, стажировка в банке!

– Круто, правда?

– Я знала, что ты поумнеешь. Всегда знала. Папа бы так тобой гордился.

В завершение разговора Эмилия громко высморкалась и попросила сына хорошо питаться.

Через несколько дней Себастьян, утопавший в завалах договоров и формуляров, позвонил одному клиенту, который затягивал с предоставлением страхового полиса.

– Но у меня нет этого дома, – сказал мужчина.

– У вас его нет?

– Ну да. Он просто не существует.

– Но… вы же получили на него кредит, так? У меня здесь договор. Секундочку… Вот, двухлетней давности. От двенадцатого апреля.

– Да-да, все верно. Но дома не было. То есть он был вымышлен.

Себастьян сглотнул слюну и усмехнулся про себя.

– У вас кредит на вымышленный дом?

– Да, ваш сотрудник, такой высокий брюнет, уже не помню фамилию, сказал, что даст фиктивный кредит, говорил, что это обычное дело, организовал экспертную оценку и всякие заявления, я только подписал и получил деньги на счет. Он взял за это какой-то процент. Знаете, мы должны были отдать долги родителям жены, а мне бы ни за что не предоставили кредит, супруга тогда не зарабатывала, ну то есть работала, но в Дойчланде, сами понимаете. Шансов не было. Но мы выплачиваем регулярно, даже с опережением. Все в порядке.