Книга Вместе тоже можно... - Ирина Муравская

Женя толком не поняла, как добралась до больницы. Вот набирается номер такси, потому что через приложение забить адрес не получилось, слишком дрожали пальцы, а затем провал. Следующее, что она помнит: она стоит возле стойки регистрации и орёт на бедную медсестру. Орать не хотелось, это получилось случайно. От опешившей женщины неадекватную посетительницу за плечи оттащил Филипп, примчавшийся на шум, и успокаивающе наглаживая ей плечи, повлёк в нужное крыло.

Дальше стало не лучше. Потянулись страшные минуты ожидания и бездействия. Ничего на свете нет хуже бездействия: оно ломает и выворачивает наизнанку. В такие моменты обязательно нужно себя чем-то занимать, иначе можно трёхнуться извилинами. И парни занимали. Давид то и дело бегал из одного кабинета в другой, улаживая денежные вопросы, Никита ушёл за кофе, а Фил… а Фил искал по этажу нашатырь. Для неё.

Излишняя мера, конечно, но это он перестраховался после того, как Козырь едва не грохнулась в обморок. Ну почти. Её просто слегка повело. Придержать сползающую по стенке фигуру успели, но теперь строго-настрого запретили вставать с неудобного диванчика в коридоре, напротив которого, словно в насмешку, висел идиотский плакат с подробной инструкцией о том, как правильно нужно оказывать первую помощь.

— Всё хорошо, живой он. Пришёл в себя. УЗИ сделали, МРТ сделали, рентген сделали. Будет жить, — успокаивающе наглаживали Жене руки, у которой пыльцы до вмятин впивались в пластиковый стаканчик с непонятной жижей, похожей на что угодно, но точно не на кофе. Никита уже жалел, что позвонил нервной подружке Майера. Всё оказалось не так серьёзно, как с перепугу им показалось. Хотя его тоже можно понять: когда перед тобой овощем валяется тело друга без сознания, ещё и всё в крови — это кого хочешь приведёт в ступор.

Никите ничего не ответили, спрятавшись за каскадом упавших на лицо вуалью густых волос, но в какой-то момент его тыльная сторона ладони начала намокать. Плачет. Беззвучно, даже не всхлипнет. Вот фак. Это выглядит страшнее истерик. Тихая женщина способна на всё. Из таких как раз получаются идеальные хладнокровные психопатки, расчленяющие мужей в ванной, пока дети смотрят мультики.

— Эй, ну нос по ветру! — ободряюще похлопал её по спине Филипп. — Хочешь, пошли покурим?

Сгорбленная Козырь отрицательно замотала головой, шмыгая носом и подтирая мокрые щеки. Какой там. У неё кофе-то от волнения поперёк глотки встаёт, а от сигарет и вовсе вырвет. Удивительно, что до сих не вывернуло.

— Что произошло? — слова давались с трудом.

— Да там… — смущённо скривился Никитос, покачиваясь на мысках кроссовок. Он сидел перед ней всё это время на карточках, чувствуя, как начинали уставать колени. — Вообще по дебильному всё получилось…

— По дебильному…

По дебильному? Человек попал в больницу, потому что получилось… по дебильному? Жижу из стаканчика в какой-то момент захотелось выплеснуть в мельтешащее напротив лицо. Чисто на эмоциях, но она сдержалась. Однако угрозу для своей безопасности почувствовали, и быстренько реабилитировались.

— Ну… — исправился Никита. — Максу предложили проиграть бой, за крупную сумму. Очень крупную. Такое частенько встречается: свои рейтинги, свои лидеры. Кто-то соглашается, другие нет. Макс отказался. Не по его понятиям это.

— И…

— Ты должна понять, теневой бизнес — другой мир. Там свои правила. И некоторым, особо влиятельным, отказ может не понравится.

Женя судорожно сглотнула.

— Что случилось дальше?

— Да ничего. Соперника он раскатал по рингу. Красиво раскатал. Чистейшая победа. А потом раскатали его. Впятером на одного. Подкараулили в курилке, суки. Мы на помощь примчались, но поздновато, так что…

Взгляд Козырь непроизвольно упал на содранные костяшки друга. Помимо этого, на его лице красовалась парочка царапин, да и вообще видок был такой, словно им мыли пол. Давид немногим лучше. Среди парней только на Филиппе не было никаких следов. Неудивительно. Вероятно, его в заброшенном паркинге не было. Фил единственный из компании не увлекался боями. Счастливая Дина.

Женя вслепую сунула стаканчик Никите и вцепилась ногтями в пульсирующие виски. Она ни разу в жизни не мерила давление и даже не знала, какое оно должно быть при норме, но сейчас чувствовала, что ему явно хана. Ещё и в носу неприятно сдавливало.

— Принести воды? — предложил растерянный Филипп. В его планы не входило получить ещё одного пациента, а к этому всё по ходу и шло.

Нет. Ни воды. Ни курить. Ни сигарет. Ни поспать. Ничего она не хотела. Её всю трясло, что при таком состоянии можно хотеть? Навскидку, она бы и не вспомнила ни одного момента за все свои годы, где бы переживала так же, как сейчас. Вот оно. Этого она и боялась. Этого так старательно пыталась избежать. Не избежала.

— Нельзя ж так реагировать-то, — осуждающе заметил вернувшийся Давид, за что получил ядовитый взгляд из-под полуопущенных длинных ресниц, стреляющий наповал. Ого. Она и так умеет.

Козырь почувствовала, что оживает и снова начинает дышать без хрипов, только когда к на горизонте появился бородатый мужчина интеллигентного вида в белом халате. Приставленный за Майером лечащий врач. Множественные переломы рёбер, отёчность. Сотрясение. Требуется помещение в стационар для контроля и предотвращения осложнений, однако для операции нет причин. Могло быть и хуже. Могли быть задеты жизненно важные органы, но обошлось. Всего лишь ушибы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Больного было разрешено навестить и все ломанулись в палату, игнорируя убедительную просьбу не создавать толпу. Женя чуть отстала. Слишком боялась увидеть то, что уже нарисовало ей нездоровое воображение. Однако реальность оказалась не так плоха. Хоть и печальна. Максим полулежал на приподнятой койке. Побитый, как никогда: вся правая сторона лица заплыла, голова перевязана. Челюсти, судя по виду, тоже досталось. В уголках губ запеклась кровь. В правом глазу лопнули сосуды. На руках синяки, а грудь превратилась в вздувшееся сизое месиво.